Путь одиночки
Шрифт:
– Мужики, держите коней! – закричал он.
Его окрик привел в чувство ошеломленного Ефимкая. Посыпались пинки и указания от управляющего. Люди зашевелились. Из конюшни раздавался непрерывный грохот. Продолжали выбегать взмыленные разозленные жеребцы. Вылетел на полном ходу Зверь, а следом за ним и пятеро моих молодых подопечных. Все метались по двору, одни убегали, другие догоняли. Кони ржали. Люди ругались. Кого-то сбивали с ног, по кому-то успели потоптаться и только мои кони почуяв запах моей крови, раздраженно всхрапывая ни куда не рванули. Они начали кружить вокруг меня, шумно обнюхивая аккуратно переступая ногами. Мне становилось все хуже и хуже. Затекли руки, болела спина и грудь. Я был полностью магически истощен. Меня не хватало даже на то, чтобы остановить кровь, которая текла из рваной раны, оставшейся от последнего удара.
Заприметив
Моих губ коснулся край кружки и в рот потихоньку полилась вода. Чуть приоткрыв глаза, я узнал сидевшего рядом со мной Михея.
– Ну, давай малыш… Попей чуток и приходи в себя. Все уже позади. Осталось теперь только выжить, – тихонько бормотал он, боясь потревожить спящих рядом со мной мальчишек. Заметив, что я открыл глаза, он начал меня поить более настойчиво.
– Ты Дан, не беспокойся. Раны я тебе обработал, ребра перевязал. Ничего страшного с тобой не приключилось. Поверь мне все будет хорошо. Сейчас вот ночь на дворе, а покой на нашем подворье так и не наступил. Только-только вроде бы все успокоились. Прибыли святоши и началось. Всех опрашивают. Кто? Что? Куда? Зачем? Как? А кто ж знает, как и что. Никто не знает. Граф-то в этой суматохе с коня упал, да расшибся сильно. Простого люда много побитого. Есть разные разорения и в господском доме, и в нашей конюшне лошадки вдоволь порезвились, часовня, говорят, сильно пострадала. Как сказал Ефимкай, алтарь песком осыпался и все наши беды через это вот. Господин гневается, Святой отец никому не верит. Вот ночь во дворе, а он все людям спать не дает своими вопросами. Одно хорошо, в этакой суматохе про тебя все забыли. Дадут боги и не вспомнят. Тебе теперь долго лечиться придется. Кости-то они не быстро срастаются. Вот раньше, когда были знахари, да целители, тебя бы легко на ноги поставили, а сейчас лечить толком могут только святые люди. Только вот на простой люд их внимание не распространяется, а значит дней десять побездельничаешь.
Ты вот, что парень, пока в себя пришел, давай-ка я тебя супчиком накормлю, а то второй день не евши. Завтра уже и силенки будут, сможешь вставать потихоньку. К извергу своему сходишь. Покажешься, что живой, а то никакого сладу с ним нет, сам все никак не успокоится и молодняк баламутит. Хорошо денник свой еще днем разнес, а то и сейчас бы продолжал его доламывать, да вот нечего уже, но есть все равно ничего не ест. Ну так до утра потерпит. Ты отдыхай, а утром уж навести потихонечку своих подопечных. Они, глянь-ко, беспокоятся о тебе.
Михей тихонько взлохматил мне волосы и ушел, а я проверив свой магический резерв, обрадовался тому, что он уже потихоньку стал восстанавливаться. Теперь могу хоть немножко себя подлечить и наконец-то выспаться. Рассказ старика дал мне надежду на то, что никто и никогда не свяжет произошедшее днем с поркой нерадивого конюшенного мальчишки.
Следующие пять дней я откровенно бездельничал. Все считали, что у меня серьезно сломаны ребра, и я не стремился их в этом разубеждать. У меня в эти дни было совсем мало дел: первое – навестить моих подопечных и второе – приглядывать за Актуром. Но малыш был так любезен, что не отходил от меня ни на шаг. Тихий, не болтливый мальчишка обожал слушать, и мне пришлось вспомнить все те сказки и рассказы о водившемся в наших лесах зверье, которые мне рассказывала мама. Более благодарного, восторженно взирающего на меня слушателя я вряд ли бы нашел. К концу десятины я выполнял свои обязанности уже полностью.
