Пуля для контролера
Шрифт:
— Спасибо, — сказал Тимофей.
И благодарил он от души. Все складывалось самым лучшим образом. А жизнь очень походила на сказку. Невероятное везение и дарованная им неуязвимость, экзоскелет, миниган, винторез и куча артефактов. А сколько этого добра еще впереди? Похоже, он вытащил самый лучший приз из возможных в Зоне. Жаль только, не сообразил это сразу. Столько времени потерял.
Ну да ничего, он его наверстает, дайте только срок.
— Скажи, как ты думаешь, какое у Станислава свойство? — спросила вдруг Анна. — Ну, которым его пометила Зона.
— Совершенно не представляю, — честно
— Ну да, было бы интересно.
— Зачем?
— Надо, — ответила ведьма.
Она разжала кулачок, и сталкер увидел у нее на ладони три патрона для винтореза. Причем ведьма рассматривала их так, словно они были чем-то удивительным, к примеру, редкими артефактами.
— Почему ты их вытащила из магазина? — поинтересовался Тимофей.
— Надо, — послышалось в ответ.
Осторожно положив два патрона рядом с собой на половинку кирпича, ведьма выдернула из одного патрона пулю, внимательно ее осмотрела, отложила в сторону. Потом она высыпала на другой кирпич из гильзы порох, подобрала с земли клочок бумаги и подожгла его зажигалкой. Как только горящий клочок прикоснулся к кучке пороха, она мгновенно вспыхнула.
— Бред, — пробормотала Анна, внимательно разглядывая гильзу.
Теперь Тимофей видел, что на ней есть след от бойка.
Ага, подумал он, значит, патрон не выстрелил. Бывает, но редко.
— Чем он тебе так интересен? — наконец, не выдержав, спросил он.
— Если ты чего-то не знаешь, то можно попытаться узнать это по следам, оставшимся после события. Дедукция называется, — назидательно сказала ведьма.
— О чем ты, я не пойму?
— О следах, конечно.
Анна взяла два других патрона и показала их Тимофею торцами. И у них на капсюлях тоже были следы от бойка.
— О-па, три не выстреливших патрона, — сказал тот. — Да, подобного не бывает.
— Как видишь…
— И что это означает?
— Думаю, сейчас можно точно сказать, что наш общий знакомый не пользуется телекинезом. В этом случае в патроне просто чего-то не хватало бы. Либо пули, либо пороха, либо капсюля. Понимаешь? Все на месте и даже порох горит. Значит — не телекинез.
— А что?
— Хороший вопрос, — пробормотала ведьма, внимательно рассматривая один за другим патроны. — Есть у меня предположение, но проверить его без лабораторного анализа я не могу. Так что…
— Что?
— Да ничего пока, — вздохнув, сказала Анна, пряча патроны в сумку. — Всему свое время. Рано или поздно все станет ясно, по-скольку, думается мне, мы встретимся еще не раз.
— Темнишь?
— Зачем мне это? Подумай.
Тут она, конечно, права, решил Тимофей. С другой стороны, с каких это коврижек болотная ведьма станет делиться с ним важной информацией? Кто он ей? Сват? Брат?
Как раз в этот момент вертолет оторвался от земли и взмыл в небо.
Кивнув в его сторону, Тимофей процитировал:
— Он улетел, но обещал вернуться.
Ведьма улыбнулась.
— Неплохой ты парень, — сказала она. — Будешь на моем болоте — не трону и в игры играть не предложу. Главное — не хулигань, и уйдешь целым.
— А в гости пригласить?
Все-таки в ней есть нечто обаятельное, подумал сталкер. Хотя, конечно, временами находиться с ней жутко. Нет уж, не буду я к ней в гости набиваться.
— В гости — только если умудришься меня увидеть, а это, если я того не захочу, как ты понимаешь, не просто.
— Не больно и надо, — сказал Тимофей. — Я вообще из Зоны сдерну завтра-послезавтра. Что мне тут делать? Деньги есть. А кончатся — при моем везении только зайти в любой игорный дом, к примеру. Можно просто купить несколько лотерейных билетов из тех, за которые выигрыш побольше. Ну, ты понимаешь, о чем я.
— Я-то понимаю, — вздохнув, ответила ведьма. — Это ты не понимаешь. Думаю, все же твое везение в основном касается собственной безопасности и не более. Некий персональный гарантированный ангел-хранитель. А иначе ты должен был артефакты находить на каждом шагу. Не было такого?
— Нет, — честно признал Тимофей.
— Вот это я и хотела сказать. И еще есть одна вещь, о которой ты должен знать. Помнишь, я говорила о плате за метку Зоны? То, чем приходится расплачиваться за необычные свойства. Свойство. Одно для всех, так же как радиация у артефактов. Догадался, какое оно?
— Откуда?
— Ну, так слушай. Одиночество. Запомнил? Оно самое.
— Гм… — промолвил сталкер. — Это как? Все начинают меня ненавидеть? Все принимаются от меня убегать?
— Ни в коем случае, — сообщила ведьма. — Все относятся к тебе, наоборот, очень хорошо и прямо-таки лезут к тебе общаться. Знаешь ведь, люди любят везучих и богатых. Да только с теми, с кем ты чувствуешь близость, к кому неравнодушен, будь это даже самая обыкновенная дружба, начинают происходить всякие несчастья. Смертельно опасные. Понимаешь? Все, к чему прикоснешься, быстро умирает. Как тебе понравится быть персональным разносчиком несчастий, сеятелем смерти среди тех, кто желает с тобой хотя бы дружить?
Тимофей хмыкнул.
Да врала она, конечно. Не могла не врать. Просто запугивала. Или все же говорила правду?
— Подумай, а потом уходи отсюда, не мешайся у занятых людей, охотников, под ногами. Чревато это. И подумай, так ли хорошо быть помеченным Зоной, как тебе нравится? Мне же — пора. Вдруг забредет на болото какой-нибудь бондик да позарится на положенные мне патроны. Лови его потом, выслеживай.
Она ушла, двинулась прочь от полуразрушенной фермы, без дороги, просто по траве, зашла за какой-то кустик и исчезла, словно растворилась.
Вот такие дела.
Тимофей сел снова на обломок стены, совершенно машинально закурил сигарету.
Праздник, удача, счастье. Мир, труд, май, июнь, июль и август. Прах и осыпающиеся цветы. Конец счастью.
Он курил и думал, что ведьма скорее всего не обманула. И значит, дороги из Зоны для него просто нет. Как можно жить, если даже твоя дружба убивает? А жить дальше надо, и, стало быть, придется строить какую-то иную систему проживания, чем та, о которой ему мечталось. Или, может, попытаться от этого проклятия избавиться? Вдруг ему, с его неуязвимостью, это удастся? Хотя Зона могла и тут поставить какие-то барьеры. И потом, есть люди, дружба с которыми не опасна. Такие же, как и он, помеченные Зоной. На них не действует его удача. Значит, на них не подействует и его одиночество. Может, как-то с ними удастся договориться?