ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ
Шрифт:
– А вам? Не пичкайте меня этой глупой манной кашей! Вы считаете меня слабой? Это, по меньшей мере, нелогично…
– Я не хотел это говорить прямо, но вы слишком ценны для нас, чтобы рисковать. Не будете же вы отрицать, что обладаете необычно сильной сопротивляемостью к воздействию? Если бы мы смогли это изучить и воспроизвести, то оставили бы инкам неприятный подарочек на Земле.
– Хм, Карбовски, ты хочешь оставить людям на планете свободу? Патриотично, но неосуществимо. Будь же реалистом, док! У меня просто спонтанная, положительная мутация, выделить которую
– Вы генетик? – Карбовски удивленно напрягся, ему все больше казалось, что Неллия какой-то вымышленный нереальный персонаж. Возможно, даже плод воображения.
– Ну конечно, нет! У меня есть кое-какие познания в разных областях, но того, что я знаю о генетике достаточно, чтобы просчитать вероятность получения того результата, на который вы надеетесь.
– Ладно, этот аргумент я снимаю с повестки. Поймите, я просто не хочу, чтобы вы рисковали…
– Нет, только не это! Гениальный доктор Карбовски ставит личное впереди общественного? – Неллия считала, что удивить ее чрезвычайно трудно, нет, даже невозможно, но эта догадка застала женщину врасплох. – Неужели я теряю сноровку и не могу отличить корыстные личные мотивы от всего остального. Стыд мне и позор!
Неллия насмешливо качала головой, а из груди рвался глупый, непослушный смешок. Доктор Карбовски, светило и умница, надежда всего человечества… влюбился! Похоже, пожилой джентльмен сам не понимал до конца мотивов своего упорства и настаивал на своем даже в ущерб логике. Неллия не выдержала и некрасивый, каркающий смешок вырвался-таки из горла, а за ним, словно лавина, веселый, заливистый, совсем молодой смех. Она никак не могла остановиться, и чем больше она пыталась обуздать свое некорректное поведение, тем громче смеялась. В конце концов, она опустила лицо на колени и замолчала. Неллия не могла подняться и посмотреть на Карбовски, ей было невыносимо стыдно за свой неуместный смех.
Карбовски пустым взглядом смотрел на собеседницу. Лицо совершенно бледное, но на щеках яркий багровый румянец. Новый поворот разговора профессора совсем не обрадовал. Неллия переиграла его по всем фронтам и единственное, что можно было сделать в этой ситуации, чтобы не потерять окончательно лицо, это срочно капитулировать. Профессор не обижался и не злился, но развивать дальше эту тему не желал. Доктор весь подобрался и собрался уже попрощаться и выйти, но Неллия оторвала лицо от рук на коленях и посмотрела Карбовски в глаза. В лице не было веселости, но не было и жалости к старику.
Постепенно румянец щек растекался по бледному лицу, придавая ему вполне сносный, равномерный цвет. Карбовский передумал покидать кабинет и решил посмотреть, как Неллия выйдет из щекотливой ситуации.
– Док, я все равно настаиваю на своем выборе. Я не работник Сомата и могу поступать по своему усмотрению. Если вы не поможете мне с техникой и людьми, что ж, я буду действовать на свой страх и риск. Только я почему-то думаю, что мы договоримся. – Неллия разговаривала так, словно только что ничего необычного не произошло.
–
– Хорошо, только у меня одно условие…- Неллия старалась не обращать внимания на удивленно поднятую бровь Карбовски и на его саркастически сложенные губы.
– Это не наглость? Нет? Ну что ж, послушаем.
– Не напрягайся, Карбовски, это мелочь, для тебя не составит никакого труда. Будь так любезен, не обращайся ко мне на вы. Я чувствую себя твоей бабушкой, а это неправильно…
– Ах, вот в чем дело! Как же так, я только что хотел попросить вас о том же, а именно, не быть такой фамильярной и обращаться ко мне вежливо на вы. Наши желания противоречат друг другу. Что будем делать?
– Вы это специально, да? Решили со мной поиграть? Или оставить последнее слово за собой? Детский поступок!
– Премного благодарен, что вы прислушались к моей просьбе и перешли на вы…
– Вот черт, ты меня поймал! Давай не будем устраивать расшаркивание, может, договоримся по-хорошему?
– Ладно, раз уж я некоторым образом признался тебе в моих теплых чувствах, то согласен на неформальное общение.
– Опа, сам признался? Не испугался? Ценю и уважаю, только давай к этому вопросу больше не возвращаться, ладно?
– Согласен. Теперь я понимаю, почему твоего внука Гену было не остановить, когда он решил спасать свою Злату.
***
Результаты сканирования выглядели необычно. Опять инки изобрели что-то новенькое! Они все еще надеялись, что им удастся обмануть сканеры людей. Парень выглядел настолько естественно, что Сильва решила провести двойное исследование. Аномалия подтвердилась. Как же парню удается так маскироваться?
С тех пор как были созданы безошибочные сканеры, работа Сильвы превратилась в рутину. Не было надобности ни в анализе ситуации, ни в хитроумном тестировании, раз… и все готово.
– Одного не понимаю, как они умудряются программировать людей на внутренней территории базы? – Сильва начала рассматривать виртуальную трехмерную схему мозга испытуемого с другого ракурса. Не обнаружив больше никаких нарушений, она отодвинула макет и посмотрела на Влада. Тот не обращая внимания на слова коллеги, что-то энергично изучал на мониторе. – Эй, я с кем разговариваю?
– Со мной, судя по всему. Здесь ведь больше нет ни души. А может, ты разговариваешь с макетом? – Влад поднял покрасневшие глаза на женщину. В гневе она нравилась ему даже больше.
– Неуместная шутка. Не могли же инки, в самом деле, заложить все эти программы до постройки щитов? Мы ведь все прочесывали здесь… и не раз. Программы явно эволюционируют и совершенствуются. Не сами же, правда?
– Сильва почесала переносицу, от чего стала похожа на упрямую школьницу.
– Об этом я все время и думаю. Вот, кстати, еще один случай… - Влад указал на свой монитор.
– Еще одна модификация программы. Посмотри, как она спрятана за психической болезнью. Если так пойдет дальше, то скоро мы уже не сможем так запросто обнаруживать программы.