Путь Меча
Шрифт:
Мертвыми глазами не увидеть любви.
В трех шагах — нет, теперь уже почти в шаге от них стоял бесстрастный Кос. На его поясе недвижимо замер эсток Заррахид — и немногие знали истинную цену неподвижности Заррахида. Статуя Кос-Заррахид была высечена из самого дорогого мрамора, какой только встречается на этом свете, и левая рука Коса покоилась за отворотом блузы.
Там, скрытый до поры от посторонних глаз, спрятался Сай.
Могу представить, о чем думал Сай Второй в этот миг.
Могу — но не хочу.
Комната была
Мир был тесным.
— Убей, но выслушай, — повторил Асахиро Ли, Придаток Блистающего Но-дачи.
— Убей, но выслушай, — повторил двуручный Но-дачи, меч человека Асахиро Ли.
— Убью, — согласился Я-Единорог. — А слушать не буду. Не хочу я тебя слушать.
И тут Фариза и Кунда Вонг не выдержали.
Пружина, скрытая в неистовой Фаризе, сорвалась, не вынеся напряжения, и острый клинок Кунды наискось метнулся над столом, прорываясь к моему горлу. Дзю кинулся наперерез, с нечленораздельным лязгом перехватил вскрикнувшую саблю, намертво припечатав ее к столу — а хватка у Дзю была еще та — и обнаженный Единорог уже упирался острием в нежную кожу под подбородком Фаризы.
Я чувствовал, как пульсирует тоненькая жилка на шее молодой женщины. Одно неосторожное движение…
— Еще раз вмешаешься в разговор без спроса — умрешь, — ледяным голосом заявил Обломок, не выпуская трепещущей Кунды. — Поняла?
— Еще раз вмешаешься в разговор без спроса — умрешь, — сообщил я пепельно-серой Фаризе, пытаясь точно повторить интонации Дзю. — Поняла?
— Она поняла, — вместо Фаризы и Кунды ответили Но-дачи и Асахиро Ли.
— Она все поняла.
Дзю и Единорог снова легли на стол — Обломок нехотя выпустил слабо звенящую Кунду Вонг — а поверх Блистающих лежали мои руки в чешуйчатых латных перчатках.
Только левую перчатку можно было снять.
И в мертвых глазах Асахиро мелькнуло что-то живое, когда он посмотрел на мои руки.
Мелькнуло и погасло.
Кос стоял почти вплотную к Асахиро Ли. Рука Коса по-прежнему оставалась за пазухой — и на груди ан-Таньи из-под блузы еле заметно выпирало острие Сая Второго. Этот бугорок был совсем рядом с затылком Асахиро, словно нарыв, готовый прорваться смертью.
«Интересно, смог бы он?» — подумал Единорог, имея в виду Сая.
«Интересно, смог бы он?» — подумал я, имея в виду ан-Танью.
Кос спокойно поглядел на нас и скривил свои тонкие губы в подобии улыбки.
Асахиро должен был спиной почувствовать эту улыбку.
— Хороший у меня человек Кос ан-Танья, — сообщил в пространство Заррахид, так и не покинувший ножен. — Хороший… у нас человек.
Блуза на груди Коса шевельнулась, и я понял, о ком говорил эсток, говоря «нас».
Фариза отошла на прежнее место, не попадая саблей в ножны. Обеих била мелкая дрожь. И я ничем не мог им помочь.
Не собирался я им ничем помогать.
Мы шли по Пути Меча.
— Я убью тебя, — еще раз сказал я, и Фариза тихонько заскулила. — Сегодня. Сейчас. Сию минуту. Я убивал тебя все это время, с того самого момента, когда ты, Асахиро, человек — когда ты, извинившись, отрубил мне руку…
— …когда ты, Но-дачи, Блистающий — когда ты, извинившись, отрубил руку, державшую меня, — эхом прозвенел Единорог.
Остальные молчали.
— Я убивал тебя, в отчаянии поднося к своему горлу нож-кусунгобу; я убивал тебя, стоя у наковальни в кузнице Коблана: ненавидя мертвый металл на своем обрубке, сжимая стальные пальцы на рукояти меча, совершая невозможное — все это время я непрерывно убивал тебя…
— Я убивал тебя, — отозвался Единорог.
— …мечась между мудрым Муниром и гордым Масудом, вкусив крови зверя, пережив смерть Друдла, отправив твоих кабирских убийц к Тому, кто ждет их в раю, если Он их там действительно ждет — все это время я непрерывно, в душе и в помыслах своих убивал тебя и только тебя.
При последних словах о «кабирских убийцах» Асахиро Ли и Но-дачи вздрогнули.
Я-Единорог ждал.
Нет.
Они не сказали ничего.
И косого взгляда Асахиро в сторону Фаризы было достаточно, чтобы сабля и женщина остались на месте.
— Я убивал тебя, но ты не умирал. Ты оставался где-то глубоко внутри меня, и если сейчас я на самом деле убью тебя, то ты останешься во мне навсегда. Я никогда не смогу избавиться от призрака. И все-таки ты умрешь, Блистающий Но-дачи и человек Асахиро Ли. Сегодня. Сейчас. Сию минуту.
Дзю рванулся вперед и с силой ударил в клинок Но-дачи. Раздался долгий и чистый звон. В то же мгновение Единорог почти нежно погладил Асахиро Ли по щеке. Лезвием. Капля крови, набухая, сорвалась вниз и упала на большой меч, лежавший поперек стола.
И растеклась.
— Ты умер, — сказал Я-Единорог. — Отныне и навеки, ты умер, Блистающий Но-дачи и человек Асахиро Ли. Призрак, мучивший меня все это время, мертв. Я свободен и говорю тебе, мертвому — спасибо за то, что я стал тем, кем стал. Раньше ты принимал решения за других: сегодня я принял решение за тебя. Ты умер. Ты родился заново. Мы обязаны друг другу жизнью — не той, что была, но той, что начинается заново. Так что мы квиты. Я приветствую тебя.
— Я приветствую тебя, — следом за Мной-Единорогом повторил Обломок. — Смотри, младенец, чтобы мне не пришлось раскаяться в этом. Потому что мои шутки не всегда бывают смешными.
— Я приветствую тебя, — одновременно заговорили Заррахид и Кос. — Имей ты хорошего дворецкого — не гулять тебе тогда по ту сторону Кулхана. Ладно, будем считать, что тебе просто не повезло в прошлой жизни… надеюсь, в новой повезет больше.
И тут случилось непредвиденное.
— Привет, Но! — радостно завопил Сай Второй, вылетая у Коса из-за пазухи и вонзаясь в столешницу рядом с Но-дачи и Асахиро Ли. — Привет, Кунда! Чтоб вы все сломались — до чего же я рад вас видеть!.. А мы тут вас ищем, ищем…