Путь над бездной
Шрифт:
— Дай мне свой плащ и лошадь, так мы меньше запомнимся, — и пока полукровка возился с латунной пряжкой плаща, добавил еле слышно, — Если после заката не вернемся — уводи Дарину. Любым способом.
Энданиэль поднял удивленные глаза на инквизитора, но тот уже вскочил в седло низкорослой лошадки и, пришпорив ее, затрусил по снежному полю. Гном потянулся за ним. Полукровка с легкой завистью посмотрел вслед всадникам и обиженно чихнул. Дарина, держащая двух лошадей, рыжую и гнедого, подошла к нему поближе.
— Холодно? — участливо спросила она.
— Пустяки, — Дан шмыгнул своим аристократическим носом.
— Подержи, —
— Что ты делаешь? — наконец спросил он. Ведьма улыбнулась:
— Защитный контур. У инквизиторов потрясающая интуиция, они неладное за версту чуют. А Ириус славится ей даже среди своих.
— Давно его знаешь?
— Очень, — она подмигнула полуэльфу, — Поэтому подумай хорошо, как в случае темноты будешь уводить меня отсюда. И стоит ли это делать.
Полукровка посмотрел на линию контура и понял, что не стоит.
В отличие от прошлой деревни, которую видел Ириус, в этой не было даже заборов — дома стояли в одной куче, образуя некое подобие круга. Чем ближе они подъезжали к деревне, тем больше инквизитор чувствовал, что что-то не так. Кто-то из крестьян, копошившихся около дома, заметив всадников, и слегка пошатываясь, пошел им на встречу. Ириус машинально натянул поводья недовольно фыркающего коня, присмотрелся и вдруг понял: ни из одной трубы не шел дым. Кристально чистый воздух не был пропитан кисловатым запахом горящих дров, не было присущих деревне резких запахов навоза и мусора. Ветер, подувший как раз в их сторону, донес приторную вонь, какая обычно бывает от трупов.
— Рик, назад, — прошептал Ириус и пришпорил коня, одновременно дергая за повод. Животное взвилось на дыбы, разворачиваясь на задних ногах, и тут же резвым галопом рвануло опять к лесу, гном чуть замешкался, недоуменно посматривая на деревню.
— Быстрее! — заорал инквизитор, высылая своего коня обратно, к лесу. Крестьянин, шедший к ним, хищно оскалился, сбрасывая мешавшие ему тулуп и шапку.
— Матерь-богиня, защити, — выдохнул гном, тут же распознав мертвяка: умершего человека, в чью душу вселилась часть демона, слуги кровавого Кровавый бога. Не медля более ни секунды, Кердрик резко развернул коня и пришпорил его, стараясь не отстать от Ириуса. Мертвяк с хорошей скоростью устремился за ними, в какой-то момент он, завязнув в снегу, упал на четвереньки, но подниматься не стал, прыгая по мокрому снегу, точно матерый волк. Бросив быстрый взгляд через плечо, инквизитор понял, что вслед за вожаком устремилась и вся стая, живущая в деревне. Выползая из-за домов, они методично бежали по полю за всадниками. Часть из них взяла правее, надеясь перехватить добычу.
— В кольцо берут! — процедил Ириус. Он чуть придержал коня, позволяя гному поравняться, а затем обернулся в седле и взмахнул рукой. Стена зеленого огня взметнулась за их спинами. Кони захрапели и вновь рванули вперед. Мертвяки притормозили. Двое самых нетерпеливых с криками врезались в стену, их тела вспыхнули, будто факелы. Воздух, казалось, задрожал от пронзительного воя.
— Торопись, — прикрикнул Ириус напарнику, — Их это надолго не задержит!
Тот лишь кивнул, в его глазах был лишь ужас. Почуяв опасность, кони, храпя, неслись во всю прыть
Дан с Дариной с замиранием сердца следили за ними. От них не укрылось ни то, как поспешно те развернули своих лошадей, ни последующие события.
— Мертвяки, — с досадой бросила ведьма полукровке, — Гон начали. Стой, ты куда?
— Так помочь надо, — Дан хотел было вскочить в седло гнедого, но ведьма удержала его:
— Стой, где стоишь. Так ты им не поможешь. Надо ждать.
— Чего ждать?
— Они. Должны. Вернуться, — Дарина напряженно следила за расстоянием между всадниками и мертвяками, сокращающимся с каждой минутой.
Взмыленные кони достигли края леса. Еще миг, и они буквально перелетели черту, нарисованную ведьмой на снегу.
— Замыкай по стандартной схеме! — крикнул Ириус Дарине, на ходу соскакивая с коня и швыряя поводья полукровке. Гном, бледный от ужаса сполз с лошади и бухнулся на колени. Его буквально выворачивало наизнанку. Инквизитор досадливо поморщился и бросил взгляд на Дана. Полуэльф побледнел, но пока держался. Воздух вокруг завибрировал: Дарина замкнула контур. Ириус выдохнул и отвернулся от охотников, сосредотачиваясь на предстоящем сражении.
Уже не спеша, мертвяки подходили к контуру, пустыми глазницами вглядываясь сквозь переливы пламени в свою добычу, пара самых голодных протянула руки и тут же с шипением одернула: магический огонь прожигал мертвую плоть насквозь. К запаху мертвечины добавился и запах паленой кожи. Судя по звукам, раздававшимся за спиной Ириуса, Энданиэль все-таки присоединился к товарищу, и теперь демонстрировал содержимое своего желудка.
Инквизитор тяжело вздохнул, бросая взгляд на Дарину. Она слегка побледнела, но была совершенно спокойна, ожидая от него команды действовать. Упокоение мертвяков всегда было прерогативой инквизиторов.
Обычно, работая в паре, маг держал защиту и подпитывал магической энергией инквизитора, но Ириус сомневался, хватил ли Дарине сил на все это. Мертвяков собиралось все больше и больше. Ириус насчитал около двадцати, при этом несколько детей. В сгущавшихся сумерках их распухшие лица со следами уже начавшегося разложения выглядели совсем жутко. Они безмолвно толпились вокруг полыхавшего синим контура. Внимание Ириуса привлекла одна из женщин. При жизни она, скорее всего, была, пышногрудой розовощекой хохотушкой, сейчас её плоть приобрела синюшный оттенок, одна из грудей бесстыдно высовывалась в прореху рубахи, на коже около соска уже начали появляться следы разложения.
— Герти… — обиженно прошептал Кердрик, словно она была виновата в случившимся с деревней. Женщина подняла голову, глядя на него остекленевшими глазами:
— Рик? — она подошла почти вплотную к контуру, вытягивая вперед руки. Защита полыхнула голубоватым огнем, Герти зашипела, отскакивая. Затем вновь подошла, уже более осторожно.
— Рик, иди к нам, — позвала она. Гном, закрыв глаза, отчаянно замотал головой, выставив перед собой секиру, будто защиту.
— Ступай ко мне, помнишь, как нам было хорошо? — женщина облизнула синие губы распухшим языком. Очевидно, у гнома была великолепная память, поскольку он просто грохнулся на землю в глубоком обмороке. Его напарник наклонился и, судя по звукам, залепил пару оплеух, пытаясь хоть как-то привести его в чувство.