Пустая
Шрифт:
Вот и сейчас, стоя перед алтарем и Богом рядом с любимым сильным мужчиной, который стал для меня опорой и крепкой стеной, мои глаза наливались слезами, но я старательно пытаюсь их сдержать. Саша берет меня за руку, сплетает наши пальцы и тепло улыбается. Смотрю на него и вижу, что его глаза тоже горят, а в них мое отражение. Вот и все, теперь я его жена. И мне больше не страшно принадлежать взрослому мужчине. Страхи уходят, когда в слово «МОЯ» вкладывается совсем другой смысл.
Церковь маленькая, не похожая на храмы в городе, а мне она кажется самым лучшим местом на свете. Здесь пахнет жизнью и верой в счастье. Я словно во сне или в какой-то сказке про принцессу, которую читала в детстве. Когда нас начали поздравлять, я никого вокруг не видела кроме
Саша прижимал меня к себе и смешно хмурился, отстраняя от меня своего друга, когда тот пытался меня обнять, поздравляя. А и слова не могла сказать от счастья, только улыбалась всем вокруг, постоянно возвращаясь взглядом к своему мужу. И мне нравилось, как это звучит. Он — мой муж, а я его жена и скоро у нас будет дочь и ничего больше в жизни для счастья не нужно. Подняла руку, посмотрела на палец с кольцом и попыталась сдержать непрошенные слезы счастья, потому что Саша не любит, когда я плачу.
Оглядываясь назад, каждый из нас может заметить, что страх — спутник всей нашей жизни, начиная с самого детства. Присмотритесь и Вы увидите, что в детстве испытывали страх так же, как и сейчас, только тогда он вас почему-то не напрягал, Вы не обращали внимание, он приходил вместе с какой-то ситуацией и также незаметно исчезал. Но потом что-то в жизни начинает идти не так, страх становится почти постоянным, острым и обвивает словно лоза.
Мой страх не покидал меня несколько лет. Он мучил меня, душил, не давая жить нормальной жизнью. Мой страх заставлял чувствовать себя совершенно пустой. Одинокой маленькой куклой, запертой в темной комнате с чудовищем. По сути страх это — эмоция, которая у всех людей установлена по умолчанию; сигнальная функция, обеспечивающая нашу безопасность. Говорят, от страха надо бежать или сражаться. До встречи с Сашей я бежала, от него, от самой себя и от своего чудовища. И только Александр научил меня сражаться за собственные счастье и бороться со страхом.
ЭПИЛОГ от Дениса или пролог к новой истории
Громкая музыка, полумрачная обстановка, мелькающий неоновый свет — все это раньше меня раздражало, а сейчас я привык, втянулся, так сказать. У меня нет планов на жизнь, но я пришел к выводу, что они не нужны. Лучше плыть по течению, наслаждаться моментом и получать от жизни все, что можно. Вокруг меня парни, девушки о чем-то беседуют, громко смеются, кто-то танцует, кто-то курит травку. Вип-зона этого клуба позволяет делать все, лишь бы посетители и держатели золотых карт спускали свои деньги, принося его хозяину прибыль. Нет, я не тратил деньги отца, я больше не хотел, чтобы нас с ним что-то связывало. Я спускал свое наследство от деда по линии матери. Он оставил мне как своему единственному внуку неплохой капитал, который за годы стал больше. Раньше отец хотел, чтобы я не тратил эти деньги, а приумножал и оставлял их на будущее. На что-то глобальное и значимое. На цель или мечту. Но все мои цели и мечты вдруг стали ничтожны, когда авторитет отца упал в моих глазах и я больше не собирался жить по его до тошноты правильному сценарию, в котором раньше видел смысл. Я живу, как хочу, без идеалов. Точнее, прожигаю свою жизнь. И мне все нравится.
Откидываюсь на удобном угловом диване, прижимая к себе очередную девку, с которой познакомился пару часов назад, я даже не помню ее имя, а мне и надо его знать. Я просто трахну ее в туалете, удовлетворяя свои потребности и через минуту забуду, как она выглядит. Даже если я буду всматриваться в ее лицо, то во время секса я все равно буду видеть лишь ЕЕ. Виталину, девушку, о которой как ни стараюсь, не могу забыть. Последнее время я чувствую себя слабаком, самоутверждаясь с помощью вот такого образа жизни, девок, которые вьются вокруг меня. Это все выглядит жалко и даже тошнотворно, но я не стремлюсь быть идеальным. Мне на все глубоко плевать.
