ПУЛЬС СВЕТА
Шрифт:
– Смешно тебе... – криво ухмылялась она.
Катя тоже оторвалась от работы, смотрела куда-то вдаль, на новый сад, где одиноко торчали тонкие прутики и стволы будущих деревьев. Ещё снег, пятнами лежал меж ними. Но солнце припекало, навевая истому, хотелось сесть и закрыв глаза, помечтать о хорошем.
– Любовь ни с чем не спутать, захочется отдавать, дарить всё другому, потому что у тебя уже всё есть! Всё остальное, становится не главным. Становится всё понятно и естественно. Не надо ломать голову, стоит подумать только и - чувствуешь, как и для чего... Не чувствуешь если, значит, оно не нужно сейчас... – говорила Катя, смотря в пространство усадьбы.
Улыбалась
– А знаешь, как познакомились мои родители? Хочешь расскажу?
Мне мама рассказала недавно.
– Расскажи! – улыбнулась наивно Ольга.
– Папа у меня здесь родился. Вырос в этой деревне. Он говорил, тут раньше много народу было. Потом отслужил в армии и в город уехал, искать работу. Жил на квартире, а работать устроился в таксомоторный парк. Захотелось ему таксистом быть. Ну город, люди кругом! Дали ему машину – развалюху. Он ремонтировал сначала. Долго ремонтировал, а потом поехал в свой первый рейс. А город – совсем не знал ещё, поехал на вокзал. Вечером уже. А мама у меня, с сессии приехала, сдала всё, институт заканчивала. Говорит, настроение хорошее было, не захотелось, в общем, на автобусе тащится, долго и вообще... Решила на такси шикануть. Вот. И села к нему в машину. А ещё дождь был. Да. Поехали они. А потом, машина у него заглохла. Он быстро стал делать чего-то, потом, сказал что забрызгало свечи, гнал через лужи... Мама сидела, ждала, ждала.
Хотела уйти уже, а он - извинялся всё, торопился, говорил, что сейчас – всё! Поедем! Поехали дальше, потом заехал не туда, куда-то, заблудился, хотел короче, в общем. Потом опять, сломалась машина. Он всё нервничал, бегал всё чего-то. Мама, говорит, - мне как-то жалко стало уходить, давно бы пересела на другую, или на автобус. И потом, говорит, парень понравился. Доехали наконец, к ночи. Он её до дома довёз, и не поехал больше никуда. Стояли, разговаривали.
На следующий день, он со цветами к ней пошёл. А ещё на следующий, замуж предложил выйти!
– Согласилась? – приоткрыла губу Ольга.
– Согласилась!.. Только после последних экзаменов...
– Больше папа на такси не ездил. Пошёл в ремонтную бригаду. Там платили больше, можно подзаработать было. Потом они поженились. Потом Люська родилась, потом я... – смотрела Катя на крышу дома, где по коньку, прыгали какие-то незнакомые птички. Чирикали громко, будто звали кого.
– А ты? Ты как познакомилась?
– С Кирюшкой?
Катя засмеялась, смотря на небо.
– Пойдём присядем, тяжело стоять на одном месте! Вон туда! – показала она пальцем на южную сторону дома, - там солнышко ласкает и смолой хорошо пахнет!..
Подошли, поставили инструмент в угол, сели рядом на тёплое бревно, подкаченное вплотную, и прижавшись головой к стене, Катя поведала свою недавнюю историю.
– Я поняла потом, почему здесь поселится никто не мог. Пытались многие, бабушка рассказывала. Председатели, начальники... Место красивое здесь. Алчность заиграла, построить хоромы на зависть всем! Развернуть хозяйство... А тут место чистой любви! Устроено с любовью и жили в любви люди. Не только друг друга любили. Всё вокруг! Жизнь любили! Ведь, нельзя любить что-то одно. Если любовь живёт с тобой, - всё любишь! Если человек говорит, что любит что-то, а другое ненавидит, - он лжёт. Не любовь это! Я недавно поняла... Тут всё понятно становиться. Просто чувствуешь, что это так, а это так. И нечего рассуждать, всё понятно.
