Пустошь

Тепляков Андрей Владимирович

У штабной палатки на высоком тонком шесте, лениво перебирая слабым ветром, трепыхался флаг. Символ того, что все под контролем, символ силы и уверенности в завтрашнем дне. Иначе и быть не могло.

Пламер вошел в палатку и, не обращая ни на кого внимание, подошел к рации.

— Капитан Пламер вызывает первый пост. Ответьте.

— Слушаю вас, капитан.

— Машины убрали?

— Работаем над этим, сэр.

— Хорошо. Поторопитесь. Теренски…

Пламер замолчал.

— Сэр?

— У вас все в порядке?

— Да, сэр.

— Я хочу, чтобы вы не спускали глаз

с пустоши. Направьте туда прожектор. Если увидите что-нибудь необычное — сразу же свяжитесь со мной.

— Понял, сэр.

— Отбой.

Пламер подошел к кофеварке и нажал на кнопку. Краем глаза он увидел, как быстро отвернулся радист. «Сколько ему еще дежурить? Часа два».

Кофеварка заворчала. Пламер сел за стол. Уже полгода в этих краях все было спокойно. Он так привык к этому спокойствию, что уже позабыл, какой может быть пустошь на самом деле. И она напомнила ему. Сначала Майкл, затем Краучеры и Линда Вайтберд. И, наконец, эта психованная парочка. Событий более чем достаточно. Ему совсем не хотелось усугублять уже и без того довольно напряженную ситуацию, объявляя эвакуацию города. Это было совершенно ни к чему. Всем известно — что бы ни происходило в пустоши, оно не распространяется за ее пределы. Да и не происходит там ничего. В худшем случае какие-то миражи, как рассказывал Майкл. Возможно, Вайтберды видели всего лишь один из них. Но напугались они до усеру, с этим не поспоришь. В здравом уме человек никогда не будет разворачиваться в пустоши, потому что делать это пришлось бы на большой скорости, рискуя навсегда там остаться. Они рискнули и гнали так, что чуть было не отправились на тот свет. Младший Вайтберд похож на паникера, но его отец показался Пламеру спокойным человеком. Теперь они поют одну и ту же песню.

«Я ведь не совершаю ошибку?»

Кофеварка автоматически отключилась. Капитан наполнил свою чашку, поставил ее на стол и развернул топографическую карту района «Прометей».

«Прометей» — крикливое название. У командования с фантазией явно не густо. И именно поэтому они должны принимать последнее решение. В ситуации опасности фантазия часто оказывается гибельной.

На карте условными знаками были нанесены точки, в которых происходили инциденты за последний год. Их было четыре и все далеко от Санта Розита. Более безопасное место в этих краях трудно найти. Море спокойствия.

«Но… Что „но“?»

Нехотя, но Пламеру пришлось признаться самому себе, что его что-то гложет. Что-то беспокоит и не дает просто так отмахнуться от слов Чарли и Лайана. Они явно психи, но все-таки существует ничтожная вероятность, что они правы. А если она существует, получается, что он рискует. Целым городом. Тысяча душ.

Но для эвакуации нет оснований. Никаких.

Можно связаться с властями Форт Вингейт и осторожно предупредить их. Мало ли, что может произойти. Пожалуй, стоит.

— Соедините меня с полицейским управлением Форт Вингейт, — сказал он радисту.

Стентон оказался великолепен. Экспресс-операция, как он ее назвал, над ногой Чарли продлилась час, и уже к полуночи он вернулся в свою кровать с гипсом. Гипс — это хорошо. Чарли совсем не хотелось видеть

свою изуродованную ногу. Отец сразу же подошел к нему. Лицо его было бледным.

— Ты как?

— Нормально. Местный костоправ оказался просто кудесником. Через пару часов можно будет танцевать.

Лайан улыбнулся. Но Чарли не ответил на его улыбку.

— Пламер не поверил, — сказал он. — Эта сволочь ничего не предпримет.

— Его можно понять.

— Отец, ты же видел это!

— Я не уверен в том, что видел.

— Я уверен! Эта штука не остановится!

— Почему ты так считаешь?

— Я… Я чувствую!

— В этом-то и проблема. Командир военного гарнизона не станет эвакуировать ночью целый город только потому, что ты или я что-то чувствуем. Это неизбежный факт.

— Надо что-то делать!

— Мы не можем ничего сделать.

— Надо предупредить!

— Мы не выйдем из этой палатки. А если и выйдем, то стоит нам открыть рот, как этот джентльмен, — Лайан еле заметно кивнул в сторону солдата, — с удовольствием доделает то, что им не удалось с первой попытки. Нас пристрелят, и это не изменит ровным счетом ничего.

— Но нельзя же оставить все на самотек! Через пару часов здесь разразится Армагеддон!

— Надо подумать.

Пламер почти задремал, когда его разбудил вызов по рации.

— Слушаю.

— Говорит Теренски.

— Что у тебя?

— Я не уверен, но вы приказали докладывать обо всем необычном.

— Что там у вас?

— Я вижу вспышки. Далеко. Похоже на зарницы. И еще ветер.

— Ветер?

— Анемометр показывает тридцать пять миль в час.

— Понял. Продолжайте наблюдать.

— Да, сэр.

— Машины убрали?

— Убрали, сэр.

— Хорошо.

Пламер потер ладонями лицо.

«Пока ничего опасного. Возможно, это ложная тревога».

Он нажал на кнопку рации.

— Крюгер?

— Слушаю, капитан.

— Сколько у нас грузовиков?

— Восемь.

— Они заправлены?

— Не все.

— Я хочу, чтобы через полчаса они были заправлены и прогреты.

— Сделаем.

Пламер нажал отбой.

Галлюцинация отменяется. Похоже, те двое действительно видели то, о чем говорили. Но Санта Розита вне пустоши. Здесь, черт побери, безопасно.

А безопасно ли?

Пламер встал и принялся ходить по палатке. Он понимал, какую цену могут иметь сомнения, и все же колебался. Пять минут он молча ходил взад вперед, пока, наконец, не принял решение. Да, так и надо поступить. Через полчаса грузовики будут готовы, и, если за это время ситуация ухудшится, он начнет эвакуацию.

Пламер сел и допил остывший кофе. Вкус у него был мерзкий.

Прошло четверть часа, когда его снова вызвали по рации.

— Слушаю.

Голос сержанта звучал взволнованно. Эфир наполняли какие-то посторонние шумы.

— Капитан, у нас проблемы.

— Что случилось?

— Скорость ветра возросла. Сейчас около семидесяти миль в час. И он продолжает усиливаться. Мы слышим грохот и видим молнии.

— Как далеко от вас?

— Миль десять, может быть меньше.

— Посмотри на дома. Огни горят?