Путь к себе
Шрифт:
— Разумеется! Мы-то прожили более двенадцати тысячелетий со времени выхода в космос. И ваши шесть и даже семь — совсем юный возраст.
— Вот именно. Замораживать тела мы научились сами, но лечить некоторые болезни не могли. Моя была одной из таких. На первых этапах я ее не замечала, а потом было поздно что-то предпринимать. Мой муж меня очень любил и подстраховался надежно. Меня не списали в утиль после его смерти только благодаря огромным финансовым вливаниям со стороны его наследников, — удивленно приподнятая бровь собеседника заставила меня пояснить. — Они лишились бы
— Умный у тебя был муж. Обычно все легко забывают обещания, стоит увидеть красивые цифры доступных средств. Но, думаю, об этом мы поговорим подробнее позже. Почему ты убегаешь со станции? Ты прекрасно устроилась, влившись в дело Рирко. Твои работы свежи и прекрасны, не побоюсь этого слова. В чем причина спешки?
— Я, и правда, была рада работать с Рирко. Мне нравиться рисовать, и не важно, на пласт-листах или на коже. На теле делать это даже интереснее. Можно несколькими штрихами выделить изгиб или подчеркнуть силу тела.
Вспоминать работы было легче, чем перейти к главной причине побега. Переведя дыхание, я, наконец, решила разбередить недавно нанесенную мне рану.
— Недавно я столкнулась с проблемой, о которой даже не могла предположить, полагаясь на привычные мне устои мира и урезанную информацию о современной реальности. Я, и правда, надеялась, что гражданство спасет меня от всякой мерзости, тем более, от неравенства. Но на нашу станцию для пополнения запасов и мелкого ремонта зашел пограничный корабль, патрулирующий дальние рубежи. Я завела разговор с одним из членов экипажа почти случайно, пока работала над рисунком заказанной тату, а когда оказалась в их компании, мне стал оказывать знаки внимание мужчина расы ворг.
— Он так тебе не понравился, что ты сбежала от него? Ну, это ты зря. Ворги-военные, это, и правда, очень привилегированная каста. Думаю, им позволено куда больше, чем остальным, — усмехнулся Блеврак.
Я же повернулась к обзорному окну, и перед глазами предстало красивое и мужественное лицо, увиденное первый раз именно в клубе. Как его звали на самом деле? Кто из них был со мной и когда? Зачем все это нужно было? За что так со мной? Сколько разных вопросов роятся в моей голове, и на них я никогда не узнаю ответы. Не теперь.
Сердце уже привычно защемило, но я проигнорировала фантомную боль. Поздно возвращаться на станцию и рано реветь от горя, снедавшего меня изнутри. Не при ергене, что ждет продолжения рассказа.
— Не понравился? Нет, напротив. Он первый мужчина, пробудивший во мне женский интерес за несколько лет, а если учитывать период моей болезни до смерти, то и того больше будет. Я не считала, если честно. Может, десять лет, а может, и несколько десятилетий кряду.
— А муж? — нахмурился Блеврак, шевельнув своими бровями-кисточками.
Очень белая кожа и черные волосы на теле, делали его вполне привлекательным представителем расы ерген. Низенький, коренастый и мускулистый мужчина.
— В твоем браке не было теплых чувств?
— Кроме мужа, конечно! Хотя… Если быть откровенной, то на мужа я так не реагировала давно, а может быть, и не испытывала этого притяжения к нему никогда, — закусив губу, я мысленно извинилась за измену перед родным человеком.
Петя не заслужил такой правды. Он был замечательный и любил меня искренне, а я оказалась не способна на подобные чувства.
— Однако, пока я вижу только положительные моменты. Твоя жизнь продолжилась, и ворг — не самый худший вариант для создания семьи. Если полюбит, то вы будете счастливы. На интрижки они не размениваются и живут в одном браке до самой старости. Часто после смерти партнера уходят от мирской жизни, это похвальное качество. Почему ты сейчас бежишь от него? Я пока не понимаю тебя.
Вот и я так думала, пока изучала всю доступную информацию про расу воргов в сети, окрыленная непривычным чувством влюбленности. Даже размечталась о возможном «долго и счастливо» для нас с ним. Однако, увы.
— Знаешь, с тех пор как я очнулась здесь, поняла, что хочу семью. Собственную, самую обычную семью, но с одним мужчиной. А их оказалось двое, — устало созналась я, подходя к сути проблемы.
— Двое? Ворги моногамные. Они собственники, порядком зацикленные на своих избранницах. Ты ошиблась, девочка. Второй мог только заигрывать с тобой, как если бы хотел подразнить друга или собрата, если он, конечно, тоже ворг, — спокойным тоном сообщил мне Блеврак.
— Увы. Как выяснилось, есть исключения из любого моногамного правила. Их, как и в мое время, редко озвучивают всем вокруг, а если и пишут, то очень мелким шрифтом в самом низу страницы, маскируя разными сносками и обтекаемыми фразами. Сталкивался с подобными исключениями? — его глаза словно затянулись, что указывало на тщательный поиск информации по пронту.
— Однояйцевые близнецы! — догадался мой собеседник, хлопнув себя по колену. — Лишь в случае, если два брата-близнеца находят для себя привлекательной одну женщину, возможен тройственный союз для воргов. Это очень старый закон, он призван сдержать недовольство отвергнутых близнецов, ведь полюбив жену брата, второй умрет в одиночестве. Организм близнецов особенный. Они — ошибка природы. Одно сознание сразу в двух телах. Если один любит скорость и опасность, второй не сможет их не любить. Если ты привлекла одного, то и второй не смог бы пройти мимо тебя.
— А я не знала, что их двое, до самого конца. Мне никто ни разу не намекнул на второго брата. Сперва познакомилась с одним, потом случайно столкнулась со вторым, но приняла его за первого. Ходила на свидания и не понимала, почему иногда мой собеседник не понимает меня? Почему он просить рассказать об одном и том же несколько раз? И прочие незначительные мелочи в поведении. Думала, что я просто не настолько ему интересна, и он не запоминает мои ответы. Но то, что их оказалось сразу двое — это меня по-настоящему шокировало, — сжавшись внутри, я постаралась уверенно расправить плечи. — Если пережить расставание и оплакать несчастную любовь в будущем я еще готова, то терпеть ложь с первых шагов не желаю. Разве я не поняла их, расскажи они мне всю правду сразу?