Пулковская цитадель
Шрифт:
— А как ты собираешься это осуществить? — ехидно спросил охранник. — У нас тут нет ничего даже отдаленно похожего на КПЗ. Это здание с несколько другими функциями. Ты видел, как действуют красноглазые? Любую дверь, кроме наружной, — на раз выносят. Хочешь, чтобы она тут бегала и кидалась на всех подряд?
— А что ты предлагаешь? — спросил Никодим. — Выкинуть девчонку за дверь? Вместе с новорожденным? Он же тоже был в контакте.
— А ты предлагаешь оставить их здесь и рисковать здоровьем всех остальных? Я бы ее вообще… — Мужчина понизил голос и резко, коротко провел ладонью по горлу. — От греха подальше. Все равно красноглазые — уже не люди. Бешеных собак отстреливают, и никто не считает это негуманным. Это разумный способ борьбы с заразой. Между прочим, знаете, как японцы боролись с чумой в Китае? Посты на всех дорогах, и при малейшем подозрении на заражение — расстрел на месте. И тут же закапывали в известковой яме. С заразой удалось справиться. А если бы японцы жевали сопли, сейчас мы бы не ломали голову на счет китайской экспансии, эта страна бы просто опустела. А вы как думаете, господа, — чрезвычайная ситуация требует чрезвычайных мер!
— Между прочим, у вас тоже красные глаза, — тихо заметила Катя и на всякий случай отодвинулась от мужчины подальше.
Тот слегка «сбледнул» с лица, взгляд его заметался в поисках зеркала.
— Ах, это… Я не спал, — с облегчением объяснил он.
— Это ВЫ так думаете, — вставила Галя и тоже сделала шаг назад.
— А что, вполне возможно, — заметила Лиза, которую дискуссия напугала и взбесила. — Вы ведь обыскивали Ларису.
— Не я! Женщин обыскивали женщины.
— Ну так надо и им в глаза посмотреть, — наседала Лиза. Она сама не заметила, как вскочила с дивана.
— Если уж на то пошло, то это вы ее привели. И почти сутки были с ней в контакте, — окрысился мужчина.
— Точно, — с энтузиазмом согласилась Лиза, — мы все под подозрением. А давайте нас заранее расстреляем? По подозрению. Как в Китае. Просто на всякий случай. К какой стеночке встать?! — почти прокричала девушка, демонстративно вертя головой в поисках подходящей стеночки. Как ни странно, никто не торопился ей возразить.
— Успокойся, — тихо бросил Никодим, — у тебя истерика.
— Конечно, у меня истерика, — неожиданно ровно ответила Лиза, — было бы странно, если бы ее не было.
Неизвестно, чем бы закончилась дискуссия, но в это время дверь открылась. Все, как по команде, обернулись туда. Доктор вышла, на ходу застегивая объемную сумку с красным крестом.
— Лиза, — позвала она, девушка с готовностью обернулась, — подежурь у дверей Ларисы, хорошо? Пусть несколько часов вообще не встает. Еду, воду — все носить. Полный покой. Я ей дала папаверин, должно помочь.
Лиза непонимающе уставилась на врача.
— Давление у нее подскочило, — объяснила та, — аж сто восемьдесят на сто двадцать! После родов это бывает. А она еще попрыгала-побегала. Поволновалась. Смерть матери… И пожалуйста — гипертонический криз в полный рост. Даже сосуды в глазах полопались. Ты молодец, что сразу меня позвала. Еще немного — и могли не откачать. А что тут за сборище? — удивленно спросила врач.
Люди торопливо расходились, стараясь не глядеть друг на друга, словно их застукали за чем-то нехорошим. И только Лиза стояла столбом и не отводила взгляда от Петра.
— Совпадение, — прошептала она. Но в голосе уверенности не было.
А Петр, кажется, ничуть не удивился.
— Я же тебе говорил — все дело в точном адресе. — Он подмигнул ей, встал и неторопливо вышел. А Лиза долго смотрела ему вслед, не в силах поверить в происходящее.
«Это на сколько же я попала, — озабоченно подумала она, — и в какой валюте? Волю первую мою я исполню как свою… Конгениально, Киса».
Никодим проводил Юлию Петровну долгим взглядом, а потом, вдруг извинившись перед Катей, ушел догонять докторшу.
— Простите, Юлия Петровна, но мне кажется…
— И правильно кажется, молодой человек. — Врач глянула через плечо Никодима на коридор. — Она заразилась. Я, конечно, точно не берусь утверждать. Мы этого вируса не знаем, но у нее давление скачет, и это не стресс. Это очень подозрительно, у нормального человека таких перепадов быть не может. Кровоизлияние — и верная смерть, — она понизила голос до предела. — Сосуды не железные, они просто не справятся с такой нагрузкой, да и сердце тоже…
— Вы думаете, что она… а ребенок?
— Боюсь, что и он тоже. Очень близкий контакт. Артем Алексеевич… — Она узрела приближающегося коллегу.
— О чем шепчитесь? — сходу спросил тот. — Уж не о Ларисе ли?
Никодим и Петровна молча кивнули.
— Понимаю, — Артем Алексеевич тоже ответил наклоном головы. — Нечего панику поднимать. Но что-то надо делать?
— Вы мне вот что еще объясните. — Никодим увлек докторов в подсобку. — Если зараза везде, то почему мы вторые сутки живы?
— Далеко не все, — грустно вздохнул Алексеевич. — Во-первых, вспомните ту сумасшедшею девицу, теперь вот Лариса, кажется…
— У меня большая уверенность, — вставила Юлия Петровна, — и мальчик тоже.
— Так что… — врач развел руками, — жертвы еще будут. И как правильно вы давеча заметили, все зависит от индивидуальности восприятия.
— Я понял. Но что нам делать с Ларисой?
— Лучше всего ее изолировать.
— И ребенка?
— Другого выхода нет.
— С Демкой, может, все же повременим. — Никодим почесал бровь. — Даже если ваши опасения верны, то он не сможет никому навредить. Он еще малыш.
— Я, конечно, могу ошибаться, — Юлия Петровна наморщила лоб, — и дай-то Бог, чтоб так оно и было… но Ларису надо изолировать в любом случае, а ребенка взять под наблюдение. Молоко вы случайно из ресторана не прихватили?
— Сливки есть, — вспомнил Никодим.
— Пойдемте, покажете.