Пусть умрут наши враги
Шрифт:
Как бы издалека Зил услышал Траста:
– Ты всех ратников раскидал, очень круто дрался. Они ничего тебе сделать не могли, хоть и рубили алебардами и кнутами щелкали.
У подожженных стен родного хутора леший тоже дрался слишком хорошо, слишком умело. А ведь он – обычный парень, хоть и потомственный леший, и потому не мог так сражаться. Не мог – и все!..
– Не пойму я только, на кой ты башкой своей рисковал, чтобы к пленному котенку подобраться и снять его с креста. А зачем потом перед ним на колени плюхнулся?
Зил нервно хихикнул. Услышав такое о себе,
– Тебе смешно? – удивился Траст. – Из-за тебя такая суматоха началась, а ты!.. Ну ты-то сбежал, и котенок твой… А город потом шерстили, искали вас. Все перевернули.
– Дружище, хорош заливать. Ты – придумщик еще тот. Тебе бы детишкам сказки сочинять да с печи зимними вечерами рассказывать!
Леший расхохотался.
Ни рыжий, ни блондинка даже не улыбнулись.
Ларисса только часто заморгала, будто в глаза ей что-то попало. И тогда в ее фиалковых радужках леший увидел кошачьи зрачки тайгера. А в тех зрачках – благодарность. Прогоняя видение, он взмахнул рукой и отпрянул от девчонки, он отшатнулся от Траста, который шагнул к нему, и, поскользнувшись, рухнул в глубокую мутную лужу.
Будто вновь сорвался с бревна над прудом на Арене.
Погружаясь в ледяную воду, он вспомнил все – и едва не сошел с ума.
Мерзость, совершенная им в Мосе, была противоестественной. Тысячи людей – и лично князь Мор – стали свидетелями его злодеяния!..
Он погружался все глубже, он хотел достичь дна и задохнуться. Пусть его сожрут раки и креветки, а когда вода сойдет, кости достанутся птицам и зверью! Но почему – почему?! – он освободил полукровку?! Причину Зил никак не мог вспомнить. Ее не было, не могло быть этой треклятой причины! С ним случилось временное помутнение рассудка, не иначе! Лишь в припадке безумия – а как еще объяснить его поступок?! – Зил, чистокровный по рождению, потомственный леший, мог сорвать путы с пленного диверсанта и собственными руками отпустить его на свободу!..
Верно Ларисса назвала Зила предателем. Вот почему Мор велел ратникам поймать его и сурово наказать.
Ничего не соображая, отдавшись во власть инстинктов, Зил выбрался из столицы и пошел домой. Для следопыта узнать, кто такой Зил и откуда он родом, конечно, не составило труда. По следу беглеца отправилась погоня, и князь пожелал присутствовать на казни преступника.
Удивительно, что по дороге к хутору Зил не свернул себе шею, не угодил в когти хищников. Его бросало в жар, он едва переставлял ноги… Лучше бы он умер! Лучше для всех, и для него тоже!
Ну почему?! Почему в глазах полукровки благодарность, предназначенная Зилу, теснилась с умилением родителя, наблюдающего за первыми неуверенными шажками своего ребенка?!
Понимание изготовилось вонзить клыки правды в глотку Зила. Он ощущал его когти у себя на лице. Вот-вот все откроется…
Сильные руки выдернули его из лужи.
– Ты, братец ушастый, чего тут удумал?! – Траст навис над ним рыжей гранитной глыбой. – Плавать не умеешь, всем тебя спасать?! Забыл, мы повязаны, мы вместе? Твоя судьба – моя судьба! Меня не жалко, так про мать и сестру вспомни!
Его раздраженное сопение прервал далекий лай волчарок.
Парни и Ларисса замерли, прислушались. Напоминание о маме и Даринке заставило Зила пока что забыть о предательстве.
– Охотники гонят зверя? – он сам себе не поверил. Оставляя на губах крупинки, по лицу стекала жидкая грязь.
– Если зверь – кролик, то так и есть, да, – блондинка пару раз присела, разминая ноги.
– А может, это убитый горем отец отправил рыбаков по следу дочурки? – предположил Траст.
– Отец может, да. – Блондинка хлопнула себя по щеке, размазав здоровенного комара. – Но в поселке нет волчарок. Совсем. Зато их много в псарнях князя Мора.
– Надо спрятаться, – Зил высматривал и не находил ни единого укрытия на подтопленной равнине. С десяток старых деревьев, склонивших длинные гибкие ветви к бурому ручью, не в счет.
– Это тебе, кролик, надо бежать. А нам с толстым зачем?
– Помнится, кто-то говорил, что не хочет обратно к Мору. Как ты думаешь, Ларисса, если тебя поймают ратники князя, что они с тобой сделают? А тебе, Траст, надо объяснять, почему тебя убьют вместе со мной?
Пока они препирались, лай стал громче. Когда свора достигнет гряды, троица на равнине станет для волчарок идеальной добычей: и видно отлично, и догнать просто.
– За мной! К деревьям! – скомандовал леший и ринулся к ручью.
В бурном потоке мелькали листья, ветки и упавшие в воду насекомые. Если Траст с блондинкой не доверятся Зилу и не поспешат следом, погибнут все трое. Волчарки и ратники не будут разбирать, кто есть кто, кого разорвать клыками и порубить в капусту, а кого помиловать и отпустить на все четыре стороны.
Что леший собирался сделать для спасения? Корни деревьев основательно подмыло потоком. Под ними, в промоине, можно и нужно спрятаться – такой у него появился план.
По суше к деревьям было не подобраться – земля раскисла, сплошное месиво, в котором запросто увязнешь, поэтому Зил с разбега прыгнул в ручей.
Вы пробовали бегать по пояс в воде да еще против течения? Вот и у Зила не очень-то получилось. Зато Траст – послушался! молодец! – попер так, что только волны в стороны. Он враз обогнал «братца ушастого», а его самого опередила «детка». Она двинула в обход, прыгая с кочки на кочку, и шумно плюхнулась в ручей у первого дерева, где оказалось глубоко, не достать ногами дна. Девчонку унесло бы бурным потоком, но рыжий здоровяк одной рукой ухватился за корень, а второй выудил подтопленную Лариссу.
– Убери лапы! – потребовала она.
– Как скажешь… – Траст разжал пальцы.
Ларисса тут же погрузилась с головой. Глупую девчонку утащило бы течение, но рыжий вновь ее поймал – на этот раз за волосы – и, подтянув к себе, помог закрепиться среди мокрых грязных корней. Она больше не возражала против его прикосновений.
Зилу оставалось пройти по руслу ручья всего ничего, когда чутье подсказало ему, что волчарки уже на самом гребне. Вот-вот их когти вонзятся в раскисшую тропу, ведущую вниз, так что он никак не успевал незаметно добраться до деревьев пешком.