Птичий путь
Шрифт:
Подъем на Мауру начинался почти сразу с опушки – сначала пологий, затем круче и уже перед самой вершиной становился таким, что приходилось хвататься за деревья и свисающие до земли сучья. Он хорошо помнил это, однако теперь подошва горы словно
Так Сколот прошел около километра, прежде чем остановился и, осмотревшись, понял, что идет не туда – скорее всего, забрал правее и миновал гору вдоль подножия.
Он взял круто влево, где гуще ельники, перебрался через ветровал и очутился в старом, мшистом лесу, очень похожем на тот, что был на склоне. Однако Мауру словно распрямили: куда ни глянь, кругом равнина, и всюду заметны просветы между крон – где-то близко опушка и широкие поляны. Сколот забрал еще левее и на самом деле скоро вышел на болотистую луговину в кочках и кустах, откуда взлетали журавли, вырвавшись на волю…
Не оглядываясь, он добрался до старой дороги, где Дара развернула машину, и только там посмотрел назад.
Гора стояла на месте и была открыта чуть ли не от подошвы до вершины. И серые тучи над ней клубились точно так же, осыпая на землю морось…
Тогда он выбрал ориентиром ярко-зеленое пятно на ее склоне и двинулся прямо, стараясь выдерживать направление. Миновал кустарники, березовый подлесок, углубился в редкий ельник и тут, за деревьями, потерял ориентир.
Но все равно еще долго брел в его сторону и промахнуться никак не мог.
Мауры не было…
Сколот решил сделать еще одну попытку, однако пока возвращался назад, через широкое запущенное поле, где трава была выше человеческого роста, как-то быстро свечерело. Соваться в лес он не рискнул, набрал сухих дров и разжег костер.
А ночью ему пришло в голову позвать Роксану песнями – она же всегда слушала, когда он пел! И сейчас может услышать и спуститься к нему с Мауры. Если она – Карна, ее не удержит магнитный вихрь, ей нипочем ловушка для странников!
Он давно не держал гитары в руках, и мозоли на пальцах успели слинять – струны терли и резали чуть ли не до крови. После второй песни голос набрал силу и то звучание, когда слышно за километры, особенно в неподвижном ночном пространстве, увенчанном тишиной.
Эхо, отражаясь от горы, вторило ему, и вряд ли оставался хоть один уголок в округе, куда бы не долетел его голос…
Август, 2011 г.
Москва – Скрипино