Пули отливают из ненависти
Шрифт:
– Привет… – негромко бросил тот, кого Глеб для себя определил как контактера, поравнявшись с Кожуховым.
– Привет… – в той же тональности ответил бандит.
Он не пытался заглянуть в глаза, не старался запомнить лицо – в этом не было нужды. Вряд ли они встретятся второй раз.
– Ты звонил? – спросил контактер, глядя куда-то в сторону.
– Ну, – угрюмо откликнулся Кожухов.
– Через час, в кафе «Садко», у речного порта, – сообщил парень. – Скажешь там, что тебе назначена встреча.
И, больше не произнеся ни единого слова, развернулся и направился куда-то в сторону.
Глеб не пытался его остановить. Все равно ничего дополнительно не скажет. Либо не велели, либо просто не знает. В банде, как и в армии – каждый солдат должен знать свой маневр. Тактика же и стратегия уже лежат на широких плечах с большими погонами. Ну, или украшенных синими воровскими звездами…
До речного порта Глеб прошелся пешком – благо недалеко. Шел не спеша, вид имея расслабленный и беззаботный, демонстративно обращая внимание на местные достопримечательности и попадавшихся навстречу симпатичных девчонок. Остановившись возле киоска, приобрел порцию мороженого. Пока рассчитывался с продавщицей, из-под локтя огляделся по сторонам. Но только тот, кто его вел от самого кинотеатра, чей взгляд он постоянно ощущал, вновь сумел остаться незамеченным. И приходилось признать, что работают ребятишки толково, профессионально…
У короткой лестницы в полуподвал, где и обосновалось кафе, топтался перекормленный мордоворот-вышибала. Точнее, Глеб поначалу и не знал вовсе, что этот переросток, топтавшийся у начала лестницы, именно вышибала, а понял это уже тогда, когда, пытаясь сделать шаг на ступени, наткнулся грудью на вытянутую в виде шлагбаума толстую длань.
– Туда нельзя! – важно заявил толстяк. И добавил многозначительно: – Спецобслуживание…
Кожухов не сомневался, что сделает его, что называется, одной левой. Тот даже и понять не успеет, что же с ним произошло… Вот только ни к чему это сейчас. И, смирив гордыню, отступил на шаг – неприятно ему было пусть даже и мимолетное прикосновение чужой руки. После чего, кивнув на дверь подвальчика, сказал негромко:
– Меня там ждут. Мне назначена встреча.
Вышибала недоверчиво смерил Глеба взглядом и, посторонившись, пробормотал:
– Ну, если так… Извините… – После чего широко и плавно, как в русских танцах, повел рукой в сторону двери: – Проходите.
Из всего этого спектакля Глеб уяснил себе только одно – это кафе не являлось резиденцией, своего рода штабом нужного ему человека. Арендовали на несколько часов именно для встречи с ним. Не стали светить его в привычных местах – там, где всенепременно окажутся чужие глаза и уши. Значит, он не ошибся в своих предположениях…
В небольшом уютном зале сидели две пары. Первая – сразу при входе, лицом к двери. Два мужика, рядышком. Перед ними, на столе, высокие стаканы и запотевшая бутылка минералки. Глаза – жесткие, колючие, требовательные. Не считали нужным скрывать, что работают. Оберегают тело того, кого в этом зале еще нет, но кто непременно появится в нужное время.
Вторая пара бодигардов обосновалась в дальнем углу. Сидели лицом друг к другу. Один контролировал зал и заднюю дверь, ведущую куда-то в темные глубины кафе, второй – барную стойку, за которой был еще один, дополнительный выход.
Глеба не пытались останавливать. Только проводили недовольными, угрюмыми взглядами. Глеб в ответ взглянул насмешливо: «Голубки… Вы бы еще обнялись принародно…» Может, мелькнуло что-то такое, прозрачное, в глазах Кожухова, потому что один из «голубчиков» вдруг густо покраснел и едва заметно отодвинулся от напарника.
Вполне довольный собой, Глеб устроился за столиком в самом центре зала. Откинулся на высокую спинку стула, руки положил на белоснежную скатерть… Взгляд – поверх голов второй «сладкой парочки».
Из подсобки, из-за тяжелой портьеры – испуганные, расширенные глаза молоденького официанта. Немой вопрос – можно?.. Короткий и степенный кивок «державшего» зал бодигарда – можно. Обслужи, пацан, гостя. Позволено… Он здесь не просто так…
– Кушать будете? – официант, угодливо улыбаясь, склонился к Глебу. – Меню…
– Не надо! – небрежно отмахнулся Кожухов. – Чего-нибудь… – Он пошевелил пальцами возле плеча. – …Слегка перекусить. На твой вкус. Но побольше мяса…
– Одну минутку! – Официант, не разгибаясь, попятился к кухонному выходу.
…Тот, кого хотел видеть Глеб, появился ровно в назначенное время. Минута в минуту.
Кожухов, небрежно ковырявшийся в принесенном официантом блюде, сам момент торжественного выхода пропустил. Не появился глашатай, не закричал: «Народ к разврату готов!» Просто сгустилась атмосфера в зале заведения, в усиленном режиме завращали глазами бодигарды, завертели головами, зрительно имитируя приступ повышенной бдительности.
– Здравствуй, Глыба… – Глеб не услышал шагов – только голос, уже над самой головой.
Неторопливо отложив вилку, Кожухов поднял взгляд. Усмехнувшись, ответил:
– Здорово, Пастух…
2
– Я буду откровенен с вами, Игорь Николаевич! – Доктор сразу же, избегая словоблудных прелюдий перешел к делу. – Предельно откровенен. Ну, по крайней мере, настолько, насколько это возможно в моем положении.
– Может, мы сначала пообедаем? – Игорь дал понять, что сотрудничество, о котором постоянно говорит Дрёмов, лично ему нисколько не интересно.
– Вы знаете, мне сейчас, честно говоря, кусок в горло не лезет… – отмахнулся авторитет. – Мыслишки, знаете ли, мыслишки…
Оперативник не стал задавать уточняющих вопросов. Если уж Доктор сказал «а», то скажет и «б». Сам скажет. Просто это теперь уже вопрос времени. Никакого партнерства на равных – криминальный лидер должен выступать в роли просителя. Учитывая то, что именно он первым решился на контакт с представителем правоохранительных органов, Игорь ему сейчас намного нужнее, чем он Игорю. Стало быть, Михайлову ни в коем случае нельзя отдавать психологического преимущества.