Шрифт:
Глава 1
Странный крест. О непредсказуемости северной рыбалки
Первым делом я утопил лодочный мотор.
Умный человек спустит лодку в притоке, где есть нормальный подход к воде.
Человек нетерпеливый и, соответственно, интеллектом не блещущий, какого-то лешего попрётся на топкий берег Енисея. Признаю, объективная причина была – лодка стояла там, где её и сбросили с судна на воду. Просто в уютную гавань заводить не захотел, поленился.
А там натуральные зыбучие пески, серая манная каша. Чуть остановишься –
На берегу великой реки лежали старые дощатые стлани, я и купился, решив собрать аппарат именно там.
Лодку закрепил, пошёл за мотором. А тридцатисильный двухцилиндровый «Меркурий» весит больше пятидесяти килограммов, такие моторы вообще в одиночку таскать не рекомендуется… Когда с матами дотянул его к берегу, силы уже кончились. На последних сантиметрах нога предательски дрогнула на скользком и слетела с доски, соседняя доска встала дыбом – я поскользнулся и лёг на корму лодки спиной, сдвинув её в воду. Трос, привязанный к огромной сосне, почти полностью зарывшейся в мокрый песок пляжа, натянулся струной. Уже понимая, что сейчас произойдёт, попытался вывернуться, не сумел и рухнул в воду вместе с подвесником.
Испугался так, что, не размышляя, опустил руки и чисто на адреналине выдернул мотор наверх. Левый сапог ушёл в грязь, легко не вытащишь.
– Мало в детстве пороли, – только и смог прохрипеть.
Как я дотянул подвесник до базы – отдельная страдальческая история.
И пошла веселуха до одури.
Побыстрей вывернуть свечи, слить воду, сбрызнуть полости топливной смесью. Всю электрику – на просушку. Завёл генератор, поставил тепловуху, запалил печь.
Мысль в голове одна: «Останешься без мотора, и тебе хана, сгоришь от тоски. Прощай, рыбалка! Будешь сидеть в зимовье, пока не вернётся теплоход».
Торопился, стараясь изо всех сил всё делать быстро.
Пока агрегат сушился, сходил на берег. А сапога уже и нет! Втянуло, падла!
Отправился за лопатой, мозговой ёмкости взять сразу не хватило… Переоделся в сухое, и за работу. Вот так целые сутки и веселился.
Потом поставил мотор на бочку с водой, не с первого раза, но запустил. Опять пошёл на берег, кое-как отвязал трос и бережком же, аки бурлак, потянул «Каймана» в приток. Так дураки и учатся.
Резиновых сапог, считай, что и не было – на какой хрен мне один левый надевать?
Первый раз я побывал на зимовье в апреле.
Шли от самого Норильска, довольно быстро и без всяких приключений в пути. На шарнирно-сочленённом вездеходе «Ермак», два модуля на гусеницах. Сначала по зимнику вдоль линий ЛЭП, что идут к промышленному гиганту цветной металлургии от всего каскада гидроэлектростанций, в Игарке подзаправились, и дальше. Какое-то время катили вдоль берега, оказывается, в этих местах до сих пор остались старинные просеки. Местные про них знают, порой пользуются. Потом спустились на лёд Енисея.
Доехали быстро. Славно мы тогда поохотились, да и порыбачили тоже.
Сейчас поехал один, поздним летом или ранней осенью, это уж кому как удобно. Рассчитывал полторы недели провести в полном одиночестве, занимаясь нормальной браконьерской деятельностью. Нет, не за осетром прибыл, вылов которого категорически запрещён. Я очень холодно отношусь к чёрной икре, для меня она всегда пахнет болотом, даже в самом дорогом варианте. Да и саму осетрину не люблю, не моё, я вообще больше по мясу в приколе. Поехал за огромными легендарными рыбами – нельмой и тайменем.
Понимаю, что мне мало кто поверит, однако повторю: по рыбе ни разу не фанат. В банальном кулинарном смысле. Мне сам процесс важен, азартен, что на рыбалку, что на охоту. Основной улов вообще придётся выпускать – куда мне столько? Вовек не употребить. Хотя маленькую сетку-кормилицу взял, закон Севера. Мелкая по местным меркам рыбёшка на сковороде в сухариках – это нормально, годится. Взял, сколько надо, и успокоился, не безобразничаешь.
Пока на реке стоят хорошие погоды, надо отдыхать здесь. Отпуск длинный, хватит на всё. Начнутся похолодания, соберу манатки и дёрну на юг, в Испанию или Италию. Даже скорей в Италию, там кухня интересней.
Провозившись с лодкой и мотором до самого вечера, наконец, поставил лодку на ход и успокоился. Пошёл в избу.
Немного водки есть, чисто на всякий случай, не люблю. Я уважаю красное полусладкое, вот нравится, и плевать на оценки искушённых. Подогрел себе целую бутылку в большой кружке, раздавил туда по три крупные лесные ягоды разных сортов, чуть поперчил, и вперёд, на крылечке, видами любоваться и душой отдыхать. Обзор отличный, а тебя не видно.
На этот раз меня привёз небольшой теплоходик, точнее, разъездной буксир типа «Ярославец» под названием «Матрос Каргополов», к своему стыду так и не успел спросить, что за мужик был. Ехали хорошо, много болтали, изредка пили.
В тайгу, которая в этом месте больше похожа на лесотундру, ещё ни разу не ходил. Да и не хочется, если честно. Вдоль ручья – низины. Недавно прошли обильные дожди, не разбежишься, тяжело ходить по кочковатому топкому берегу. Провалиться не провалишься, но поверхностная вода, неспособная проникнуть в грунт через броню мерзлоты, пропитывает всё вокруг, и это сильно затрудняет передвижение. На высотах посуше, там ветерок, гнуса нет и глазам радостней. Но никуда не денешься, спустишься – вся поверхность так и размечена: озеро-низина-холм… За спиной у меня холм.
Терпкий горячий напиток пошёл на ура. Я сидел и задумчиво смотрел на чёрную воду четырёхметровой ширины ручья. Глубина непонятна, качество дна тоже. Да и вообще жутковато как-то выглядит, колдовское что-то… Если же вспомнить о температуре этой воды, то получалось вообще не в кайф. Мне совершенно не улыбалось лезть в мерзлую пучину. Впредь буду осторожней: мотор не снимать, на мели не лезть, винты беречь! Хотя есть два запасных, один из которых тоже скоростной, другой – грузовой.
Пусто на берегу Енисея.