Путь на Багряный остров
Шрифт:
Этот вопрос я задал, уже сидя рядом с Николь. Пользуясь темнотой, попытался проверить руками: она ли это на самом деле?
– Софи-Дениз-Мариэль-Николь-Доминика Соланж, – приблизил я губы к самому ее уху, – на вас точно не пеньюар, платье?
Ткань чересчур легкая, не зря же я засомневался. И еще там, где ворот, ее вообще нет. И чуть ниже. И на спине. А еще мне кажется, что подол едва достигает щиколоток. Насмотрелся я сегодня на эту только что пришедшую
Николь фыркнула снова:
– Вообще-то я ехала на званый вечер, отчаянно надеясь, что один недалекий капитан, в которого меня угораздило влюбиться, все еще жив. Возможно, ехала, чтобы спасти его от неминуемой смерти. – Тут Николь, не выдержав, хихикнула и дрожащим от едва сдерживаемого смеха голосом добавила: – Ну и потанцевать заодно. С каким-нибудь симпатичным кавалером, желательно из приличной семьи. И что вместо этого? Хотя на что я надеялась – знала ведь, с кем связалась.
В темноте кареты громко хмыкнул Гвенаэль. И еще, по-моему, Аделард все-таки не зевнул.
Шутники. Вы хоть немного понимаете, в какую ситуацию мы все вляпались из-за меня? Но все это можно отложить на потом, а пока я попытался найти ее губы своими. Как выяснилось, задача не из легких. Но когда мне это почти удалось, то вдруг услышал:
– Ты еще не рассказал, как вел себя без меня.
От возмущения у меня перехватило дыхание: «Это я должен объясняться и оправдываться после всего, что произошло?!»
Встречая рассвет, я прохаживался по мостику «Небесного странника», время от времени бросая взор за корму, где давно уже скрылись из виду огни ночного Эгастера. Каждый раз мне приходилось переступать через сваленные на палубе железки, которые Аднер в скором времени собирался воплотить в свое детище.
Мне не терпелось дождаться минуты, когда меня, наконец, сменит навигатор Брендос, чтобы прямиком отправиться в свою каюту, разбудить Николь и устроить ей допрос с пристрастием.
А вопросов у меня будет много. И прежде всего: куда она исчезла, почему исчезла и как себя вела, когда меня не было рядом? Как она попала в Эгастер, понятно и без слов: когда я покидал борт «Небесного странника», отправляясь в дом бургомистра, высоко в небе показался пассажирский корабль Ост-Зейндской Торговой Компании, и шел он как раз из Диграна. Но как узнала, что мы именно здесь?
Вчера, когда мы сломя голову примчались на «Небесный странник», было не до вопросов: каждая минута на счету. Всю дорогу я молил Создателя, чтобы Каилюайль Фамагосечесийт оказался на борту. Иначе становилось совсем непонятно, что делать дальше. И задерживаться в Эгастере ни на минуту нельзя, и без Кайля из него не вылетишь. И каково же было мое облегчение, когда я обнаружил его мирно спящим.
Так мы и поднялись в небо, не разбудив его. Потом, много позже, полностью убедившись, что погони нет, я направился в каюту с суровым выражением лица и твердым намерением узнать все. Но когда я увидел Николь, внимательно рассматривающую картинку с изображением девушки, так похожей на нее, – надолго забыл и о своих вопросах, и обо всем другом. Как, впрочем, и сама Николь.
Только лишь и успел узнать: она торопилась в дом Шеймаса, чтобы посмотреть – как я там себя веду? Причем мне так и не удалось понять: шутит она или говорит всерьез. Но когда я поинтересовался, почему она захватила с собой Аделарда, да еще и Гвенаэля с Энди, Николь сразу посерьезнела:
– Предчувствие у меня нехорошее было, а мама всегда говорила, что им необходимо доверять.
Правда, тут же улыбнулась:
– Еще добавляла – особенно доверять, когда дело касается мужчин.
«Да, задал я себе задачку, – переметнулись мысли на другое. – Это надо же такому случиться! Мало мне было Ордена Спасения, так теперь еще и сама Коллегия во врагах. Спрашивается – ну кто мне Эйленора? И стоило ли ради нее пойти на ссору с окудниками? Что нас такого особенного связывает? Да практически ничего, так, две мимолетные встречи. И тут на тебе. Кстати, и еще одна проблема образовалась, и пока неизвестно, не стоит ли она двух других. Николь знает обо всем от Эйленоры с ее собственных слов, но раньше я мог оправдаться тем, что, мол, все произошло без малейшего моего на то желания. А теперь? Она обязательно узнает, что внушить мне что-либо невозможно, – и чем тогда оправдываться?»
Почему-то вспомнилось, что, уже засыпая, Николь неожиданно спросила:
– Люк, а кто это играл там, в доме, на скрипке? Потрясающе красивая мелодия, она до сих пор во мне звучит.
«Нет, не стану ее будить, – решил я, глядя на поднимающегося на мостик навигатора Брендоса. – Посижу, полюбуюсь на спящую, а когда Николь проснется, расскажу, что это за музыка, кем она создана и для кого».
Иркутск, 2013