Путь к свободе
Шрифт:
– А ты бы хотела её пробить?!
– я удивлённо уставилась на подругу, но та лишь грустно усмехнулась и снова опустила лицо на колени.
– Ты же знаешь... Ты ведь должна это чувствовать...
– проговорила она.
– Но... после новогодней ночи...
– аккуратно начала я, вспоминая события четырёхмесячной давности.
– Ты же ушла с ним.
– Ха!
– она глухо рассмеялась, и что-то в этом смехе показалось мне жутким.
– Тиана, он слишком джентльмен, и это иногда дико бесит. Тогда он уложил меня в кровать, укрыл, и, заботливо поцеловав в лобик, как какое-то малое дитя, отправился спать
– она глухо выругалась, и самыми цензурными в этой тираде были предлоги.
– Ну ты подумай, какая недотрога! Скорее бы уже закончилось это долбанное заточение! Наверно это на меня так однообразие действует... вот и надумала себе всякую фигню, - всё это она довольно громко бормотала, глядя куда-то в пол.
– Впервые встречаю парня, которого мне приходится добиваться! Мне! Тиа, скажи, я что, уродина?! Про косяки характера и так знаю, поэтому не спрашиваю... Нет, мне конечно, далеко до его красотки-сестры... А эти шпильки... Кошмар! Тиа... что делать то?!
До жути увлечённая её эмоциональными всплесками, в которых сейчас была такая безумная смесь, что не сразу и разберёшься, я пропустила главное. А когда увидела, было уже слишком поздно что-то делать.
Лари замолчала, как будто почувствовала какую-то подставу... И не зря, потому что эта самая подстава сейчас стояла рядом с ней, и сложив руки перед грудью, довольно улыбалась.
– Илария, - наконец, насладившись выражением шока на её лице, начал Тамир.
– Глупость ты моя... Хм, я уж не спрашиваю откуда в твоей прелестной головке столько матерных слов... причём все в мой адрес. Это сосем другой разговор. Но, ответь мне, золотце, как именно, по твоему, я должен себя с тобой вести?
Если что и могло в этой жизни вогнать нашу гордую хамоватую блондинку в ступор, то сейчас был именно тот момент. Лари сосредоточено смотрела в его необычайно зелёные глаза и не могла найти ответа. Да и что хотел услышать Тамир?!
– Прости, - наконец, проговорила она, опуская голову.
– Я просто слишком давно живу с тобой под одной крышей, и ты, единственный, кто не смотрит на меня, как на девушку. Я для тебя так... какая-то провинившаяся особа, вынужденная торчать в твоём доме до июня. Наверно дело именно в этом... в ущемленной девичьей гордости...
– В таком случае, получается, моя линия поведения самая правильная?
– осторожно спросил он, присаживаясь рядом с девушкой.
– Ведь так?
– Может быть...
– её ответ прозвучал очень тихо, почти шёпотом, но мы оба его прекрасно услышали.
– Но есть и другой вариант, - задумчиво проговорил Тамир.
– Представим, что ты бесишься не только из-за гордости, и я, скажем, значу для тебя немного больше всех предыдущих ухажёров однодневок... Тогда, как должен вести себя в этом случае я, чтобы не уровняться со всеми ними? Чтобы ты поняла разницу... и усвоила её? Подумай над этим, Лари... ты же заешь ответ...
Он легонько провёл рукой по её спутанным волосам, и аккуратно коснувшись её подбородка, заглянул в глаза.
– Где гарантия, что я не стал бы для тебя такой же обычной ошибкой, как те, кто был раньше?! Её нет...
– Тебя с ними нельзя сравнивать, - ответила она.
– Ты другой... совсем. Ты лучше меня, умнее, интереснее... ты... Ни один из тех, кого я когда либо знала
– Ты... уникальный. А я - обычная. Наверно всё дело в этом.
– Хм...
– он улыбнулся, да так открыто и искренне, что мне показалось, что за этой улыбкой последует смех.
– Знаешь, Лари... тебя можно назвать какой угодно, только не обычной...Ты снежный вихрь... который одним взглядом напрочь лишает меня возможности мыслить здраво.
Она подняла голову, посмотрела в его глаза... долго так смотрела, минуты две... а потом улыбнулась, и слегка покраснев (что само по себе было на грани фантастики) снова спрятала лицо.
– Тамир, а можно я приглашу тебя на ужин... на балкон?
– тихо, как-то по детски застенчиво, спросила она, не поворачиваясь.
Теперь он не выдержал, и всё-таки расхохотался. Но наткнувшись на растерянный взгляд Иларии, тут же поспешил обнять её за плечи и объяснить:
– Ты приглашаешь меня на свидание? В моём же доме? На мой же балкон?
– он снова рассмеялся, но уже не так эмоционально.
– Разве можно отказаться от такого предложения?!
Лари уж было собиралась съязвить в ответ, но отчего-то передумала. И опустив голову на плечо Тамира, вся как будто замерла...
Идиллия! Ничего не скажешь... Да только здесь сейчас был по крайней мере один лишний зритель. И я уже встала и успела сделать несколько шагов к лестнице, как услышала шум у входа.
Тамир напрягся, повернув голову на звук, но Иларию не отпустил. А когда в гостиную вошли неожиданный визитёры, и вовсе изменился в лице. Оно стало каменным...
– Тарша! Лит! Вы бы хоть предупредили что возвращаетесь, - даже не думала, что успею так соскучиться за ними за столь короткий срок.
Но, за пеленой собственной радости... я не сразу заметила, пустоту их взглядов. Предпочла не обратить внимание на большую царапину на виске Литсери... Потрёпанные джинсы Тарши, в которых она никогда бы не вышла за приделы дома... её странную причёску...
Ребята были бледными и какими-то измученными, а в лицах совершенно не было эмоций. Только пустота и страх...
Страх?! Ладно, Тарша, она всё-таки девушка, но Литсери на моей памяти боялся всего один раз... тогда в Штатах, когда его ненаглядный наставник прохлаждался в стенах военно-исследовательской базы и был на волосок от гибели...
И тут меня передёрнуло, как от удара током... в несколько тысяч вольт.
– Где Рио...?!
– мой собственный голос звучал тихо и вымучено... как будто я уже знала ответ.
Но, они молчали. Лит старательно отводил глаза, а Тарша просто не могла произнести ни слова. Это пугало. Это вводило меня в ужас, потому что предположения в голове рождались самые страшные...
– Лит!
– я закричала, потому что больше сдерживаться не было сил.
– Что с ним?!
Ответа не было. Наверно, именно в тот момент здравый смысл окончательно покину мою голову, потому что больше ждать я не могла. И мигом подлетев к Литсери стала трясти его за ворот куртки... бить кулаками в грудь и кричать... потом что ответ был ясен.