Птица без крыльев
Шрифт:
— Это мой брат, — тихо сказал Чарльз, взглянув на санитара.
— Вот оно что, сэр, а я подумал, что у него никого нет. Наверное, доктор вас раньше не пускал, потому что он был очень буйным.
Чарльз снова повернулся к Реджи и заглянул в черные колодцы глаз.
— Агнес передает тебе привет. — Более неуместной фразы было нельзя отыскать.
Бинты шевельнулись.
— Аг-нес, Аг-нес...
— Она как-нибудь на днях зайдет навестить тебя.
Тело на кровати судорожно вздрогнуло, словно пронзенное пулей, и вслед за этим раздался нечеловеческий вопль. Санитар увлек Чарльза в сторону.
— Я бы на вашем месте ушел отсюда, сэр, потому что у него все так и начинается. Сейчас
"Боже! Боже!" — Чарльз отступал к двери, глядя на машущего на него рукой санитара.
Господи! Господи!
Но почему он взывает к Богу? Что с ним случилось? Быть может, помутился рассудок? Как можно вспоминать о Боге, когда его любимый красавец брат терпит такие муки, каких не знал Христос? Если ему суждено выжить, все это останется с ним до конца дней. А Христос помучился лишь несколько часов. Надо обязательно сказать об этом Генри, да, он непременно все ему выскажет.
Чарльз не помнил, как оказался в коридоре. Мимо него в палату торопливо проскользнула медсестра. Затем туда же вошел мужчина в белом халате.
Чарльз услышал пронзительный крик, но не мог двинуться с места. Его ноги будто приросли к полу.
Минут через десять врач вышел.
— Сожалею, что ваш визит сорвался, — взглянув на Чарльза, сказал он. — Вы его брат?
— Да, я... я его брат.
— Мы говорили с вами по телефону. Я доктор Уиллетт. Полагаю, нам надо с вами побеседовать. Прошу пройти со мной. Ну и холодно же на улице...
— Да.
— Скоро вновь наступит Рождество.
— Верно.
— Ну, вот мы и пришли. Сюда, пожалуйста. Присаживайтесь. — Врач указал Чарльзу на удобное кожаное кресло, а сам прошел к буфету. — Могу я вам предложить что-нибудь выпить помимо чая и кофе, их придется подождать? Есть портвейн, виски, бренди, — выбирайте.
— Спасибо, я воздержусь.
— Возможно, вы правы, для выпивки время раннее. Но, вы понимаете, некоторым людям необходима поддержка.
— Да-да, я понимаю.
— Состояние вашего брата весьма тяжелое. Да вы и сами могли судить по его реакциям.
— Что у него с лицом?
— Сильно повреждены шея, нижняя челюсть, рот, вплоть до верхней губы и левая щека. Правую щеку тоже опалило, но она будет выглядеть еще ничего, остальное придется восстанавливать. На это потребуется время, много времени. Нужно будет провести ряд операций. И даже после этого лицо останется обезображенным. Мы — не волшебники, хотя и научились делать невероятные вещи. К счастью, не пострадали глаза и большая часть носа. Одно ухо сильно сморщено, но восстанавливать уши врачи научились. Следы ожогов сохранятся на нижней челюсти, изуродованными останутся и губы.
Чарльз почувствовал подступающую к горлу тошноту, он боялся, как бы его не вырвало прямо в кабинете. На несколько минут он закрыл глаза.
— Я выпью немного виски с водой, если вы не возражаете, доктор. — Чарльз наконец справился с собой. Он залпом выпил половину своей порции, прежде чем задал следующий вопрос: — А как он в остальном?
— У него нет левой руки по локоть и правой ноги до лодыжки. Если я скажу, что это удачное соотношение, вы удивитесь, но когда ему сделают протезы, это поможет сохранять равновесие. Внутренних повреждений нет, но снаружи все его тело иссечено шрамами. Однако это ничто по сравнению с травмами, которые перенес его рассудок. Там, в его сознании, рубцы значительно серьезнее. К счастью, со временем и при должном лечении это можно будет в какой-то степени устранить. По крайней мере внешне он будет вполне нормальным, но только внешне. Все, что пришлось повидать этим ребяткам, никогда не изгладится из их памяти.
