Путь безнадежного
Шрифт:
Рустам постарался успокоиться и начал перебирать версии происходящего с ним.
Может, это шутка, может, над ним злостно подшутили? Нет, это вряд ли. Эти люди не были похожи на актеров, отрабатывающих свои роли. К тому же среди его знакомых не было никого, кто был бы в состоянии устраивать такие дорогостоящие шутки. И этот климат, эта жара на улице, распустившиеся листья и цветы на деревьях. Черт, да на улице майская погода. Может, его привезли в Шымкент, да нет, какой, к чертям собачьим, Шымкент. Не может быть такой погоды в январе ни в Шымкенте, ни где-либо еще на территории Казахстана. Вывод – он за пределами родной страны. И даже не на территории ближайших соседей, опять-таки по тем же самым климатическим причинам.
А как объяснить эту дикость, полное отсутствие следов цивилизации, побои и жестокость окружающих? Может, он в рабстве? Да нет, непохоже. Кому выгодно похищать его
Тогда, может, Афганистан? Да нет, опять-таки вряд ли. Ни одного азиатского лица не видел, одни европейцы. Африка? Может быть, что-то такое слышал когда-то про апартеид, белые отряды наемников, убивающих негров. Черт, да все не то, это не может объяснить эту дикость быта. Эту средневековую культуру.
Стоп. Ключевое слово «Средневековье». Очень даже похоже, а может, толкинисты или еще кто-либо из этих ребят, бегающих по лесам и махающих игрушечными мечами. Опять нет, эти бы не били. Может, сектанты, помешанные на возврате в прошлое? Ну а зачем было переносить его из зимнего Казахстана в начало лета? Где он вообще находится, в каких широтах?
Стоп, а на каком языке с ним говорили? И тут Рустама пробило окончательно, потому что язык, на котором с ним говорили сержанты и капрал, не был ни казахским, ни русским, ни даже английским. Он вообще не напоминал Рустаму ни один из знакомых языков, но Рустам его понимал. И даже говорил на нем, как будто знал его с детства. Просто понимал и говорил. Черт!
Чувствуя, что еще немного – и он снова впадет в ступор, Рустам подошел к бочке с водой и резко опустил в нее голову. Вода в бочке хотя и была слегка затхлой, тем не менее была холодной и произвела необходимый эффект. Чтобы закрепить результат, Рустам повторил процедуру.
– Знаешь, доходяга, тебе повезло, что я не твой капрал или сержант. Поэтому не советую тебе делать это перед ними, а то тебя утопят в этой же бочке.
Рустам резко отскочил от бочки, разбрызгивая воду, и развернулся к двери. В дверях, прислонившись к косяку, стоял солдат, одетый в белую тунику с золотыми рыбами. На нем был кожаный шлем с нашитыми металлическими пластинками, а на поясе висел меч в ножнах. Да, версия об апартеиде и Африке накрылась медным тазом.
– Расслабься, доходяга, я не отношусь к овцам. И мне плевать на твои проступки и на твоих командиров. Держи, это передал человек, который вчера привез тебя сюда. – Солдат протянул ему листок бумаги, самой обычной бумаги, в клеточку, вырванной из школьной тетрадки.
Рустам вцепился в листок, словно в спасательный круг. Это могло быть шансом прояснить ситуацию, шансом сохранить рассудок и не сойти с ума.
– Что здесь написано? И кто ты? – спросил Рустам и невольно напрягся. С самого утра его вопросы приносили ему лишь побои. Но в этот раз бить его никто не стал. Солдат лишь усмехнулся:
– Не знаю, тарабарщина какая-то. Даже писарь прочитать не смог. По крайней мере, это послание для тебя. Что касается меня, то я простой городской стражник. – Улыбка на его губах стала жесткой. – И моя служба состоит в том, чтобы разбить тебе башку, если попытаешься сбежать отсюда. Вот так-то, доходяга.
Стражник давно уже ушел. А Рустам все перечитывал и перечитывал скупые строчки:
«Ну что, Рустам, худо тебе? Должен тебя огорчить, как бы тебе сейчас плохо ни было, худшее ждет тебя впереди. Ты не в Казахстане и даже не в своем мире. Прими это как случившийся факт и не ломай голову над тем, как это получилось. Это другой мир. У него много общего с привычной тебе Землей, но пусть это тебя не обманывает, это – не твой мир. Более того, здесь совсем другой уровень развития, что-то вроде земного Средневековья. Тут нет компьютеров, а мечами машут в реале. И убивают в реале, как нечего делать.
Зря ты мне не верил, когда я говорил тебе, что я маг. Видишь, как все повернулось. Можешь мне снова не поверить, но я искренне желаю тебе удачи.
P.S. Нужно было отдать цвейхандер».
Бросив письмо на пол, Рустам обхватил голову руками и застонал. Память к нему вернулась, он вспомнил все. И легендарный меч, и глупый конфликт с Ронином из-за найденного цвейхандера. Вспомнил бонус, полученный на работе, и лицо Ронина, окликнувшего его перед самой дверью компьютерного клуба.
