Путь к свободе
Шрифт:
Я должен быть подавлен атмосферой. Подавлен сложившейся ситуацией. Должен бояться и трястись за своё будущее. И, что самое главное, я НЕ должен, только открыв глаза, сходу ввязываться в конфликт.
— Вода, — уже жёстче напомнил я, всё так же глядя прямо в глаза обычному с виду крестьянину.
— Да, вон там, — он кивнул в сторону решётки, где она соприкасалась со стеной.
Я молча кивнул, встал, с трудом сдержав стон и пошаркал к глиняной емкости с водой со сколотыми краями. Никаких кружек не было и в помине, поэтому мне пришлось
На третьем глотке я услышал лёгкий шелест соломы, которая тут была вместо лежанок. Видимо куцая борода решил восстановить свой подорванный авторитет.
Передвигался он тихо. Не имей я усиленного слуха, то, может быть, и не расслышал бы его лёгкую поступь. А ведь это о многом говорит. Обычные люди так не ходят. Не умеют, даже если будут стараться. Не зря он тут сидит, ох, не зря.
А вот над дыханием ему надо поработать. Волнуется и дышит слишком громко. Да и по его дыханию сразу понятно, когда он собирается бить.
Я качнулся в сторону, продолжая пить.
Вода, пусть затхлая и тёплая, но освежала и слегка бодрила. Мне не помешало бы ещё умыться, но, думаю, пока не стоит тратить столь ценный ресурс. Неизвестно, как часто тюремщики доливают сюда воду.
Кулак прошёл мимо головы и впечатался в железную решётку. Удар был не слишком быстрый, раз даже в нынешнем состоянии я без труда от него увернулся.
— Попробуешь ещё раз? — спросил я растирающего руку типа. — Только имей ввиду, что если решишься, то я тебе пальцы переломаю.
— Ты больно самоуверенный, — прошипел козлинобородый и сунул руку за пазуху.
Через секунду он уже сжимал короткий, но острый предмет. Я посмотрел повнимательнее и удовлетворённо хмыкнул. Теперь хоть стало понятно, кто и зачем обломал у чаши с водой один из краёв.
— И что ты собрался с этим делать? — насмешливо произнёс я. — Смотри, не поцарапайся.
— Не поцарапаюсь, — зло ответил тот и ткнул своим глиняным шилом мне в живот.
Попытался ткнуть. Так как я перехватил его руку, дёрнул её на себя и в бок, помогая козлинобородому удариться о решётку, после этого вывернул руку, упёрся ему в спину плечом и заставил его выронить самодельное оружие.
— Постарайся громко не кричать, — попросил я, сжимая его мизинец.
— Да ты кто такой? Что ты… аааа! — закричал он, когда его мизинец хрустнул.
Я подался слегка назад, после чего снова впечатал его в решётку, выдавливая из его груди воздух.
— Я же предупреждал, — спокойно произнёс я, ломая второй палец.
— Стой! Стой! Не надо! Я всё понял. Аааа!
— Точно понял?
Я снова ударил его о решётку, заставляя замолчать.
— На всякий случай закрепим.
— Не надооооааа.
— Я поверю тебе и не буду трогать остальные два. Но только дай мне повод…
— Я всё понял, — закивал он, прижимая руку к груди. — Ты чей? Сказал бы сразу. Ты змей? Чего ты так беспределишь? Зачем калечить? — засыпал он меня вопросами.
— Вот с
А неплохо он сделал. Ещё обточил и обмотал с одной стороны кусочком какой-то тряпки, предварительно разорвав её на тонкие полосы. Держать удобно, не скользит. Но больше пары ударов не выдержит. Слишком хрупкая штука.
— Да я просто попугать хотел, — скривился козлобородый, глядя на то, как его заточка исчезает у меня за поясом. — Кто знал, что ты такой резкий?
— Хватит болтать, — оборвал его я, приникая к решётке и пытаясь разглядеть, куда я попал. — Лучше скажи…
Я прервался на полуслове, услышав, как невдалеке раздался лязг железа. Очень похоже на связку ключей. Если бы я не прислушивался, то не услышал бы несколько тихих щелчков. Следом заскрипели проржавевшие петли и раздались шаги.
— Сидишь молча. Руку спрячь. Если что, помни, воткнуть тебе твою же заточку в горло я, если что, успею. Ты тоже, чтобы не слова, — я перевёл взгляд на забившегося во время короткой потасовки в угол мужика.
Тот часто закивал и ещё сильнее вжался в стену.
Я отошёл от решётки и уселся на солому, свесив голову на грудь и постаравшись всем своим видом продемонстрировать отсутствие сил.
Шаги приближались. Стало слышно приглушённые голоса. В нескольких метрах от нас они остановились. Постояли, прошли дальше и встали напротив нашей камеры.
— Давай его сюда.
— Уверен? Там же пустая рядом.
Вместо ответа скрипнул замок, за ним решётка, и кто-то зашёл внутрь.
Один человек. Не стражник. Ещё один заключённый?
Я приподнял голову и глянул из-под чёлки.
Здоровый, звероподобный мужик. Остановился на входе и чего-то ждёт. А вот охранник знакомый. Тот самый, который больше всего старался, когда пинал меня что на торговой площади, что уже тут, в тюрьме.
— Веселитесь тут, — раздался противный голос тюремщика. — Вот ваша жратва.
На каменный пол опустился поднос с наваленными на него кучей какой-то каши, чёрствыми корками хлеба и подгнившими овощами. Зажурчала вода со стороны питьевой чаши. Дверь закрылась, стражники ушли, а я приготовился к очередным проблемам.
Я напрягся, когда бугай молча прошёл мимо меня. Но тот молча подгреб себе побольше соломы и сел к стене.
— Что с рукой? — пророкотал бугай, когда козлинобородый встал со своего места и двинулся к подносу с едой.
— Споткнулся неудачно, — пробормотал тот в ответ, при этом бросив в мою сторону быстрый взгляд.
— Споткнулся, говоришь, — протянул бугай, глядя на меня.
— Да. Скользко тут.
— А ещё воняет, — хмыкнул наш новый сосед. — Давай помогу!
Он схватил травмированную руку козлинобородого и резко дернул. После чего схватился за пальцы и «вставил» их на место. Его «пациент» сопротивлялся, орал, но вырваться не мог.