Пугачев
Шрифт:
Уже в октябре на сторону Пугачева становятся заводы Южного Урала — Воскресенский, Покровский, Верхотурский, Богоявленский, Архангельский, Авзяпо-Петровский и другие. Его работники с радостью встречали пугачевские отряды (Грязнова, Хлопуши и др.), расправлялись с приказчиками, «прожиточными» из заводских крестьян. Железные и медные заводы Твердышева «все свои больше крестьяне разорили». В ноябре — декабре почти все заводы этого района были вовлечены в движение. Оно распространялось все дальше на север. Крестьяне Златоустовского, Саткинского заводов, по отзыву исетского воеводы Веревкина, «взбунтовались и самовольно предались известному государственному бунтовщику и самозванцу казаку Пугачеву». Они «по выбору народному» организовали самоуправление — власть из атаманов и есаулов, урядников и капралов «из
Работники восставших заводов не только организовывали у себя новую власть, но и распространяли движение в соседних местах. В конце января 1774 года появился повстанческий отряд на Нязепетровском (Уфимском) заводе, возглавил его крестьянин Саткинского завода Алексей Валункин. Он приехал сюда с пугачевским манифестом, прочитал его местным работникам-крестьянам, я они приняли его. Вскоре к ним присоединился отряд башкир Умера Сакеева. Под влиянием агитации пугачевских манифестов включились в восстание Белорецкий, Кыштымские (Верхний и Нижний), Каслинский и другие заводы. Желание освободиться от принудительных заводских работ объясняет активность ее только рядовых работных людей, крестьян, но и мастеровых, а нередко и служащих. Только незначительная часть «прожиточных» работников оказывала сопротивление пугачевцам.
Заводские люди выделили из своей среды видных руководителей Крестьянской войны, в первую очередь А. Соколова-Хлопушу, одного из ближайших сподвижников Пугачева. Вместе с ним на Авзяно-Петровском заводе, затем в его полку под Оренбургом активно боролся приписной крестьянин Дорофей Загуменнов, ставший повстанческим полковником. Григорий Туманов, переводчик конторы Воскресенского завода, человек грамотный, ближайший сподвижник Грязнова, затем повытчик Военной коллегии, был, по отзыву одного из царских воевод, «…извергу Пугачеву важной сообщник и, по причине знания татарского языка и российской грамоте читать и писать, всю Башкирию и великое число русских взбунтовал. И во все бывшее замешательство был при воре, называемом полковнике, Грязнове, обще с ним в городу Челябинску главным и вящше Грязнова предводителем». Он энергично укреплял дисциплину, старался предотвращать национальную вражду. Его приказы отличались краткостью и четкостью. Секретарем Военной коллегии стали наемный работный человек Златоустовского завода Алексей Иванович Дубровский (на самом деле — Иван Степанович Трофимов, из мценских купцов).
В конце 1773 и начале 1774 года на Среднем Урале появляются повстанческие отряды Канзафара Усаева, Ивана Наумовича Белобородова. В январе восставшие взяли Суксунский, Бисертский, Ревдинский заводы, Ачитскую крепость. Местные работники жгут документы, громят конторы, дома приказчиков, захватывают припасы, вступают в отряды пугачевцев. В Ачитской крепости, как говорил в Екатеринбурге очевидец А. Копылов, «жителям объявили ложный манифест и что от всяких податей увольняются на 10 лет, а там (то есть после истечения этих 10 лет. — В. Б.) поступят с ними как при великом государе Петре Первом императоре было». Дело в том, что размер подушной подати при Петре I составлял 1 рубль 10 копеек, с души мужского пола, при Екатерине II — 2 рубля 70 копеек, то есть увеличился в два с половиной раза. Речь, таким образом, среди повстанцев шла об уменьшении подушных платежей, возвращении к нормам, которые существовали ранее, полстолетия тому назад.
