Пусть мята напомнит тебе...
Шрифт:
Я чуть не расплакалась. Войка подавила нервный смешок, вспомнив, как меня гонял Шелест на тренировках. А Тамара уже вскочила на ноги и, ухватив меня за шиворот, как котёнка за загривок, поволокла во двор. Вся толпа вывалилась вслед за нами.
– Держи, - протянула бабушка свой меч, наблюдая за разминающейся наставницей.
– Спасибо, - поблагодарила я.
– Но пусть останется в твоих руках. У меня теперь есть личное оружие.
И я достала скилт. Руи в моей голове молчал с тех самых пор, как его увёл с собой Вей, так что помогать в управлении стальной палкой я могла рассчитывать только на себя. Бабушка улыбнулась, оценив моё оружие. Бьюсь об заклад, она прекрасно знала историю
Бой с наставницей закончился весьма быстро... к сожалению для Тамары. Она четыре раза оказывалась на земле в разных позах. Очень смешных. И однажды рухнула в кадку с водой. Мудрейшая прекратила это безобразие, дабы избежать дальнейшего унижения преподавателя, и усиленно стала вливать в Тамару самогон, чтобы успокоить разъярённую и обиженную воительницу.
– Принимается!
– сказала предводительница.
– Выбери свою стезю, определись с кастой и через неделю мы проведём обряд!
Таков был вердикт. Я не спорила. С кастой всё было решено давным давно. Вот только ждать столько времени оказалось тоскливо.
Фаина стала часто пропадать в соседнем селении. Мы с Войкой и Тенью проследили за ней и открыли для себя шокирующую новость. В Большие Хренушки прибыл новый кузнец. Специализировался он в основном на оружии, гнул подковы голыми руками и украл всё внимание нашей сестры. Потому как она бегала по вечерам именно к нему. Со дня прозрения, мы глушили утрату подруги вином и бабушкиным самогоном, прячась от всех на сеновале с Настасьей, Войкой и остатками нашей бравой команды путешественниц. Правда, утром являлись наставницы во главе с Мудрейшей и гоняли нас по всему селению лозинами, как Любашиных коз, не разбирая по какому месту бьют. Ну, было за что... Вскоре предводительница уже и не радовалась тому, что мы с сёстрами перестали грызться. Мы ведь объединились и направили свои коварства против окружающих! Больше всех от пьяных амазонок пострадали Большие и Малые Хренушки... Зато нас знали в лицо и уважали, а ещё побаивались. Даже легенды о нас сочиняли. По большей части неприличные.
И вот, наконец, настал вечер моего посвящения. На главной площади разожгли огромный костёр. Вокруг горели дурманящие рассудок травы. Матери, сёстры, наставницы оделись в традиционные боевые облачения: длинные юбки, короткие нагрудники. Надели украшения. Пели и танцевал, создав хоровод, в центре которого стояли бабушка, Мудрейшая и верные мои соратницы по пакостям.
– Кем ты хочешь стать, дочь наша?
– спросила предводительница.
– Шпионкой, - потупившись ответила я, и шаркнула ножкой.
– Хорошо, я подумаю, куда тебя определить!
– согласилась Мудрейшая и тут вперёд выступила Настасья.
– Её путь уже предопределён. Вот прочтите!
– она протянула старшей свёрнутый трубочкой лист, перевязанный лентами и украшенный знакомой эмблемой. Прочитав строки, Мудрейшая хмыкнула и снова посмотрела на меня.
– Быть по сему! Ориана ты отправишься в Карру, и поступишь в распоряжение его величества Тайрелла I Справедливого.
Я сдержала охватившую меня радость. Когда он только успел незаметно всё обговорить с Настасьей и даже сварганить письменное приглашение?
Дальнейшее я помню с трудом. Меня поили какой-то настойкой очень отдающей душистыми травами и мятой. Пение становилось всё громче и мне набили татуировку чуть пониже поясницы...
* * *
– Отличительный знак! Символ уважения, касты!..
– бубнила я на второй день, лёжа на животе в доме бабушки пока она осматривала мою татуировку, из-за которой я сесть даже не могла. Отомстила же мне Тамара. Ох, и тяжёлая у неё рука!
– Терпи!
– приговаривала бабушка.
– Ну, ты же богиня! Ну, сделай же что-нибудь!
– на моё нытьё сбежались все, кто мог. Тень тыкал холодным носом в ладони, а Вей сидел с такими же страдальческим лицом, как у меня, только прижимал холодную тряпку не к попе (как в моём случае), а к голове. Рядом с ним, примерно в таком же состоянии, распластался призрак первого правителя вампиров. Оба мужчины стонали, подхватывая мои завывания, и бабушке приходилось всё это выслушивать, пока её божественное терпение не лопнуло.
– А ну цыц!
– рявкнула она, и мужчины смолкли.
– Вей, - обратилась Ба к супругу.
– Ответь мне, как ты умудрился призрака споить?
– Это не я!
– промычал ветреник, попытался мотнуть головой. Получилось плохо и он чуть не врезался в стену.
– Это он меня споил! А как он при жизни пил!.. Ужас просто!
Бабушка закатила глаза. По дому, в отсутствии Фаи она ходила в своём нормальном божественном облике молодой прекрасной девы. Поэтому называть её бабушкой язык не поворачивался.
– Вот!
– проворчала Ба.
– У тебя не дед, а бог-алкоголик!
– Ну, солнышко моё, - подкрался к ней сзади Вей.
– А у нас нет разве рассольника? Может в погребе осталась хоть одна баночка?
Этой самой баночкой он и получил по носу за подхалимаж. Пока бог и призрак наслаждались соком от помидор, я принялась за старое - то есть затянула вой о том, как у меня задница болит.
– Хватит ныть!
– оборвала меня на самой жалостливой ноте богиня.
– Это всего лишь маленькая татуировка.
– Да?
– разозлилась я, что меня никто не хочет пожалеть.
– Маленькая? Да у меня вся задница болит! Моя бесценная попочка!..
– Отойди!
– подвинул Селену Вей, присел рядом со мной и подул на больное место. Стало легче.
– Дед! Ты настоящий друг!
– успокоилась я.
– О как с детьми надо!
– похвастался Вей перед супругой, а потом снова повернулся ко мне.
– Назовёшь меня ещё хоть раз дедом, я тебе ещё одну татуировку сделаю, на лбу, внученька!
Я боялась даже представить себе, что он собирался начертить на моём лице. Поэтому пока помалкивала, размышляя, а чего это вдруг наш дед расхотел быть дедом? Вей и Руи быстро успокоились... И через час опять разбушевались. Достали самогон и опять принялись квасить. Час спустя мы втроём - я, Ба, и Тень - сбежали на улицу, не выдержав фальшивого пения пьяных существ.