Путь чести
Шрифт:
— Злодей? Был же волк? — финн в задумчивости потирает шею.
— Вы действительно в это поверили? — я улыбаюсь, — Ладно. Я вас специально запутывал. Была одна деталь, которая сразу меня смутила, о чем я и доложил королевскому сыщику. Все куртизанки, и другие пропавшие женщины были родом из Испании. Абсолютно все.
— И что это проясняет? — подается вперед Джок. Было видно, что он не понимает связи.
— Все по порядку. — я делаю жест рукой. — Злодей не знал, что дикарь пометил каким-то образом всех оставшихся испанских женщин, и как хороший пес пошел по запаху, который привел его прямиком в подвал простого сапожника Николя. А таааам... И типография, и пыточная, и чуть ли не алхимическая лаборатория. Короче говоря, никакого оборотня.
— Чудно. — свистит Джок. И тут же похотливо оскаливается — Чем же таким он их пометил?
— Чем метил, не знаю. Но как только убийца был пойман, заговорили две женщины. Оказалось, никакой это был не Николя, а самый что ни наесть Родриго Иссио, испанский шпион. И женщины были его агентами. Кто заподозрит обычную ночную бабочку или, того немыслимей, хорошую жену в шпионаже для испанской короны? То-то же. Схема была идеальной. Почти.
— Так, а убивать зачем? — шотландец трет подбородок, пытаясь понять причину злодейств.
— Приказ из Мадрида был четким. Уничтожить всю сеть. И испанцы не считались ни с чем, чтобы отвести от себя подозрения. Вы удивитесь как называлась эта организация. — я плотоядно улыбаюсь.
— Не томи! — чуть не воет Тапани. — Говори же!
— El lobo. — я победно поднимаю вверх указательный палец.
Друзья смотрят на меня как на идиота. Я понимаю, что испанского они не знают.
— Волк. Они назывались волки. — исправляюсь я.
— Ааа! — раскрывают рты от удивления товарищи.
— Кроме Родриго поймали еще двух «волков». Они помогали убивать своих же агентов, чтобы скрыть следы заговора, который тянулся аж к королю. Семьи кротких девушек были в заложниках у испанских властей, так что они были вынуждены собирать и передавать информацию через того, кто без жалости исполнил потом приказ об их уничтожении.
— Ооо! — вырывается у Тапани.
— Вот так, друзья мои, я помог королю и Франции. А серебро от пуль оставил себе. И кроме того, получил немалую награду за содействие тайному сыску. После чего отправился дальше.
— Нет, это точно наш Себастьян, такой же хвастун. — хохочет финн,— А принцессу тебе не дали на одну ночь в знак признательности? И половину королевства в придачу? Спаситель Франции!
— Да он придумал это все! — поддерживает Тапани Джок, — Что за сказка, фон Ронин?! Клянусь честью, в тебе погибает великий писатель. Подумай сменить стезю.
Я машу на них рукой. Вот так и рассказывай истории.
— Больше рассказов не дождетесь! Вы не цените к себе хорошего отношения. Плебеи!
Друзья молитвенно складывают руки и поворачиваются ко мне.
— Прости нас, суровый господин. Мы больше так не посмеем сделать. Слово чести, ха-ха-хах...
Наш хохот прокатился по всему лесу. Тут вдруг лошадь останавливается, и я, все еще сотрясаясь от смеха, вдруг замечаю, что из ближайших кустов на дорогу выпорхнули сразу несколько разбойного вида мужиков. И те нацелили на меня и моих друзей весьма недурные кремневые мушкеты, замерев шагах в двадцати впереди...
— А ну как слезайте-ка с лошадок, господа хорошие. По добру по здоров! Или нам помочь?
Приехали…
Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/
Глава 10
"Жизнь есть борьба.“
Еврипид древнегреческий драматург -480 — -406 до н.э
Сидя в седле на прицеле пищалей я задаюсь интересными вопросами. Ладно я, без году неделя попавший в жестокий семнадцатый век, но как двое опытных воинов могли прошляпить засаду? Ну как?
Оказалось, что и на старуху бывает проруха. Лермонт и Тапани даже к пистолетам потянуться не успели, как арканы стянули их, а оборванцы с чумазыми лицами (касимовские татары?) стащили их с седел и споро довязали моих друзей уже на земле.
Эх, жалко Тимофея нет. Этот бы нутром засаду почуял.
— Вижу ты главный. — улыбнулся чернозубый с пищалью. — Дюже вид у тебя важный. Как князь едешь.
Я вознес глаза к Небу с благодарностью, что не сразу получил дубиной по голове. Товарищи, судя по их лицам, моей радости не разделяли.
— Думается мне, хороший выкуп за вас истребуем. — констатировал разбойник, пристально меня разглядывая. — Хотя, судя по одежке вы и не понимаете меня, немчура поганая.
— Окстись, балбес, свои мы. — я приосаниваюсь в седле, с которого меня, видимо, не собирались стаскивать.
— А кто свои-то? Сейчас СВОИХ много. — склонил голову вбок пленитель, явно удивленный русской речью.
И действительно, в годы смуты в государстве российском много шальных и гулящих людей завелось. Есть такие люди, что в темные времена ищут не света, а собственной выгоды. Пока крепкой власти нет, а в стране дела из рук в руки переходят, расплодилось ватаг разбойных по лесам. Кому война, а кому гешефт за счет путников и обычных людей.
Я скривился. Всегда относился к таким людям с отвращением, хотя кто знает, какая нужда толкнула их на этот путь?
Судорожно подбирая, что лучше бы сказать разбойникам, я боковым зрением разглядел козака с длинным чубом и в синих шароварах. Но точно ли это то, что я думаю?
— Да царевича Дмитрия мы посланцы. — бросаю я на удачу. И, похоже, попадаю прямо в яблочко.
Лица разбойников разглаживаются. Козак слева даже улыбнулся. Или мне показалось?
— Да ну. — отвел пищаль от моего лица чернозубый. Большинство здесь гигиеной пренебрегает. И встретить беззубого тридцатилетнего в любой точке карты — в порядке вещей.