Пули отливают из ненависти
Шрифт:
Открыв глаза, Игорь осторожно коснулся кончиками пальцев «корочки» из желтоватого тонкого картона. Конечно, ничего нового, того, что ему бы не было известно, он при повторном изучении сосредоточенных в деле документов не отыскал. Но время, которое он посвятил повторному изучению бумаг, не было потрачено зря. Старший лейтенант Михайлов отыскал еще один путь, ведущий к раскрытию этого убийства. Даже не путь – узкую, едва заметную тропиночку, которая – что вполне возможно – и закончится через несколько шагов, растворится в густой траве… Но для того, чтобы это узнать точно, необходимо эти шаги пройти.
Игорь встал с места. Сидя на стуле, ничего не добьешься и ничего нового не узнаешь. Надо идти.
Уже в коридоре Игорь лицом к лицу столкнулся с Кривцовым.
– Куда собрался, Игорь Николаевич? – поинтересовался начальник УР, прихватив Михайлова за рукав.
– Да так… – Отвечать и рассказывать о своих планах Игорю не хотелось. Не потому, что он не доверял руководству. Просто чувствовал ту неприязнь, что испытывал к нему Кривцов. – Надо тут пробежаться, посмотреть…
– Ну, посмотри… – Кривцов отпустил рукав подчиненного. Игорь пошел вдоль коридора, спиной чувствуя неприязненный взгляд руководителя.
«Мутный он какой-то, этот Михайлов, – думал Кривцов, глядя в спину оперативника. – Спрятался за спину Старого, откровенно шлангует…» Ну, да ничего. Скоро Самсонов пойдет в отпуск… Вот тогда Кривцов на законных основаниях, как исполняющий его обязанности устроит этому снобу веселую жизнь. По полной программе. Так, что он сам отсюда убежит…
3
Ключ с негромким хрустом повернулся, проворачивая сердечник врезного замка. Пауза… Еще один щелчок – и дверь открыта. Дверное полотно, осторожно, по сантиметру, начало отходить от косяка… В узкую щель легко и бесшумно проскользнуло гибкое мужское тело.
Мужчина остановился посредине прихожей, поставил на пол спортивную сумку. Из комнаты послышались шорканье домашних тапочек. Через секунду в прихожую вышла молодая женщина.
Увидев гостя, испуганно охнула, сделал шаг назад. Но тут же завизжала радостно:
– А-а-а! Олежка! Вернулся!
Одним прыжком женщина добралась до гостя, повисла на шее, болтая в воздухе полусогнутыми ногами.
– Олежка-а-а!..
Барикела – а это был именно он – поглаживал свою подругу по спине. Что ни говори, а приятно вот так вернуться домой. Туда, где тебя ждут, где тебе искренне рады. Но – не все…
На пороге комнаты стояла теща. И взгляд у нее был… Очень неприятный взгляд. Смесь брезгливого презрения и отвращения. Вроде как и не зять вернулся из странствий дальних, а какая-то отвратительная больная крыса заползла в прихожую, чтобы тут издохнуть.
– Здравствуйте, Наталья Алексеевна, – поздоровался Барикела.
Хотел он этого или не хотел, но с этой фурией приходилось поддерживать дипломатические отношения. Во-первых, как ни крути, а все же она Лилькина мать, и не считаться с этим нельзя. Во-вторых, Барикела жил в ее квартире, питался на ее кухне, мылся в ее ванной. И даже сортир, который он периодически посещал, принадлежал ей. Вместе с туалетной бумагой.
Теща ничего не ответила. Только скривила совсем уже невообразимую гримасу и, развернувшись, исчезла в комнате. Барикела облегченно вздохнул, ласково похлопал Лильку по спине:
– Ну, здравствуй, здравствуй, малыш. Я тоже по тебе соскучился…
Лилька наконец-то отпустила сожителя, отступила на шаг. Сейчас в ней говорила любящая женщина, которая прекрасно знала, что соловья баснями не кормят. Соловьи предпочитают басням нечто более существенное.
– Кушать хочешь. – Она не спрашивала – утверждала. Схватив Олега за руку, потащила его в сторону кухни. – Ой, а я вчера!..
Конечно, Барикела не был особо голодным, но и отказывать Лильке в ее стремлении угодить не стал. Сидел за столом, лениво что-то жевал, рассеянно слушал сумбурные рассказы жены… Все как у всех. И министр, и обычный рабочий, и опасный преступник – все дома чем-то похожи. Разве что у министров и чиновников меньше искренности.
– Помыться бы… – Барикела, насытившись, отодвинул тарелку. – С дороги…
– Иди в ванную! – Лилька соскочила с места. – Я сейчас полотенце принесу. Мигом!
Барикела зашел в ванную. Через несколько секунд с полотенцем в руках прибежала Лилька. Дверь ванной комнаты скрипнула, закрываясь. Звонко цокнула защелка…
Наталья Алексеевна тихонечко, на цыпочках, вышла в коридор. Прислушавшись к возне и дочкиному хихиканью, доносящимся из ванной на фоне шумящей воды, недовольно поджала губы. Совсем уже стесняться перестали! Срамотища какая…
Однако сейчас ее в большей степени занимало другое. Чувствуя себя радисткой Кэт, Матой Хари и Анной Чапмен одновременно, подошла к сумке ненавистного зятя, присела рядом с ней. Так… Ничего, кроме грязных носков и несвежих рубашек с футболками, в сумке не было. Однако героическая разведчица не теряла надежды. Перешла к вешалке, на которой болталась ветровка Барикелы. Здесь ее ждал успех – в кармане оказался железнодорожный билет на имя зятя. Оказывается, он посетил областной центр в Поволжье. Наверняка совершил там что-то такое, особо пакостное и противоправное. Наталья Алексеевна была в этом уверена. Она точно знала – доставшийся ей волею судьбы зять не мог совершить что-то хорошее и уж тем более героическое.
Оглядываясь в сторону ванной, Наталья Алексеевна подкралась к телефонному аппарату, установленному здесь же, в прихожей. Сняла трубку и набрала номер, который успела выучить наизусть.
– Анатолий Павлович?.. – трагическим шепотом, все так же оглядываясь на дверь, начала Наталья Алексеевна. – Он приехал… Как это – кто?! Дубов! Да-да, приехал! Только что! Я узнала, куда он уезжал! Он был…
Женщина четко и ясно произнесла название областного центра в Поволжье.
– …Вы проверьте! – торопливо продолжала женщина. – Он там наверняка что-то такое сделал, преступное! Позвоните в этот город! Там вам все скажут…
Шум воды в ванной затих.
– Все, я больше не могу говорить! – еще понизила голос Наталья Алексеевна. – Вы проверьте обязательно!
Она повесила трубку, быстро засунула билет обратно в карман зятя. И даже успела отступить на шаг. Все эти манипуляции она проделала удивительно вовремя – в эту же секунду дверь ванной распахнулась, и в коридор вышел Барикела, голый торс которого был покрыт – помимо татуировок – блестящими каплями воды. На его плече в полном смысле этого слова висела Лилька, усталая, но довольная донельзя.