Возглавил движение в этом районе еще один энергичный, незаурядный предводитель — Белобородое, из приписных крестьян медеплавильного Иргинского завода. Этот заводской работник, побывавший и в солдатах, хорошо знал жизнь, тяжелые условия труда и службы. От Ачитской крепости он двинул свои силы на восток, к Екатеринбургу. По пути на его сторону без боя переходили крепости — Бисертская, Кленовая, Гробовская. Везде читали манифесты Пугачева, действовали агитаторы. У Белобородова в отряде при подходе к центру Екатеринбургского горного ведомства было 500 человек и 5 пушек. В городе власти по главе с полковником Бибиковым были в панике, сам начальник ведомства настаивал на сдаче города. Но нерешительность проявили и восставшие — вместо штурма Екатеринбурга, в результате которого он мог бы быть взят, они двинулись на северо-запад, к Шайтанским и Билимбаевскому заводам. Они заняли их. Население встречало хлебом и солью посланцев «великого государя». Штурмом взяли 11 февраля Уткинский завод. К северу от Екатеринбурга на сторону Пугачева перешло около 20 заводов. Белобородов мобилизовывал местных жителей в свое войско, в отряды, устраивал смотры. Отряды делились на сотни во главе с выборными сотниками. Все повстанцы считались «казаками». «Своей трезвостью и кротким нравом» он вызывал доверие, пользовался большим авторитетом.
Командирам русской, башкирской и черемисской сотен (С. Варенцову, Е. Азбаеву, О. Оскину) Белобородов, как «атаман и главный полковник», а также «полковой писарь» П. Гусев, «повытчик» М. Негодяев вручили за своими подписями «Наставление» — командиры и рядовые обязывались соблюдать строгую дисциплину, проявлять послушание, «единодушное усердие» «к службе его императорского величества». Командирам приказывалось строго наказывать нарушителей дисциплины. Сами они должны быть преданными делу восстания, «верными рабами», а не «льстецами, кои только одним видом и обмаством свои заслуги оказывают», опытными, храбрыми, решительными, «ибо армия всегда одним доброго распоряжения человеком против неприятеля одобрена бывает». В канцелярии у Белобородова составлялись и другие наставления, указы, ордера, билеты.
Из штаба, сложившегося при Белобородове, в конце января послали делегацию из 10 человек (пять заводских работников, один пленный «казак», четыре татарина) к Пугачеву. Они вручили ему рапорт от «главного полковника». А «император» прислал с ними указ о назначении Белобородова полковником.
Заводы Среднего Урала стали основной базой снабжения для Белобородова. Оттуда получал он вооружение и боеприпасы, продовольствие и фураж. На некоторых заводах изготовлялось оружие для повстанцев.
В действиях войска Белобородова можно тоже отметить черты, элементы организованности и сознательности — стремление наладить дисциплину, единоначалие, взаимосвязь с другими отрядами, центрами. Но этого явно не хватало, как и решительности, например, в осаде Екатеринбурга.
Западнее этого района, в Пермском крае, главные события развернулись вокруг Красноуфимска, Кунгура, Осы и Сарапула. Манифесты «государя-императора Петра III», «графа Чернышева», обещавшие вольность, будоражили воображение, вселяли надежды. Крестьяне требовали свободы, ссылаясь на пожалования законного «государя», ждали прибытия «самого Петра Федоровича». Местные башкиры признали «Петра III», послали свой отряд, который 14 декабря пришел к Зарубину. В Чесноковке пугачевский полковник Иван Васильевич Губанов дал им манифест Пугачева, «царские указы» и послал обратно в Пермский край, чтобы привести к присяге «Петру III» местные заводы, города Кунгур и Соликамск. Башкирские предводители получили звания «походных старшин», «наставления», «билеты», которые уполномочивали их действовать в Пермском крае, причем запрещали им во избежание «царского гнева» притеснять местное население.
В Осинской волости, на реке Каме, местные староста, писарь, русские крестьяне, башкиры, солдаты и другие энергично вели агитацию от имени «Петра Федоровича». В разных местах агитаторы обещали местным жителям:
— Будет народу облегчение в зборе подушных денег и рекрут, равно ж в соляной и винной продаже уменьшение.
— Народу будет облехчение такое, что подушных денег и рекруцкого набора через 7 или 12 лет… с народа собиратца не будет, и будет всем вольность.
— Партикулярных (частных. — В. Б.), кроме казенных, заводов быть не должно (так говорил осинский протопоп заводским людям, крестьянам села Гамицы).
— Идет государь Петр III и с ним много казаков для приклонения в ево подданство… За оным государем подушная уменьшитца и не будет собиратца по 3 году. А заводы все постановятца, и вы работать не станете, и будет вам вольность. Соль будет дешевле — по двенадцати копеек пуд, вино горячее по одному рублю ведро (И. Тарасов и С. Кухтин, крестьяне села Горы, на рынке Аннинского казенного завода).
— От государя приказано господ пожитки обирать, а в домы крестьянские не вступать и вашего имения ничего не брать, а заводы все запечатать (посланцы башкирского предводителя Абдея Абдулова на Рождественском заводе П. Демидова).