Пушистые лапки
Шрифт:
Он уже понял, что нападать сейчас будет глупостью, но просто так показать, что он отступает, посчитал унизительным и продолжил рычать, не зная, как поступить.
И именно в этот момент Пироженка нечаянно задела крышку мусорного бака, стоящую прислоненной к стене, и та с жутким грохотом упала на асфальт, гулким эхом усиливая звук, с каждым оборотом затухающих вращений.
Пироженка остолбенела, представляя, что эти два злобных обитателя улиц сделают с нею сейчас.
Но случилось неожиданное…
Новое знакомство
Огромный злой пес, который только что был серьезной угрозой даже для опытной трехцветки (что уж говорить о Пироженке), прижал уши и хвост и с со скулящими звуками, молниеносно развернулся и убежал из подворотни, только лапы его и сверкали…
Пироженка еще не успела оправиться от шока, – для нее события происходили так быстро, что она не успевала правильно на них реагировать – как к ней подошла трехцветная кошка и начала с любопытством разглядывать.
Пироженка смогла только еще сильнее испугаться и вжаться в асфальт. Кошка заметила панику в глазах новой знакомой и с миролюбивым задором сказала:
– Не бойся, я не кусаюсь просто так, меня можешь не бояться. – И с любопытством стала обходить Пироженку кругом.
– А кто этот большой и страшный зверь? – Робко спросила Пироженка, головой показывая в направлении сбежавшего пса.
– А, это… – Бэк. Местный пес-главун. Он предводитель бездомных собак в нашем районе.
– А что значит бездомных? – Уже немного свободнее спросила Пироженка.
– Хм… С недоверием прищурилась трехцветка и внимательно посмотрела на Пироженку.
– А ты, видимо, совсем не местная и на улице первый раз? – недоверие, словно заправская мышь, скользило в голосе трехцветки, так и не пойманное до конца.
– Д-да, я только сегодня первый раз одна на улице оказалась. – Удивилась прозорливости трехцветки Пироженка.
– И как же ты такая беленькая, такая симпатичненькая, оказалась тут? Тебя же наверно люди хотели дома держать?
– Меня купила в магазине одна пара людей, но они так плохо обращались со мной, что я перестала хотеть быть с ними послушной, укусила их детёныша и за это меня выгнали, а я и убежала подальше от их дома.
– Да-а, быть послушной – верная дорога на тот свет! Никогда и никому не позволяй делать с тобой то, что тебе самой не нравится!
– Но ведь тогда люди не захотят с тобой жить?
– А грош цена таким людям! Если тебя любят только, когда ты хорошая и послушная, значит тебя и вовсе не любят. В каждом из нас есть и хорошее и плохое, это ж не похлебка, нельзя выловить все вкусненькое, а воду вылить. Если выбираешь кого-то, то выбираешь всего, и с плохим, и с хорошим.
– Странно, а в магазине нас не так учили… – Искренне удивилась Пироженка, припоминая свод хороших манер, что преподавала ей из соседнего вольера самая дорогая и деловитая кошечка.
– В магазине тебя учили так, чтобы продать, но, поверь мне, тот, кого купили, счастлив не будет. Сколько уж сгинуло таких купленных, холеных красавиц на здешних улицах. Нет, если кто из наших кошачьих и бывает счастлив, то только с такими же как мы, хлебнувшими горя и сумевшими выжить.
– Значит на улице очень трудно жить?
– Ну, это зависит от того, как ты сумеешь приспособиться.
– А ты давно живешь на улице?
– Я с рождения уличная, другой жизни не видела. Моя мама была из домашних, но как только она забеременела её выкинули на улицу, вот тогда я и появилась. Она сильно болеет после этого, поэтому мне приходится добывать еды на двоих и приносить ей. Другие из помета не выжили, только я одна.
Пироженке очень хотелось что-то ответить новой знакомой, история которой очень её потрясла. В ней одновременно поднялись сильные чувства недоумения, злости, возмущения и ещё какие-то, но их было так много и они были так непривычны и новы для нее, что ошарашенная Пироженка просто стояла и смотрела на трехцетку. А та все еще разглядывала саму Пироженку, но уже с каким-то более приятным прищуром.
– Так ты, значит, только недавно на улице, и правил здешних не знаешь? – снова оживила диалог трёхцветка.
– Угу. – Только и смогла выдавить из себя Пироженка.
– Тогда тебе повезло, что ты первой встретила меня! Я тебя могу всему научить! Да и вдвоем будет проще искать еду. Если ты, конечно, не тешишь себя иллюзией, что кто-то добренький придет и заберет тебя отсюда. Отсюда дорога только одна – смерть. И вопрос лишь один – как долго ты сможешь ей сопротивляться. Тут либо ты, либо тебя.
Пироженка все еще молчала, и трехцветка с лёгкостью смогла почувствовать своими цепкими, натренированными инстинктами, что с каждым ее словом новенькая все больше пугается, даже застывает в неподвижности. Трехцветка действительно прожила всю жизнь на улице и очень рано и очень прочно освоила ее правила. И, конечно, ей было непонятно как эти правила могут напугать Пироженку. Но и вправду напугали новую гостью улиц, только и знавшую, что витринную жизнь в мечтах о новом уютном доме, еще большей клетке, да с еще более вкусной едой.
Для уличной кошки, такой как трехцветка, это жизнь была изо дня в день повторяющейся гонкой на выживание, и что для кого-то это может быть шоком и восприниматься с ужасом, она и не думала. Отсюда ей и было так трудно понять реакцию Пироженки, но принять и пожалеть новоиспеченную беглянку ей на удивление захотелось. А чувство сопереживания воистину редко приходит к тем, кто сам нуждается в изрядной его порции; как можно поделиться тем, чего сам не имеешь? Поэтому искреннее сопереживание бродячей кошки в сто раз ценнее сочувственной тирады, щедрой на слова холеной домашней красавицы, в жизни не знавшей бед и горя.
И уже бодрым и дружелюбным тоном Трёхцветка продолжила:
–Меня зовут Стэфа, я видела кусочек лета, одну осень, а это – моя первая зима. Я буду рада дружить с тобой и идти одной дорогой! Сегодня я нашла хороший ужин и припрятала его в одном надежном месте, чтобы отнести маме. Хорошо еще, что успела это сделать до того, как Бэк нашел меня и погнался. Я готова разделить свою порцию с тобой, так как мамину тронуть нельзя. Сама она ходить на охоту за едой не может, поэтому поесть может только, когда я принесу ей еду.