Птичка по имени Авелин
Шрифт:
– Прости меня, – снова с несчастным видом попросила Теша. – Я была глупа и зла.
– Конечно, прощаю, моя хорошая, – я была приятно удивлена её словам. – А сейчас хватит сидеть, за работу. Пыль сама себя не вытрет, и деньги счет любят.
– А ты меня научишь травы различать? – с надеждой спросила Теша. – У тебя ведь детей нет... кому-то придётся оставить аптеку. Почему бы и не мне? Я буду стараться!
– Ах ты выпь дохлая, – взвилась я. – Мне всего двадцать шесть! Аптеку ей оставить! Не рановато ли ты меня хоронишь?
6. Начальник городской стражи
День прошёл плодотворно. Тешка ни разу
Успела я сбегать и до "Кота", попросила нужные травки, которые я просто не успела заготовить. Ничего, в следующем году займусь. Поставила настаиваться сироп алтея, замочила корень солодки, помыла посуду и дровяную плиту. Один из моих мелких кузенов притащил мне ужин. Тетка Аглая меня любила, баловала, подкармливала. Правда, я подозревала, что она просто хотела, чтобы я наела себе бока, а то ей ещё Тешу замуж выдавать, а тут я красивая и свободная, да еще со своей лавкой, под ногами болтаюсь. Тем более, что Дьену двадцать три, не такая уж у нас с ним и разница в возрасте.
Мне же Дьен казался сущим мальчишкой, хотя и умным. Для меня слишком юн, а для Теши... ну, если она за разум возьмётся, то они счастливой парой будут.
Я заперла аптеку, опустила бумажные занавески, убрала мелкие деньги в металлический ящик. Крупные уже давно отнесла дядюшке, он положит их в банк. Погасила масляные светильники, ласково коснулась кончиками пальцев деревянных полок. Мой дом, мой покой. Я здесь счастлива.
Поднялась по чуть скрипящей лестнице в спальню, разделась, смыла пот и натянула свежую хлопковую ночную сорочку.
Ральф настаивал, чтобы я спала голой, чтобы была доступной в любой момент, а я, привыкшая к скромности, от этого очень страдала. По приезду домой я купила дюжину сорочек и упорно в них ложилась спать. Правда, в такую жару ночью скидывала, даже не просыпаясь, но это было и неважно.
Я затворила окно, оставив приоткрытой лишь створку, полюбовалась ночным небом, улыбнулась шелесту листьев. Редко мне удавалось поймать перышко счастья, но сегодня был именно тот вечер.
Только я растянулась на белых простынях, только задремала, в окне что-то звякнуло. Меня мгновенно охватил липкий ужас. Гвардейцы! Гвардейцы короля пришли за мной! Ах нет, я же в Эльзании, здесь нет гвардии.
Снова камушек в стекло. Уже не страшно: вряд ли пришедшие меня арестовывать станут деликатно постукивать в окно. Осторожно поднялась, выглянула и судорожно выдохнула: снизу стоял Хиро и чуть заметно улыбался своей загадочной улыбкой.
История повторялась, только теперь не я к нему пришла, а он.
Я широко распахнула окно и отступила. Что говорить, я не знала.
– Я не акробат, мне в окна лазать не положено, – громким шёпотом сообщил ниххонец. – Открывай дверь.
– А вот и не открою, – показала я ему язык. – Я защитный контур активировала. Хочешь – лезь в окно. Не хочешь – проваливай.
Он огляделся, а потом решительно развернулся и ушёл. Ушёл? Я разочаровано поджала губы. Что ж, пусть идёт к черту тогда. Я не навязывалась. То же мне, а еще ниххонец, смелый и изобретательный воин!
На окно аккуратно легла деревянная лестница, в которой я не без смущения узнала дядюшкино имущество. Хиро ловко по ней вскарабкался и запрыгнул в комнату, а потом оттолкнул её от стены, с любопытством наблюдая, как она упала в кусты.
– Контур, говоришь? – мурлыкнул он. – Какая жалость, что лестница упала. Теперь придётся остаться до утра.
Он шагнул ко мне вплотную, подцепил пальцем завязки на вороте сорочки и, пристально глядя мне в глаза, распустил их. Едва касаясь моих плеч, убрал волосы от лица, отодвинул ткань и склонился, чтобы поцеловать в шею. Я вздрогнула всем телом. Сорочка стекла с плеч на пол, я даже не пыталась её удержать. Мы оба прекрасно понимали, зачем он здесь. Оба этого хотели.
– Поцелуй меня, – шепнула я.
– Не умею, – серьёзно ответил он. – Научи.
Я поднялась на цыпочки, обвила руками его шею, зарываясь в гладкие жёсткие волосы, прикоснулась губами к его губам, облизнула, проникла языком в его рот. Он оказался отменным учеником, повторяя мои движения. Ещё немного, и он уже перехватил инициативу, настойчиво лаская мой рот и сжимая плечи.
– Сегодня я буду главной, – оттолкнула я его. – Ты пришёл ко мне. Мои правила.
– Ну попробуй, бакэ она[1].
– Перед тобой я без маски, – возразила я. Я знала ниххонский и отлично его понимала.
Он отступил на шаг и опустил руки, сдаваясь на мою милость.
На Хиро было всё то же шёлковое кимоно. Отлично, я много раз пыталась представить, что под ним. Развязала обмотанный дважды пояс, сложила его и положила на стол. Ниххонцы очень трепетно относятся к одежде. Мне не хотелось сейчас все испортить. Запустила руки под верхний халат, с улыбкой понимая, что мой ниххонец вовсе не строго соблюдает традиции. Под чёрным шелком была обычная нательная сорочка из батиста. Стянула с него халат, бросила на стул. Сильные плечи, мускулистые руки... так хотелось прижаться к его груди, уткнувшись носом в шею. Я не стала себя лишать этого удовольствия.
– Ты меня нюхаешь, – с удивлением заметил Хиро.
– Ты потрясающе пахнешь, – сообщила я. – Солнцем. Травами. Мужчиной.
Рубашку снять я с него никак не могла, слишком он был высок, зато задрать её и опуститься на колени, целуя твёрдый живот – запросто. Он, понимая мое затруднение, сам стянул рубашку через голову и откинул прочь. Хм, кажется, я не слишком хорошо понимаю ниххонцев.
– Загадочная, ты мне мстишь? – почти простонал Хиро, когда я, покусывая его живот и бока, играла шнуром от штанов. Тоже, между прочим, из тонкого хлопка, не из шёлка. Чёрная ткань давно топорщилась.
– Разве что немного, – хмыкнула я, с удовольствием проходясь языком по коротким чёрным волоскам внизу его живота. – Просто ты вкусный.
– Я мылся, прежде чем идти к тебе, – сообщил он, нерешительно опуская руку на мои волосы и пропуская их сквозь пальцы.
Я хихикнула и распустила пояс штанов, стягивая их и наконец рассматривая тот самый ниххонский "короткий меч". Подруги мне явно лгали, наверное, чтобы не расстраивать меня. Все у ниххонцев в порядке с размерами.
Я осторожно провела пальцами по члену, а потом, прикрыв глаза, вобрала его губами. Пальцы в моих волосах сжались крепче, но я не возражала. Наслаждаясь вкусом его кожи, ощупывая языком неровности и складочки, я медленно скользила ртом по члену, вбирая его всё глубже. Да, я мстила. Он был медлителен и нетороплив, он мучил меня, не давая разрядки, так пусть же поклюет своего собственного зерна.