Путь Киартаны
Шрифт:
Все трое долго сдерживались, но в итоге рассмеялись, словно добрые друзья, встретившиеся вновь после долгого расставания.
Вечер выдался тёплым. Вскоре Мерион предложил пройти к столам, но Гвинесса настояла, чтобы все собрались в её шатре. Маг не смог отказать. Трапеза была великолепна. Киартане понравилось абсолютно всё. Она попробовала копчёных крабов и окорок и устрицы и различные салаты, отведала заморских фруктов, что ей ещё не доводилось видеть и вкушать.
Остальные тоже хвалили еду, в особенности тётка Рима, которая оказалась очень весёлой, но своеобразной женщиной.
– Все в округе мне завидуют. – хвалилась она с бокалом вина в руке. – Но, я честно всем говорю, что моей заслуги в этом нет. Всё кровь его матери!
Ученики разместились рядом по одну сторону стола, а родители по другую. Мерион, по настоянию Гвинессы занял место во главе, хоть и не был хозяином пира. Маги по очереди произносили тосты в честь Середины лета, и все взрослые пили вино. Только Мьёрн пил из огромной кружки сваренное лично Мерионом пиво и рассказывал безумно интересные истории, от которых все заливались смехом. Особенно Киартане запомнился его рассказ о рыбалке на Перешейке. Они с Мерионом и Грионом ничего не поймали, а их снасти унесло в море приливом.
Тише и скромнее всех оказалась сама хозяйка. Гвинесс наблюдала за всеми, смеялась вместе с остальными, но почти не говорила. Она была счастлива, её не волновало положение людей, с которыми она проводила время. Все её слуги сидели за соседним столом и восхваляли вином то Мериона, то Хозяйку, то прекрасное лето, середину которого все провожали.
Вечер незаметно обратился серебристой лунной ночью. Гости счастливо общались, но Киартану не покидало гнетущее, тревожное чувство ожидания. Только когда все огни в деревне потухли, Мерион поднялся. Киартана замерла от страха, но заметила волнение и среди ребят.
– Вот и пришло время. – объявил он, а Киартану ещё сильнее испугали озадаченные лица магов и родителей. Мама едва сдерживала слёзы, Гвинесса не смотрела Ильнару в глаза. Мерион вышел из-за стола и позвал учеников за собой.
Её сердце бешено колотилось, но отступить было некуда. В гнетущей тишине четверо учеников следом за учителем ушли во тьму.
Мерион увёл их до граничных столбов, примыкающих к лесу. В свете луны Киартана заметила сомнение на лице мага, но решимость в его глазах взяла верх над страхом.
– Рубежное испытание после трёх лет всегда было особенным. – по-отечески заговорил Мерион. – все маги Ордена проходили его в детстве. Вы многому научились, и настал момент воспользоваться знаниями. Вы отправитесь в лес Нуреон. Вечные деревья питаются от силы магии, и их ветви отличные проводники. – Мерион указал рукой на север. – это лишь небольшой островок, но и его вам хватит, чтобы раздобыть могучую ветвь. – он особенно тяжко вздохнул, а у Киартаны волосы поднялись дыбом от напряжения. Сердце рвалось из груди. – Три дня и три ночи я даю на поиски, но если вернётесь без достойного посоха – второго шанса не будет…
Суровый тон Мериона испугал всех, даже Киартана не решилась перебить. Маг кивнул ученикам, не дождавшись реакции испуганных детей, развернулся и пошёл к дому. Они все было
– Испытание началось, – нехотя произнёс он. – Зайдёте во двор без посоха, и никогда не станете магами.
Маг убедился, что его услышали, и отправился обратно на праздник. Киартана следила полными слёз глазами, и не верила. Он отправил их прямо с празднества в лес, ночью, в парадных мантиях, её – в платье. Без подготовки, без помощи, без припасов. Не дал взять ничего из одежды. По ногам прошёлся холодок. Киартана бросилась прочь, чтобы никто не увидел её слабости.
– Постой! – окликнул Ильнар, и она послушно остановилась.
Она не должна была спрашивать Мудрейших, и, тем более, не должна была услышать разговор Мериона с Гвинессой. Но услышала, и теперь неудержимые слёзы против воли текли из глаз.
– Эй, ты плачешь, что ли? – с ухмылкой заметил Рим.
– Заткнись! – неожиданно резко осёк его Ильнар. Но обратился к ней нежно и спокойно. – Всё будет хорошо! Это лишь очередное Испытание, лес вовсе не страшный. Мы справимся, вместе раздобудем посохи и вернёмся… – он хотел взять её за руку, но Киартана не позволила.
Она ощутила заботу, но не смогла поднять глаза, зная, что Гвинесса давно всё решила. Она не могла рассказать и разрушить его веру. Киартана вновь залилась слезами. Она знала единственно верный выход, кинулась прочь, сломя голову, и ни разу не обернулась.
Ребята звали её, их голоса становились всё тише. Тьма окружала, смыкалась над ней. Деревья шептали ветвями на ветру. Кустам не удалось удержать, она продралась сквозь них, царапая ноги и руки, и всё чётче вспоминала. Не само место, а ночь, пугающий лес, колкие кусты и страх.
Тропинка вела на север. Старые деревянные настилы хрустели под ногами, ветви хватали за плечи, цепляли и рвали платье. Она бежала пока не выбилась из сил. Спуск к реке дался легче. Её никто не догонял, но Киартана не желала останавливаться. Слёзы мешали видеть.
Она услышала треск, прежде чем нога провалилась, клацнув зубами, полетела вперёд, едва успела подставить ладони, чтобы защититься от падения. Киартана отбила и испачкала руки, расплакалась от досады и одновременно рассмеялась. Перевернулась на спину в своём алом бесповоротно испорченном платье, и только затем ощутила нестерпимую, тянущую боль в голени. Нога сразу распухла, но ей было всё равно, она смотрела в звездное небо, и хохотала.
Луна резко очерчивала кроны деревьев, ветви тянулись к ней своими тенями, вдалеке ухнула и улетела прочь одинокая сова. Киартана попыталась подняться, но не смогла наступить на ногу, и слабость вновь рассмешила её. Она кричала от досады, плакала от боли, снова и снова пыталась подняться, но беспомощно падала на землю. Лишь исчерпав все силы, Киартана успокоилась и осмотрелась.
От реки доносились глухие всплески и шорох камыша. Пахло тиной и сорными травами. Она убежала совсем недалеко от деревни, но надеялась, что ребята не станут её искать. Она хотела перебраться через реку и отправиться дальше на север, но любое движение ноги причиняло невероятную боль, и Киартана решила переждать до утра.