Путь Любопытства. Дилогия
Шрифт:
Ламина тем временем как раз дотащила магоклона до заинтересовавших Мийола «мягких холмов». Это оказалась комната, весь пол которой превращался в одно гигантское ложе массой подушек разного размера, формы и упругости, местами действительно образующих небольшие холмы. Мягкие, да. Запах внутри стоял не слишком навязчивый, дополнительно замаскированный какими-то курениями, но вполне однозначный: как ни старайся, как ни меняй наволочки и ни проветривай наполнитель, а часть следов всё равно останется, накапливаясь. Впрочем, для ценителей «мягких холмов» это может считаться и за плюс.
– …на что похожи магические интерьеры.
– Тогда нам надо на первый этаж. Прошу сюда, почтенный гость…
Принцесса Ксорирен повернула укреплённый около входа изнутри рычаг, переводя его в вертикальное положение. Это активировало простенькую амулетную систему, перегородившую дверной проём пологом непроницаемой для взглядов и звуков бархатно-чёрной иллюзии. Затем, по-прежнему не тратя сил на слова или иные прелюдии, вроде объятий с поцелуями, она стащила с магоклона мантию. Оценив открывшийся вид, довольно ухмыльнулась. Хотя копия Мийола имела телосложение, которого он совершенно не стыдился, – важнее, что создатель поленился напяливать под мантию магоклона запасное бельё.
Говоря откровенно, запасного белья у него и не было. Забыл.
Но в таких обстоятельствах… может, и хорошо, что забыл?
Ламина отступила на пару шагов, утопая ногами в мягкости подушек, и одним отработанно-плавным движением избавилась от своей мантии.
«Кружевное. Чёрное. На золоте кожи смотрится отлично».
Ещё одно движение – и вот у магоклона перед глазами заколыхалась грудь, получившая желанную свободу из тесного плена. Последнее движение, последний элемент одежды, без того мало что скрывавший из-за своей тонкости – и вот уже распрямившаяся принцесса предстала перед ним, как есть. Мийол под маской сглотнул, сам того не замечая.
Молчаливое поднятие брови: «Чего стоишь, кого ждёшь?» И магоклон перестал стоять. Он резко сократил расстояние и грубоватым властным движением опрокинул её на ближайший подушечный холм. Красавица легко подхватила правила игры: послушно упала, широко раскидывая руки и ноги, слегка запрокидывая голову. Опустившийся рядом с нею магоклон тихо выдохнул ей в ухо, поскольку Мийол на собственном опыте знал, какова рефлекторная реакция на это, и принялся изучать свой «трофей» – медленно, вдумчиво, предвкушающе.
– Это «водопад в лесу», почтенный гость. Сам водопад – закольцованная иллюзия, но вода в заводи настоящая. Почтенный?
– Меня устраивает, – сказал Хантер, поворачивая рычаг у входа. Амулетные системы вместо дверей в этом доме удовольствий, похоже, являлись стандартом. – Ассиле.
– Почтенный…
– Не зови меня так больше.
– Но как тогда?
– На твой вкус. И раздевайся уже, давай! – добавил он, подавая пример.
Спустя минуту единственным предметом на нём осталась маска, а на девушке не осталось и того. Мийол не мог не отметить, что фигурка у Ассиле не выдерживает конкуренции со зрелой прелестью нагой Ламины: лишь начинающая округляться, скорее девичья, чем женская, скорее «милая», чем «красивая». Да и насчёт недостаточной опытности она не сильно преувеличивала: вряд ли воспитанная домом удовольствий услужающая лет примерно шестнадцати на вид может похвастать обширной практикой. Всё-таки это лучшее заведение Хорридона; здесь в персонал действительно серьёзно вкладываются, а не стараются поскорее выжать все соки, чтобы выкинуть на улицу через два-три года.
Да, Ассиле точно из новеньких. Мийол уверился в этом, ощутив связанностью , как в груди у той распускаются узлы страхов. Замаскированный гость оказался молод и недурён собой, так что на освободившееся от опасений место нахлынули интерес и вполне искреннее желание.
…ощущаемое также и от Ламины, – правда, ослабленно и с какими-то странными нотами. Но разобраться в этом оказалось сложно; вдобавок чем дальше, тем сложнее давалась магу концентрация. На практике управлять сразу двумя телами при изобилии отвлекающих моментов оказалось… неудобно. Мягко говоря. Совсем не так здорово, как казалось во время фантазий. Это, с одной стороны, не позволяло окончательно потерять голову, а с другой – мешало погрузиться в новые ощущения полностью, отпустить вожжи самоконтроля.
Но он активно искал этот баланс между усилием и расслаблением, когда…
…вместо желания от Ламины полыхнуло досадой, разочарованием, злобой.
– В тебе нет праны! В тебе, пхур ты голозадый, нет праны!
Принцесса клана оскалилась. И резким рывком оседлала магоклона, использовав по полной растерянность Мийола.
– Фрассова кукла! Конечно, на тебя не действует… где ты настоящий, скот? Недалеко… да, наверняка недалеко. Трахаешь кого-то и хихикаешь? А?! Трахаешь ведь?
Симпатичное личико её исказилось в совсем уж неприятной гримасе. Новым резким движением Ламина вцепилась зубами магоклону куда-то в область ключицы, и Мийол ощутил, как резерв магоклона тает… впитываясь в сидящую на нём, словно клещ, женщину. Праны в его призыве действительно не было, но инь-Ксорирен, как оказалось, могла вытягивать не только её.
– Ассиле, – сказал Хантер, отстраняясь. – Боюсь, мне… пора уходить.
– Господин? – недовольно, испуганно, растерянно.
– Извини.
Ослабший магоклон исчез – как нить порвалась.
«Плохой день. Это просто очень длинный, очень неудачный, очень плохой день…»
На борту «Хитолору» вернувшегося Мийола встретила Шак. На вид вполне целая, виновато и решительно глядящая.
– Учитель, я узнала, кто стоит за нападением…
– Прекрасно. Потом как-нибудь расскажешь.
– Что случилось?
– Потом как-нибудь расскажу. Если вообще решусь… а сейчас – Васька! Поднимай яхту, улетаем отсюда! И чем быстрее, тем лучше!
Охотник
Охотник 1: над седой равниной моря
«Итак, подведём итоги».
Мийол почти привычно стоял на фордеке, бездумно уставившись вдаль. Громадное зеркало Междуземного моря впереди, и справа, и слева, и внизу, и позади перестало служить новинкой, приковывающей внимание, ещё пару часов назад. Дымно-облачные столбы, спускающиеся к водной глади, словно белые призраки деревьев-великанов или, может, титанических сталагнатов не пускали прямой взгляд дальше, чем на пять-шесть тысяч шагов от яхты. И ровно ничего заслуживающего внимания в этом радиусе не наблюдалось: ни островка, ни хоть корабля. Просто огромная пустота. Яхта тащилась над ней чуть медленней, чем может бежать гонец, поскольку Васька нахимичила что-то не то с прокладкой курса и теперь они влипли в бледно-зелёную зону, почти белую, так что с фоном Природной Силы всё стало совсем грустно.