Пусть мята напомнит тебе...
Шрифт:
– В курсе. Просто хочу услышать от тебя.
– Перевернулся на живот он.
– Я уже говорил, что люблю тебя. От тебя я подобного не услышал. Для меня это унизительно. И внушает неуверенность.
– Вот же глупости какие-то, - фыркнула я.
– Ты и не уверен. Такого быть не может.
Тайрелл молчал, ожидая от меня признания. Я же напрягла память. И действительно не припомнила ни одного раза, когда, глядя ему в лицо, сказала о своих чувствах. Вею проболталась, а самому любимому человеку зажабилась.
– Для меня это впервой. Мне
– Пробурчала я.
– Можно подумать, я бегаю по дворцу и каждой придворной даме в любви признаюсь. Поэтому опыта у меня больше.
Пусть он и пошутил, но я то себе это представила. Разнервничалась, стукнула его. Тай мягко улыбнулся, привлёк меня к себе, возвращая обратно на траву.
– Больше ты никуда от меня не уйдёшь!
– шепнул он, а я не стала возражать, ведь затем и вернулась, чтобы остаться.
– Иначе я пойду к Ризи и скажу, что люблю её.
Честно, чуть не совершила страшное преступление, за которое либо на плаху ведут, либо провозглашают предводителем революционного движения. Другими словами, я едва не придушила короля. Он, конечно, отбивался. Подумал немного и провёл обманный манёвр - поцеловал. У меня сразу блажь о государственном перевороте прошла. Остались мысли лишь о поцелуях.
– Тай, а какое решение ты принял по поводу этих Ковов и Мине...
– разрушила я неловкую и счастливую тишину, когда хотела очередной порции поцелуев, а коварный правитель морозился, хитро ухмылялся и ждал, когда я начну требовать.
– Минерлей?
– он положил руку мне под голову, вместо подушки.
– Значит, я действительно видел тебя в зале! А семейства эти... Если я снова дам кому-то из них поблажку - они и дальше будут доставать меня своими скандалами. Я отдал часть той земли, из-за которой они устраивают балаган, монастырю рыцарей чистого сердца. Там живут послушники, которые с детства учатся искусству боя и, всегда поступают по совести. Думаю, такое соседство научит оба ненормальных семейства вести себя смирно.
– А они не поднимут бунт?
– Поднимут. Но ты не знаешь отца-настоятеля ордена. Он с ними поработает. Сходит в гости пару раз, и между Ковами и Минерли наступит мир. Они объединятся и будут дружить против ордена. Впрочем, вреда никакого не принесут. Поверь, отец-настоятель Верон тот ещё...
– Он задумался, огляделся, боясь встретиться лицом к лицу с упомянутым, потому и закрыл тему.
– Змей?
– предположила я, прижалась к оголённой груди моего мужчины, волнуясь, как бы его величество не подхватил простуду в прохладный вечер. Куртку-то он так и не соизволил одеть, когда мы выскочили из замка.
Не знаю каким чудом, но мне удалось уговорить короля вернуться в покои ещё до рассвета. То ли от усталости, то ли от переизбытка эмоций он очень хотел спать, уговаривал и меня остаться с ним. Но какие-никакие, а грани приличия в моём понимании существовали, и свой последний обряд посвящения я так и не прошла. Так что воспользовавшись усталостью Тая, я покинула его так же как и появилась - через балкон. В этот раз Вей явился сам и предложил помощь. Опустил меня на дорожку в садике. Я сделала всего три шага, а потом на меня из кустов выскочил мужик в сером балахоне, сунул в руки большой красивый бутыль и сказал:
– Хозяин велел передать вам это.
– Славно, - осмотрела подарочек я.
– А что там? Вино?
– Подлива для грифона, - ухмыльнулся незнакомец, и я вспомнила странного дяденьку, наш дурацкий разговор в карете.
"Сколько же сумасшедших в этот городе!" - подумала я, потянула бутылку ко рту, чтобы попробовать, что за дрянь мне принесли. Пахло хорошо. Вином.
– А вы всегда перед делом, яд на себе пробуете?
– озадачил меня дядька.
– Да, хотела узнать, насколько действенный, - брякнула я, начиная соображать, что припрятанные денежки в сапоге Шелеста - плата за какое-то грязное дельце. И через секунду даже услышала, на что подписалась.
Мужчина склонился ко мне и прошептал:
– Этой ночью охрана у покоев его величества, то есть у гнезда грифона, будет глуха и слепа. Вас никто не услышит и не заметит.
Потом он ушёл, а я так и стояла с бутылем в руках и хлопала глазками.
Когда вернулась в покои вампира, голова моя была занята попыткой решить поставленную Таем задачу и предстоящим убийством. Оттого я не особо расстроилась увидев кавардак в комнате, и даже не поиздевалась над алкашам, дрыхнущими в объятиях друг друга.
– Вот так вляпалась, - пробормотала я, спрятав бутыль, чтобы никто не нашёл. А то вдруг, опохмелится вздумают отравленным вином-то! Встала рядом со спящими в обнимку вампиром и оборотнем. Полюбовалась пару минут, прежде чем вылить на головы товарищей кувшин воды. Они раскрыли рты, поймали влагу и захрапели громче. К их хору присоединился третий баритон. Доносился он с балкона, где я обнаружила тело певца: командующий мирно посапывал прижимая к себе ночной горшок. Уж его то я будить не стала - не хотела лишать его такого славного отдыха.
Уселась на стуле за столом, и задумалась о том, как изменить собственный облик.
– Что за мрачный вид?
– поинтересовались с кровати.
– На себя посмотри, восставший из гроба!
– огрызнулась я.
– Не обижаюсь. Примерно оттуда я себя вылезшим и чувствую...
Пошатываясь, вампир добрёл до стола и, приземлившись на соседний стул, потянулся к пустому кувшину. Расстроился, не обнаружив там ничего питьевого. Побрёл к кровати, дёрнул за верёвку колокольчика, вызывая слуг. Ему здесь очень нравилось! Тут же прибежала Эня с водой. Осушив почти ведро, половину он опрокинул на голову, после чего забрызгал всю комнату. Вода с мокрых волос достигла даже мирно сопящего оборотня и тот сполз под кровать, чтобы вампир больше не смел тревожить его сон. Шелест по привычке, собирался ущипнуть служанку, но неожиданно получил по руке... Ногой!