Путь к перевалу
Шрифт:
Ашмарин посмотрел на его смятый воротник, черный лоснящийся галстук и подумал:
«Да-а, этого не назовешь аристократом. Работяга… И, главное, без всякой позы, даже не подумаешь, что перед тобой доцент, заведующий кафедрой. А у Стенина в самом деле проглядывает что-то такое… аристократическое. Кому же из них верить? У этого, кажется, все, как на ладони. А Стенин, тот не прост. Совсем не прост!
Что же, посмотрим на самого Воронова».
Разыскав кабинет заведующего кафедрой минералогии, Ашмарин постучал. Открыл дверь и… невольно остановился
Что такое? Куда он попал? В глубине комнаты, возле огромной медленно вращающейся махины, возилось несколько человек. Навстречу Ашмарину шагнул молодой плечистый мужчина с ярко-красным цилиндриком «сопротивления» в петлице халата.
— Что вы хотели? — спросил он.
— Простите, я, должно быть, ошибся. Мне нужен доцент Воронов. — Ашмарин с опаской взглянул на болтающийся над головой электрокабель.
— Воронов? Юрий Дмитриевич! — окликнул мужчина, обращаясь к высокому голубоглазому шатену в белоснежной рубашке с закатанными по локоть рукавами, — Юрий Дмитриевич, к вам пришли!
— Я занят, — коротко ответил тот, даже не взглянув на Ашмарина и не выпуская из рук паяльника.
Но Ашмарин был не из тех, кто привык отступать. Он подошел к Воронову.
— Простите, Юрий Дмитриевич. Я из газеты, и мне бы нужно…
— Я занят! — еще категоричнее повторил Воронов.
— Но у меня тоже на счету каждая минута, — возразил Ашмарин. — Повторяю, я корреспондент областной газеты…
— Вадим, поговорите с товарищем, — сказал Воронов, не повышая голоса, и Ашмарин, вежливо взятый под руку все тем же исполином, в мгновенье ока снова оказался у двери.
— У Юрия Дмитриевича ответственный момент: большой магнит капризничает, — кротко напутствовал его Вадим, провожая за порог.
Оторопевший Ашмарин двинулся прочь.
— Ну, это уж не аристократ, а деспот какой-то! — бормотал он на ходу. — И какое отношение к минералогии имеет вся эта электронная техника? Может быть, Стенин все-таки прав?.. Но как бы там ни было, а так вот выставить человека за дверь!..
— Простите, вы чем-то недовольны?
Ашмарин поднял голову. Перед ним стояла и насмешливо щурила глаза молодая дама с длинной указкой в руках и рулоном карт под мышкой. Ашмарина передернуло от досады. Видимо, она была свидетельницей того, как его выпроводили из кабинета.
— Наоборот, я страшно доволен! — буркнул он, мысленно посылая ее ко всем чертям. — Здесь что, всегда так встречают посторонних?
— Нет, вам еще повезло, — рассмеялась дама. — Бывает и хуже.
— Гм… А с кем, собственно, имею честь?..
— Строганова Софья Львовна, — проворковала дама, — доцент кафедры общей геологии.
— Корреспондент областной газеты Лев Ашмарин, — отрекомендовался он с достоинством.
— Очень приятно. Вы что же, хотели проинтервьюировать нашего Ноздрева? — поинтересовалась она. Мы к его повадкам уже привыкли. А вот вам, газетчикам, было бы неплохо урезонить его. Право же, за это будут признательны и научные работники и студенты факультета. — Софья Львовна одарила Ашмарина ослепительной улыбкой и скрылась в кабинете декана.
Ашмарин растерянно почесал в затылке:
— Ну и денек! Как бы вместо очерка не получился фельетон… — Он в раздумье зашагал к лестнице. Но его окликнули:
— Товарищ корреспондент, товарищ корреспондент!
Он оглянулся. За ним бежала зеленоглазая незнакомка.
— Товарищ корреспондент, я слышала ваш разговор с Софьей Львовной. Нечаянно, так уж получилось. И я прошу вас, не верьте ей!
— Не верить? В чем?
— В том, что Юрий Дмитриевич… что Воронов… В общем, вы даже не представляете, какой это замечательный человек! И мы, студенты… Да что там говорить, через полчаса он будет читать нам первую лекцию по кристаллохимии, — вы обязательно ее послушайте. Пожалуйста.
— Послушать лекцию?
— Да-да! Если вы в самом деле хотите что-то писать о Воронове, вам просто необходимо увидеть его на лекции, — настаивала девушка.
«А ведь это, пожалуй, так», — подумал Ашмарин.
— И вы согласитесь быть моим гидом? — спросил он. — Неудобно как-то, знаете, постороннему…
— На лекцию Воронова неудобно? Да к нему со всех факультетов ходят. Особенно на кристаллохимию. Это же курс факультативный, еще придется места занимать.
— Но я все-таки попрошу вас. Да, кстати, мы с вами до сих пор не знакомы. Как вас зовут?
— Инна.
— А меня — Лева. Ну, что же, пойдемте вместе.
К двум сорока самая вместительная аудитория факультета, называемая Большой геологической, действительно, была заполнена до предела. Поэтому на Ашмарина с Инной, занявших места в последнем ряду, никто не обратил внимания.
В основном здесь были ребята. Самые разные — и по возрасту, и по одежде. Наряду с вельветовыми куртками и свитерами, тут можно было увидеть немало и щегольских костюмов, и жестких, сверкающих белизной воротничков, перечеркнутых модной линией галстука.
От разглядывания Ашмарина отвлек рокот, пронесшийся по рядам. Все дружно встали. В аудиторию входил Воронов.
Теперь он был в черном костюме, с гладко зачесанными назад волосами и такой простой, даже застенчивой улыбкой, что Ашмарин при всем желании не мог бы узнать в нем того бесцеремонного доцента, который всего полчаса назад выставил его из кабинета.
Воронов коротко поздоровался и нетерпеливо махнул рукой, приглашая всех сесть.
Но тут произошло нечто необычное. Студенты продолжали стоять, а из передних рядов вышли двое и положили перед Вороновым громадную друзу сверкающих кристаллов.
— Штуф пегматита, — шепнула Инна Ашмарину. — Ребята привезли с Алтая, специально в подарок Юрию Дмитриевичу. Видите, там даже написано.
И плеск аплодисментов заполнил огромную аудиторию. Ашмарин был озадачен. Водились в свое время и у них любимые преподаватели. Но чтобы вот так встречать их после каникул, — такого не бывало.
«Ничего не понимаю! — признался корреспондент. — Что это за человек? Чему здесь верить? Кого слушать?»
2. НИКОЛА БУРБАКИ