Путь чернокнижника
Шрифт:
И на меня напал страх, который придавал силы и ускорения. Я один, в горах, ночью, в полной темноте. Вокруг слышались какие-то звуки, скрипы, раздавались крики неизвестных животных и птиц. Я очень торопился подняться на вершину. Сердце билось в груди затравленным зайцем. И от нелёгкого подъёма, и от страха, наполнявшего меня. Во рту пересохло от жажды и волнения. Волей-неволей закрадывались мысли, а не обманул ли меня колдун. Забрал золотой и бросил меня погибать? Может, я и пропаду здесь, на этой горе. Стараясь не думать о плохом, я полз, шёл, бежал, карабкался, местами где-то поскальзывался, успев ухватиться за тянущиеся ко мне ветви
Часа через два или три я, пыхтя и кряхтя, вскарабкался, наконец, на верх этой горы. Обессиленный, я свалился на спину и просто лежал, глядя на звёзды и луну, жадно заглатывая воздух кусками. Отдышался. Уж не чудо ли: в кромешной темноте взобраться на гору, избежать нападения зверей и не сорваться вниз. Уже не всё так плохо. Переключив внимание на будущее, я встал, отряхнулся и посмотрел вперёд, что меня ожидало. Всего в метрах пятидесяти от себя увидел неясные очертания хижины с трубой на крыше. Без какого-либо забора или частокола вокруг. Рядом с избой была постройка чуть меньшего размера. Тоже с трубой, торчащей из крыши. Видимо, баня или сарай.
Подойдя ближе, я заметил в свете луны окна в хижине. Но никакого огонька свечи или керосинки не было видно. «Время позднее. Скорее всего, Мастер Азриэль спит», — подумал я. И всё равно направился к двери со своей подростковой наивностью и упрямством. Потому что ночевать на улице мне совсем не хотелось. А лезть без спросу в сарай тоже казалось неприличным. Направился к двери с твёрдым намерением постучать, разбудить Мастера и попроситься хотя бы на ночлег. Я устал и уже не слишком верил в везение, что меня возьмут в ученики. Уже дважды меня перенаправляли от одного знаткого к другому. Почему бы истории не повториться вновь?
Только я подошёл к хижине, как меня сбил с ног мощный удар. Я грохнулся наземь и тут же почувствовал на груди прижатое древко шеста, которое не давало сдвинуться с места и затрудняло дыхание. Надо мною возвышался чей-то смутный силуэт.
— Кто таков? Гостей ночью не жду, — услышал я глухой, слегка с хрипотцой голос.
— Меня зовут Александр. Я ищу учителя. В магии. Бабушка меня направила из-за моих видений к матушке Каракош на обучение, а та отправила меня к Мастеру Сербазу. А Мастер Сербаз привёл к вам. Оставил меня внизу у горы, я сюда один поднялся. Вы Мастер Азриэль?
— Ааа, Сербаз… Старый шутник, — послышалась в голосе говорившего усмешка, — тут большая дорога есть, даже телега спокойно проедет. Крюк совсем небольшой, а добираться в итоге быстрее. Кто же по горе полезет, когда дорога есть? Только если ты.
Незнакомец убрал шест и позволил мне встать.
— Вы Мастер Азриэль?
— Кто же ещё? Тут другие не живут. Поблизости вообще никто из людей не живёт.
Мысленно я помянул добрым словом колдуна Сербаза, всё-таки не обманул, хоть и пошутил на прощание.
— Мастер Азриэль, — я опустился на одно колено, — возьмите меня в ученики, прошу вас! Мне нельзя без обучения. И наникэй так сказала. Сила меня разорвёт. Я отплачу, как могу, отработаю, буду помогать по хозяйству.
Мастер помолчал. Потом промолвил:
— Мне не нужны ученики. Я никого не беру. Ты зря потратил время, приятель.
Мне хотелось плакать. Я потратил столько времени и сил, подвергался смертельным опасностям, отдал последний хлеб и золотой отца, чуть не заблудился в лесу, мало ел — и всё напрасно… Комок подкатил к горлу и мешал что-либо сказать.
— Позвольте хотя бы переночевать у вас, Мастер Азриэль.
— Чай не звери. А люди. Которые чаще хуже зверей. Позволяю, — ответил отшельник. — Обожди.
Маг зашёл в хижину и вышел с горящей свечой. При слабом свете свечи я сразу же обратил внимание на смуглость его кожи и на ярко-синие глаза. Даже в этой полутьме они словно светились.
Мастер Азриэль проводил меня до соседней постройки. Открыл дверь — в нос ударил запах курятника. Свеча слегка раскрыла тьму внутри.
— Вот здесь, справа, — показал жестом мастер, — есть куча сена. Можешь на ней переночевать.
С этими словами отшельник прикрыл дверь и ушёл. А я лёг на сено и стал предаваться унылым мыслям, как всё у меня плохо и что же делать дальше. Даже всплакнул немного от жалости к себе. А почему бы и нет? Сирота, покинувший отчий дом по необходимости, тут меня не приняли, там не пришёлся ко двору, и последняя надежда — Мастер Азриэль — тоже объявил, что не берёт учеников. Был повод поплакать четырнадцатилетнему мальчугану. Горевал я недолго, поскольку пришёл Морфей и забрал меня к себе в своё царство.
В ту ночь мне приснился очень яркий сон. Знаете, бывают такие очень яркие сны, которые мы помним потом всю жизнь. У кого-то их может быть всего парочку за жизнь, у кого-то больше. Если такой сон приснится в глубоком детстве, то мы помним его во всех мелочах и подробностях даже на смертном одре, словно увидели этот сон вчера.
Стоял я на краю пропасти, на самом краю высокой скалы. И кто-то звал меня на помощь, из последних сил цепляясь за край обрыва. Я подбежал к краю — там висел какой-то парень, почему-то он смотрел вниз, я не видел его лица. Я схватил его двумя руками за кисть и тянул вверх. Кричал ему, чтобы он схватился за меня второй рукой. Не хватало сил, парень оказался очень тяжёлым. Я его немного вытащил вверх, и тут он приподнял голову и взглянул на меня. И ужас пронзил меня всего — это был я! На меня смотрел я собственной персоной. Только лицо у него было более злое и какое-то взрослое что ли… И глаза — это были глаза старца, глаза дремучего старика, прожившего сотни лет. От нахлынувшего страха меня покинули силы. Парень приподнялся, крепко обнял меня и негромко сказал: «Идём со мной». И, не разжимая объятий, утянул меня в пропасть.
Я кричал от ужаса свободного полёта. И удивлялся где-то там задней мыслью, почему я никак не могу проснуться, ведь обычно от страшного сна я всегда просыпался, иногда даже с криком. Каким-то образом я чётко знал, что это сон. А здесь мы летели. Я кричал. И я с парнем начали сливаться воедино, он стал мной, я стал им, и оземь ударился уже единый я с этим парнем. И от удара я умер, переломав себе все кости, разбив всё тело. Умерев, я лежал с открытыми глазами и смотрел на окружающие скалы. Тут кто-то подошёл ко мне и начал меня собирать. Я не видел, кто это. Мог только чувствовать, как мои кости и внутренние органы встают на место. Более того, было странное ощущение, что эти органы новые, лучше прежних. Тут, наконец, сборка была закончена. Некто наклонился надо мной, я увидел, что это Мастер Азриэль. «Вставай, Андар!» — сказал Мастер.