Пусть видят

Лукина Любовь Александровна

– Вот и все, – как бы извиняясь, произнес кто-то сзади.

Уже догадываясь со страхом, что все это значит, он обернулся на голос. В

каких-нибудь трех шагах от него на грязном асфальте стоял кто-то высокий, одетый в белое.

– Что?.. Уже?..

– Да, – печально и просто ответил тот. – Уже…

Они стояли лицом к лицу посреди застывшего и как бы нарисованного мира.

– И… что теперь?

Не выдержав его вопросительного взгляда, незнакомец отвел глаза.

– Знаете… – сказал он, и лицо его стало несчастным. – Как-то неладно всё у вас сложилось… До двадцати лет что-то еще проглядывало: какие-то порывы, какой-то поиск истины… А вот дальше… – Он замолчал, тоскливо глядя на застывшего враскорячку алкаша.

– Но ведь… мучился же!..

– Да, –

подтвердил незнакомец, но как-то неуверенно. – Да, конечно… Я постараюсь, чтобы там на это обратили особое внимание… – Он поднял скорбные глаза и беспомощно развел руками. – Ну что ж, пойдемте…

И они двинулись по улице, которая вдруг начала круто загибаться вверх, к небу. Пройдя несколько шагов, незнакомец в белом оглянулся и брови его изумленно взмыли.

– Что ж вы с пельменями-то? Бросьте вы их…

– Нет!.. – лихорадочно, со слезой бормотал он, все крепче прижимая к груди мокрую целлофановую упаковку. – Не брошу… Пусть видят… Истину им!.. Зоха – копает, в магазин зайдешь – давка… Пельмени вот по пять рублей… Истину!..

1991