Вот и не пустила любовь завистников,
А как Кирилл рассказал мне про Никитин овраг, когда мы шли обратно, мне так жаль стало! Я чувствовала, они любили друг друга! А как он сказал, что её Екатерина звали... Ох!.. Я тогда как крикну внутри себя!!
«Ну придите же! Придите сюда! Посмотрите, как прекрасно всё здесь!»
Так захотелось, что б они были рядом! Посмотреть на них, и, что б сейчас они тоже жили! Понимаешь? А на это место пришли, вернее, Кирилл привёл меня, - всё! Как наполнилось что-то! Засветилось будто место! Я ходила тут, головой крутила, сказала, что хотела бы иметь такое место... Вот тогда он спросил: - « ... Хочешь, я тут домик построю?» Я, просто!.. Ну, слов нет!..
А он взял, и на следующий день, заявление на эту землю написал! Он мне всё отдал, всё подарил! Вот и живёт здесь любовь, и наша с ним тоже... Всё слилось! – улыбалась Катя, глядя на высокие верхушки темных лип.
– Вот, теперь Никитка! – погладила себя Катя по животу, расставив колени, - скоро увидит солнце и папу!
Ольга шмыгнула носом, мотала медленно головой, глядя себе под ноги.
– Наверное, здесь был рай... – медленно, задумчиво произнесла она.
– ...Да. Жаль, вырубили всё тут, одни липы оставили... А дом наш. На старом фундаменте стоит. На том же месте! Кирилл сказал, что фундамент должен остаться, а я взяла проволоку у бабушки, толстую, пришли мы сюда... Я думаю, - так! Где бы он мог быть? И давай проволокой в землю тыкать, потом наткнулась на твёрдоё!.. Рядом – тоже, и тут, и тут!..
Кричу Кирилла, он лопатой дёрн снял, а там кирпич! Потом ещё поискали, направление обнаружили. Расчистили... А на следующий день, папа с мамой приехали за мной. Билеты покупать...
Ольга слушала, рассеянно улыбаясь.
– Где же такое место найти?.. – смотрела не мигая меж лип.
– Но это место, сначала тоже обласкал кто-то.
– Что я одна могу?..
– Сначала одна, не сразу всё...
– За свои ошибки страдаю...
– Не страдать надо! Создавать! От страданий сад не вырастет! И страданиями семью не создашь, страдание – счастье не приносит!
– ...Красиво ты говоришь!
– Разве говорю только?..
Ольга улыбнулась чуть, вздохнула. Зажмурилась на солнце. Медленно поднялась с бревна.
– Надо докопать грядочку, - улыбнулась Кате, - пошли?!
– Пошли... Ой, дай руку!
– Ну вот, кто сломал, а? Кто сломал? – быстро подошёл к сломанной сосенке Антон.
– Ну ведь, говорил, ведь, говорил! Всё сохранить! Не ломать! Не мусорить! Всё как есть оставить, кусты не трогать! А?
– Так, неудобно, Алексеич, брёвна длинные... Обходить что ли?..
– Обходить! – почти крикнул Антон, - я вам плачу за это!
Антон обвёл взглядом стоящих полукругом мужиков, посмотрел в лицо каждому. Кто закатил глаза в сторону, кто ухмылялся себе под нос, кто-то сопел обидой. «Не понимают! Не надо кричать!» – подумал он. «Считают чудаком меня, думают с жиру, мол, бесится».
Антон присел на корточки. Вытер руки о снег.
– Ребята, поймите, там окна в витринах, каждый день моют, бумажки с брусчатки собирают. Там всё чисто. Но чистота эта – ну! Как, вам сказать! Выхолощенная, ну, не натурально всё! Понимаете! Они не представляют уже, как в природе всё! Само! Вот ямка эта! Болотце, вот осока торчит! Там засыплют сразу! Чтоб ровно было! Понимаете! Вот сосенка эта посредине! Там нет посредине, всё, чтоб в рядок! А она вот выросла здесь и всё! И пусть! И всё – так!