Сначала дни текли точно также как и до потрясшего всех происшествия, но совсем скоро произошел новый инцидент изменивший многое в моей жизни. Началось все с того, что заглянувший
Зато поздно вечером, когда я шел с ужина, встретивший меня Михей предложил мне начать учиться себя защищать. Я согласился, с восторгом и желанием, не подозревая, чего мне это будет стоить. Михей мог заниматься со мной только ночью, когда все дела были сделаны и все ложились спать, когда уже спал глубоким и спокойным сном его подопечный. Именно тогда мы шли в манеж и приступали к тренировкам. Места в манеже было много ведь он был специально предназначен для выгула и выездки лошадей.
Старик оказался великолепным учителем. В свое время он считался одним из самых сильных бойцов, как в рукопашном бое, так и на мечах. Если он брал в руки нож – равных ему не было. Увечья он получил уже после сорока лет, в одиночку защищая своего хозяина от группы наемных убийц. Сейчас он служил его сыну и был доволен уже тем, что молодой и амбициозный господин не гнал его со двора, а позволял доживать свой век в тепле, под защитой крепких стен.
Глава 4
Пять лет упорных тренировок сделали свое дело. Теперь в свои пятнадцать я выгляжу лет на семнадцать – восемнадцать. Рост мой намного выше среднего, длинные, чуть ниже лопаток, волосы убраны в низкий хвост, черные глаза и чуть более смуглая кожа, чем обычно. Меня ценят как отличного конюха, и, как ни странно, до сих пор никто не подозревает о том, что все эти пять лет я занимался упорно и, по словам Михея, стал неплохим мечником. Сохранить все в секрете мне помогла магия. Продолжая усиленно заниматься бою на мечах, я не забывал о своем даре. Спустя год проживания во владениях графа Руатье, научился ставить вокруг манежа сигнальную сеть – охранку. Любой, кто ее пересекал, сладко засыпал в том же месте, где это произошло. Наутро такой нарушитель просыпался отдохнувшим, довольным и совершенно не помнил куда шел, что видел, почему заснул в неположенном месте. Что меня безумно радовало, так это то, что таких «заблудившихся» засонь было очень мало, и их сон в неположенном месте не привлек чьего-либо внимания.
Вот уже три десятины мне приходится заниматься самостоятельно. Михея и Актура господин отправил в дальнее имение. Мальчишка сильно подрос. Стал привлекать много внимания, уж очень он похож на своего высокородного папашу. У самого графа в законном браке только две дочери и его жена буквально бесится каждый раз, как видит ребенка. Его пару раз уже пытались отравить, а однажды один из работавших на конюшне пареньков, подкупленный хозяйкой, пытался ночью его убить. Парня, рискнувшего это сделать, повесили. Графинюшку муж пожурил, а Актура вместе с его воспитателем отослали в дальнее имение. Без них мне стало очень одиноко. Со всеми остальными я так и не подружился. Трогать меня уже давно никто не трогает, стоило только два раза отбиться от мальчишек, очень уж удачно я подправил им носы и челюсти. В поместье сменился главный инквизитор. Обновился почти целиком состав отряда паладинов. Но к моей огромной радости меня во владении магией никто так и не заподозрил.
Несколько раз глава стражников Нарьин пытался привлечь меня к тренировкам. Он пытался убедить меня в том, что согласившись пополнить ряды стражников, я получу множество привилегий, а также очень приличное денежное довольствие. Каждый раз, когда я подводил к нему его коня, он спрашивал, не передумал ли я? А то ведь тогда уже пора начинать учиться владению оружием. Я подобострастно кланялся и продолжал утверждать, что именно кони и все, что с ними связано и есть мое призвание. В ответ он вздыхал и неохотно подтверждал мою правоту. Уже все на графском подворье знали, что умом, послушанием и великолепной выездкой отличаются именно те молодые жеребчики, за которыми я не просто ухаживал, но занимался ими единолично. Недавно мне даже доверили новое приобретение графа. Где уж он его нашел, я не знаю. Прошло целых десять дней. Хозяин требует результатов, а их почти нет.