Девка рядом что-то щебечет мне на ухо, играя с моими волосами, но я почти не чувствую ее, словно я в коме или под дозой транквилизаторов. Алкоголь и травка делают мое тело невесомее, но бесчувственнее. Тянусь за сигаретой, беру зажигалку, девка рядом со мной игриво выхватывает ее у меня и зажигает сама, предлагая подкурить. Ухмыляюсь, подкуриваю, вдыхая в себя горький густой табачный дым, наполняя им легкие. Еще одна глубокая затяжка, и я, вновь откидываю голову на спинку дивана, чувствуя, как девушка поглаживает мою грудь, расстегивая несколько пуговиц черной спортивной рубашки.
— Ты такой сильный, у тебя такая красивая фигура, — шепчет она мне на ухо. Хмыкаю ей ответ. Со спортом я завязал. Не хочу больше, осточертело. Нет желания быть лучше всех и чего-то добиваться. Тем более это Александр Владимирович привел меня в этот спорт, когда мне было шесть лет. Я ушел с головой в юриспруденцию, стану подонком-адвокатом, защищая преступников. Отличная профессия, фальшивая и циничная, как и вся реальная жизнь в целом. А по вечерам я все больше терялся в компании своих новых друзей, отдаляясь от всего, что меня связывало с прошлой жизнью.
Но сегодня я в полном отрыве, хочется отравить себя алкоголем, никотином и травкой, чтобы впасть в полное беспамятство. Сегодня день свадьбы отца и Виталины. Я принял их приглашение как насмешку. Не знаю, какой черт меня понес на их праздник жизни, наверное, мне надо было посмотреть им в глаза. Знаю, что все мои поступки нелогичны и больше похожи на детские обиды. Но ничего с собой не могу поделать. Меня рвет на части от гребной отравляющей любви к Виталине. Любовь — та еще жестокая падла, которая смеется над такими идиотами как я. Я мог сделать ради этой суки все, готов был смириться с ее нелюбовью, лишь бы быть рядом. Но она предпочла залезть в постель моего отца. Не только в постель, но и в семью. Правильно, зачем довольствоваться малым, когда можно сразу получить джек-пот в качестве моего отца, залететь от него и стать Громовой, получая статус, деньги и положение в обществе, прикидываясь невинной овечкой. Сука, какая же она меркантильная шлюха. А я, как последний лох, по сей день люблю ее какой-то извращенной любовью. Закрываю глаза и постоянно представляю, как она там, в нашем доме, сидит полуголая на моем отце, а он тискает ее пышную упругую грудь. И я готов продать душу дьяволу, чтобы оказаться на его месте и хоть раз прикоснуться к ней так, как это делает он. Ненавижу себя за это, презираю, готов биться головой об стены. Я — ничтожный слабак, и, наверное, поэтому она выбрала моего всесильного отца. Запрещаю себе думать об этой твари, которая вцепилась в мое сердце и вытягивает мою душу, пытаюсь искоренить ее из себя, заменить, каждый день перебирая девок, трахая их, но все бесполезно. Она так глубоко во мне. Я отравлен ей, как самым сильным ядом, после которого долго бьешься в агонии пока не сдохнешь.
Сегодня мне хотелось придушить ее в этом ослепительно белом платье, стереть ее фальшивую улыбку счастья, а потом увидел ее живот, и меня словно током ударило, прошибло тысячей вольт и парализовало. В своих глупых идиотских мечтах я давно рисовал ее беременную, но от меня, такую счастливую, смотрящую влюбленными глазами на меня. Я бы бросил мир к ее ногам, сдох за ее счастье и капельку любви ко мне. Я вновь бежал от них. От нее и моего предателя отца! Пусть, мать их, живут как хотят и создают свою семью, без меня.
— Ден?! Я тебя не признал, братан, — раздается голос откуда-то сверху. Открываю глаза, щурюсь, пытаясь согнать марево, фокусирую взгляд и вижу Миху, моего друга по уже бывшей команде. На той неделе они взяли кубок и, видимо, мне настолько повезло, что они решили отметить это именно здесь. Поднимаюсь, немного пошатываясь, чтобы подать другу руку, который смотрит на меня с каким-то гребаным сожалением. Только, бл*дь, жалости мне не хватало!
— Поздравляю, слышал о вашей победе, — с усмешкой заявляю я, протягивая руку. Он крепко сжимает мою ладонь, прикладывая силу, словно пытаясь меня отрезвить. Я мне этого не нужно, и я вырываю руку из его захвата.