Путь Крови
Шрифт:
Полыхнуло знатно, но и впрямь, мне понадобилось лишь мгновение, чтобы проморгаться. Проморгаться и тут же сложить пальцы в печать:
— Аур.
Не сказать, что это было легко, похоже, я недотянул мизинец, поэтому огонь души тёк от сердца с трудом, но я удержал его жар, дотолкал до конца и в локте от моей ладони полыхнула почти такая же яркая вспышка, как и у Закия.
Он хмыкнул:
— Начало обнадёживающее. Продолжаем. То, без чего ты рискуешь сдохнуть от сырости и холода, невзирая на то, что идар. Камин, как я его называю. Агдже орте изир аут.
С каждым звуковым активатором
Эту технику я уже видел в исполнении Илиота, правда тогда он выполнял её без активатора, а печати я и не помнил, но вот финальный эффект точно был тот же — от учителя во все стороны метнулись крошечные алые искорки, осели на стенах и полу коридора, дохнули теплом.
— Ну, — голос Закия сочился издёвкой. — Повторяй.
Я невольно облизал губы. Четырёхсоставная техника. Восемь печатей с двух рук. Это, вообще, честно, сразу давать такое после простейшей вспышки на одной печати?
Вперёд метнулся Ирал:
— Господин.
Я зыркнул на него. Проблема не в том, что я не запомнил половину печатей, а в том, что эта техника слишком сложная для меня. Если у меня не выходит десять из десяти трёхсоставных техник, то сумею ли я, дважды посвящённый, вообще, создать хоть раз четырёхсоставную?
Не попробую, не узнаю. Это первая четырёхсоставная техника, которая мне известна, на ней и проверять все свои предположения о своей силе и своих пределах.
Я сжал кулаки, вскинул их перед собой, разжал, складывая первые две печати:
— Агдже.
Смена печатей. Левую я помнил, правую повторил за Иралом.
— Орте.
Жар души, который я одновременно толкал от сердца к ладоням, шёл туго, медленно и словно отдавал часть своего жара телу, заставляя гореть огнём жилы рук.
— Изир.
Сложены криво, нечётко, это сразу стало ясно по судороге, которая свела пальцы.
Я выдохнул сквозь зубы, преодолевая боль, сменил печати. Так чётко, как только сумел.
— Аут. Ар-гх!
Вот это было по-настоящему больно. Я развернул к себе трясущиеся пальцы, ожидая увидеть на них волдыри, как у Мозара. Но нет. Ладони даже не покраснели, хотя казалось, что я только что засунул их в костёр, а затем для полного счастья сунул под молот кузнеца — пальцы ломило и скрючило, свело в уродском подобии печатей.
Закий недовольно протянул:
— М-да. Ну, я был готов к тому, что ты не гений. Нужно, пожалуй, мне прижать свои хотелки и удовлетвориться тем, что ты хотя бы слёту запомнил все печати. Хитришь, придумал какую-то номерную систему для быстрого запоминания?
— Нет, — я скривил губы. — У меня просто память хорошая.
— Ну-ну, — не поверил Закий, мотнул подбородком, словно указывая мне путь за моей спиной. — На сегодня довольно.
Иными словами, меня только что послали вон. Я недовольно поджал губы и потребовал:
— Ещё есть время до пробежки, учитель. Продолжайте.
— А ты хотя бы можешь сложить печать? У тебя же пальцы свело судорогой.
Я стиснул зубы, заставляя себя сначала собрать непослушные пальцы в кулаки, а затем сложить их в печать.
— Херистра сортам.
Закий вскинул брови, увидев, как вспухло вокруг меня голубоватое облако защиты тела. Хмыкнул:
—
— Нет, учитель, я успел оценить удобство от наличия таких умений.
— Не узнаю тебя с утра, Наглый.
Я не отказал себе в удовольствие:
— Вы забыли показать печать и активатор, учитель.
Закий ухмыльнулся и поднял руки.
— Оррут сир.
Я отметил про себя, что вторая часть активатора мне известна и с её помощью можно окутать ладони пламенем. В бою впечатать такую ладонь в рожу врага, в быту просушить одежду. По сути то, что учитель и показывает сейчас, только другим, более сложным способом. Но тот же Илиот не знал этой техники или не считал нужным пользоваться и сушил мои вещи по-другому.
Моя очередь. Не подсматривая на Ирала, я сложил печати и выдохнул активатор.
Честно сказать, Закий повторял такие ранние уроки несколько раз и как мне кажется, давно превзошёл предел того, что он мог бы дать другим ученикам нашего отряда девятнадцатой башни. Хотя бы потому что за четыре десятицы, оставшиеся от срока обучения, парни вряд ли смогут запомнить и научиться применять столько техник. Ну, разве что Орт сумел бы справиться.
Но мне ли жаловаться? Сейчас мои знания стремительно росли. Когда-то давно, кажется, едва ли не в другой жизни, матушка, провожая меня в Кузню, где я мог столкнуться в драке с теми парнями, кто действительно готовился стать адептом внешних техник, заставила меня вызубрить десятки активаторов простейших техник. Просто для того, чтобы я знал в схватке, что сейчас в меня прилетит.
Тогда я их выучил. Но выучил только их, без печатей. Сейчас многие мои знания стали цельными — к известным мне активаторам я добавил печати. Всё же учитель Закий тоже, по большей части, давал именно простые, лёгкие техники. То самое четырёхсоставное, которое он словно в насмешку называл просто камином, было среди них самым сложным.
И оно мне так и не давалось. Конечно же.
Можно было бы грешить на то, что я очень мало тренировался с ним. Сначала у нас пробежки, схватки, издевательства Закия, когда никто не поймёт, если я буду тренировать какие-то левые вещи. Затем молитва у алтаря, где мы сливаем в него весь жар души. Восстанавливался он ближе к полуночи, когда просто сил заниматься уже не оставалось, а больше всего хотелось спать.
Да и как восстанавливался? Начинал едва тлеть. Нужен полноценный отдых, чтобы жар души разгорелся с прежней силой. Тот самый сон.
Всё, что мне оставалось, это ложиться, едва мы добирались до башни, да вставать раньше всех. На два часа. И уходить прочь из башни, чтобы потратить эти два часа на тренировки. Так что на пробежку я выходил уже изрядно опустошённый и уставший.
Вроде и никуда не бежишь, стоишь себе посреди коридора, да раз за разом повторяешь техники, а нет, всё равно выматывает. Особенно неудачи, которые я списывал на свои отличия от других. И с каждым днём всё больше мрачнел, пытаясь понять, как же с этим справиться. Причём справиться раз и навсегда.