Игрушка, какая-то несчастная компьютерная игрушка и нарисованный меч. Вот глупость-то какая. Несмотря на свой относительно молодой возраст, Рустаму уже довелось побывать в нескольких серьезных переделках. И на деньги попадал жестоко, и здоровьем рисковал нешуточно, заведя себе девчонку в чужом районе, и не где-нибудь там, а в самой гуще опасных тастаковских дворов. Конфликтовал с ментами, однажды даже серьезно зацепился с блатными. Били его, конечно, и не единожды, но тем не менее все удалось разрулить и развести без особого ущерба для здоровья, чести и достоинства. Деньги нашел и вернул, с тастаковскими подружился, от ментов отмазался, блатные отстали. Насколько все тогда серьезно казалось, так ведь нет – обошлось. А сейчас на ровном же месте, в обычном компьютерном клубе – и так влипнуть. Было бы еще из-за чего, а так из-за какого-то глупого цвейхандера, нарисованного программистом меча…
И еще Ронин, этот долбаный Ронин, от которого Рус неприятностей уж точно не ждал, устроил ему такое, по сравнению с чем все его прежние неприятности даже рядом не стояли.
– Ну, Ронин, я вернусь. Я обязательно вернусь, и тогда тебе конец, Ронин! – Рустам в ярости ударил кулаком по деревянному полу. – Я выживу, Ронин. Я выживу и вернусь, скотина ты этакая. Не знаю, слышишь ли ты меня, маг хренов, но я тебя еще урою. Вот увидишь, вернусь и обязательно урою! – повторил Рустам как заклинание.
Он как-то сразу поверил всему, что прочитал в письме. Парень он был начитанный, фантастикой увлекался, опять же компьютерные игры положительно влияют на гибкость мышления. Так что с ума он не сошел, но легче ему от этого не стало.
Выживание в человеческом организме заложено на уровне инстинктов. Вот и Рустам, приняв все произошедшее с ним за случившийся факт, несмотря на всю нереальность своего положения, принялся обустраиваться в этом жестоком пока для него мире. Первым делом он разобрал вещи, полученные им на складе. Там были еще одни штаны, как две капли похожие на те, что уже были на нем надеты. Две рубахи из такой же грубой ткани, как и штаны. Куртка из толстой грубой кожи с короткими рукавами и сине-белая туника, такая же, что и на капрале Кнуте. Еще был кожаный пояс, заплечный мешок, три пары носков и кожаные башмаки на деревянной подошве. Последние хоть и были очень неудобными, но были весьма кстати, Рустам уже успел изранить ноги, не привыкшие к ходьбе босиком. Еще Рустаму выдали шлем, заостренный кверху, из такой же толстой грубой кожи, как и куртка, и мягкий войлочный подшлемник. В свертках также были соломенная циновка, колючее одеяло из грубой шерсти, деревянные чашка с ложкой, моток грубых ниток и костяная иголка. Одежда была уже явно ношенной, но чистой. Одеяло тоже было в хорошем состоянии, а циновка Рустаму досталась почти новая. Оружия в свертках не было. Первым делом Рустам оделся, натянул рубаху, показавшуюся ему слишком грубой для его изнеженной цивилизацией кожи, надел носки и башмаки. С курткой вышла небольшая заминка. Судя по всему, она выполняла роль брони, твердую кожу почти сантиметровой толщины не так-то легко проткнуть в случае чего. Правда, и весила она немало. Куртка прикрывала плечи и руки до середины предплечья. Поверх куртки Рустам надел тунику и перетянул ее в поясе ремнем. Краски на тунике сильно выцвели, и разглядеть герб на груди Рустам не смог. Надев шлем, он прислушался к своим ощущениям. Одежда была неудобной, ткань грубой, носки колючими, а шлем с курткой тяжелыми. Солдатом Рустам себя не чувствовал, хотя появилось слабое чувство защищенности. Расстелив циновку, Рустам лег, сняв предварительно шлем с курткой и натянув тунику прямо на рубашку. Лежать на деревянных досках, прикрытых тонкой циновкой, было неудобно. Но измученный обрушившимися на него событиями молодой человек скоро уснул.
Глава 3
Новые друзья
Разбудили его голоса вернувшихся в казарму солдат. Рустам быстро сел и невольно напрягся, не зная, как себя вести. Никто не обращал на него внимания, некоторые стали умываться, большинство просто валились на свои циновки, не раздеваясь. Судя по тому, что пришедшие солдаты занимали нары, стоявшие в некотором отдалении от нар Рустама, солдаты из его десятка еще не пришли. Наконец Рустам услышал знакомый голос с одышкой, а затем и увидел капрала Кнута. Капрал вошел в казарму с группой солдат, указал им на Рустама и ушел. Солдаты направились к Рустаму. Заросшие, с длинными неряшливыми волосами, одетые так же, как и Рустам, только более грязные, они производили дикое впечатление. Солдаты подошли к вставшему новичку, окружили его, один из них по-хозяйски уселся на его койку. Судя по его поведению, в десятке он числился заводилой. Это был симпатичный молодой парень, со шрамом на левой щеке и сильными мускулистыми руками.