Путь истребителя
Шрифт:
– Я домой звонил. У моих, все в порядке. Теща с детьми к нам переехала, с Аней и сыном все время проводит. Выручили ее, когда известие пришло, что я
пропал без вести. Ждут, когда приеду. Сообщил что не один, мол, отца нашел, дядек. Так что ждут, знакомить буду.
– Хорошо. Сын как? Еще не пошёл?
– спросил батя.
– Первым делом спросил. Нет еще, агукает да на четвереньках ползает. Но быстро, в меня пошел.
Шум снаружи усилился. Были слышны разговоры, крики, команды, но рядом
часовой по стойке смирно, с карабином у ноги, только еще усерднее вытянулся.
– Самолет с московскими гостями?
– Так точно, товарищ подполковник. Они еще у самолета разговаривают, - ответил часовой.
– Угу, хорошо. Боец, когда они направятся к нам. Постучи в дверь, предупреди.
– Сделаю, товарищ подполковник.
– Молодец.
Почти сразу, как только мы сели за стол, негромко беседуя, я рассказывал последние новости от своих, раздался быстрый и частый стук в дверь.
Старшина Суворов. Ночной лес, примерно в тридцати километрах от уничтоженной электростанции.
– Товарищ старшина, - кто-то негромко позвал меня, и легонько потряс за плечо.
– Что?
– быстро спросил я, подтягивая к себе карабин.
– Подъем, скоро выдвигаемся, - ответил Сергей Пищалев, боец-подрывник из подразделения капитана Вечернего.
За последние двое суток нервотрепки и боев я успел со многими познакомиться. Бойцы были парнями простыми без заскоков, даже Андрей Филимонов, зам
Вечернего, доцент кафедры филологии был отличным парнем. Говорил без командной дистанции, нормальный и уверенный офицер.
Взяв поданную Сергеем открытую банку тушенки и галеты, трофеи с электростанции, мы уходили налегке с небольшим запасом продовольствия, так что НЗ
найденное в казармах охраны пришлось как нельзя кстати.
Поставив их рядом с лежанкой, я потянулся с постаныванием и, почесав отлёжанную спину, осмотрелся, потирая глаза. Конечно нужно было бы умыться, к
гигиене я относился строго, но наш временный лагерь не имел близкой воды, мало того мы даже ночевали не в лесу, а в овраге, открытом со всех сторон.
Уверенность, что нас будут искать именно в ласах, подтвердилось. За ночь рядом не пролетело и не проехало ничего чужого.
В лагере все было в порядке. Где мы уложили носилки с ранеными, возился фельдшер, как раз сейчас одному из тяжелых он помогал освободиться от излишков
в организме. Дело житейское, но я отвернулся, чтобы не смущать бойца. Лагерь просыпался, кто молча завтракал, кто делал зарядку, кто осматривал оружие.
Полковник Суворов что-то обсуждал с капитанами.
Отстегнув трофейную флягу, я потряс ее у уха. Едва
Протереть лицо хватило.
Убрав флягу на место, я подхватил завтрак, и сев в позе лотоса, стал аккуратно кушать, используя штык-нож от карабина как вилку. Столовых
принадлежностей кроме ножа, у меня к сожалению не было.
– Трофейную форму снять, и убрать в вещмешки, - раздался приказ от командования.
– Товарищ полковник?
– как только я закончил с завтраком, то сразу подошел к Командиру, смущенно переминаясь с ноги на ногу.
– Слушаю, старшина, - повернулся он ко мне, открываясь от пристального изучения карты.
В отличие от него, одетого в современный армейский камуфляж, который, кстати, очень заинтересовал разведчиков и осназовцев, я все еще был в трофейной
форме.
– Товарищ полковник, я снял свой комбинезон, прежде чем надеть эту форму. У меня под ней ни чего нет, - честно признался я.
Полковник на несколько секунд задумался, после чего приказал:
– Оружие сдашь Филимонову, будешь у нас изображать пленного немца. Понесешь одного из раненых.
– Есть, - козырнул я.
'Раненого так раненого, как будто я сюда так просто шел. Тоже нес, между прочим', - размышлял я, вернувшись на лежанку. Нужно отдохнуть перед выходом.
Всего пять минут, но мои пять минут.
Посмотрев на небо, по солнцу определил, что время было ближе к обеду.
'Дали мы храпака, хотя, и сюда дотопали, когда уже рассветало, - лениво размышлял я, - все-таки молодец Сева, сумел тут освоиться и даже стать
мегазвездой, если по нашему миру судить. Вон как простые бойцы, да и командиры перед ним тянулись. Уважают. Да и он явно это понимает, носа не задирает,
через губу не разговаривает. Со всеми спокойно общается, ровно. Не врал когда говорил, что проблем с внедрением не будет, мол, все его знают. Я бы сказал
даже больше, про него не знают только глухонемые, которые потеряли зрение. И песни действительно красивые поёт, есть в нем некий шарм при исполнении. Всегда
своей песней прямо в душу западает. Вон, как бойцы его на плащ палатке осторожно в хату отнесли, когда он на середине очередной песни уснул. Хорошо все-таки,
что я сюда попал, что меня дома ждало? Жизнь как у всех, а тут я реально могу пользу принести. Что знаю про современную войну? Да много, зря что ли в
армейской танковой учебке полгода провел? Танки другие, но манера вести бой фактически та же, те же танковые засады взять. У меня по этой теме отлично было,
ничего ведь не забыл. Что там, всего то два года прошло, когда я сапоги сбросил и прекратил шрапнель есть'.