— Где ему будут делать операцию,
— Большая часть операций будет проведена здесь или в одном из госпиталей дальше к северу. Время от времени вы сможете навещать брата. Однако лучше, если на некоторое время его контакты с внешним миром будут ограничены. Это для его же пользы. Санитар сказал мне, что приступ начался, когда он услышал женское имя.
— Я упомянул мою жену.
— Знаете, неважно, как внешне представляются эти парни: полубезумными или полностью лишившимися рассудка, но в их сознании есть пласт, хранящий воспоминания о прошлом. Ваш брат в минуты просветления очень хорошо сознает, что с ним произошло, а особенно то, что случилось с его лицом. Поэтому я попрошу вас предварительно звонить мне, когда вы захотите его навестить. И я вам сообщу, стоит приезжать или разумнее повременить с визитом. Вы согласны?
— Да, конечно, я все понимаю. Могу я еще спросить вас кое о чем?
— Конечно, спрашивайте о чем хотите.
— Я хочу знать: сколько времени потребуется для восстановления его лица и психического состояния?
— Точно я не берусь определить, скажу только, что эти два процесса тесно взаимосвязаны. Думаю, года два-три на это уйдет.
— Сколько, сколько?
— Да, два-три года, а возможно, и больше.
— О нет! Неужели все это время он останется в таком состоянии?
— Ну что вы, конечно же, нет. Он будет постепенно поправляться, его состояние улучшится. Для вас срок, может быть, и кажется значительным, но для таких тяжелых случаев это не так уж и много. У нас здесь живут двое мужчин... для них госпиталь стал домом. Они жертвы несчастного случая на производстве. Оба пробыли в этих стенах по восемь лет и не собираются отсюда уходить, не могут решиться выйти в большой мир. Госпиталь стал для них домом, — повторил врач, — и они вполне довольны жизнью. У нас теперь появилось много нового: игротека, большая гостиная, читальный зал. Я как-нибудь устрою вам экскурсию, и вы не будете так переживать, что вашему брату придется задержаться здесь.
Чарльз встал, чувствуя, как дрожат ноги. Доктор проводил его до двери кабинета.
— Я не буду вам надоедать, если изредка стану звонить?
— Вовсе нет. Кстати, могу я попросить вас об одолжении?
— Да, пожалуйста, сделаю все, что возможно.
— О, это вполне возможно, хотя и трудно, как, впрочем, и все, когда приходится иметь дело с молодыми женщинами. У вас есть сестра?
— Да, ее имя миссис Доусон-Портер.
— Да, это точно она. Пожалуйста, постарайтесь облегчить ей ситуацию. Она добралась до военного ведомства и пожаловалась на меня, что я не разрешаю ей увидеться с братом.
— Я надеюсь, что она вас больше не побеспокоит. По крайней мере, постараюсь убедить ее не делать этого, — пообещал Чарльз с вымученной улыбкой.
Когда он спустился вниз, в комнату ожидания, то ничего не стал объяснять Агнес, пока они не сели в кеб, но и там его единственными словами были:
— Поговорим обо всем дома.
* * *
В тот же вечер в половине восьмого посыльный принес письмо от Элис:
"Ты не поверишь, дорогая, но Робби жив. В спасательной шлюпке его вынесло к одному из отдаленных островов у побережья Шотландии. С ним был еще один парень, но он умер. Робби, очевидно, не сознавал, где он и кто он. Его перевезли с острова и положили в госпиталь, там он и пришел в себя. Мы просто не верим такому чуду. Джесси и его мать чуть с ума не сошли от радости. Да и я, честно говоря, очень рада. Постарайся завтра приехать. У нас будет праздник".