Путь патриарха. Дилогия
Шрифт:
— Понятно. — Вот я и получил очередное доказательство своей теории. Впрочем, сейчас это знание мало что значило. — Скажи, Рунг, а что если увеличить объем предлагаемой энергии? Это повысит шансы на успех моих призывов?
Сперва лицо Рунга выражало недовольство тем, что его прервали, но по мере того, как до него доходил смысл сказанного, оно разительно менялось. Стало видно, что он до глубины души оскорблен в лучших чувствах. В его глазах отразились такая мировая скорбь и разочарование, что я даже загляделся и пожалел, что нет фотоаппарата. Я-то запомню, но вот как потом Рунгу показать? Но к чести орка, оклемался он быстро, и пещера наполнилась непередаваемыми руладами на смеси гоблинского, орковского, общего и еще пары языков, которых я не знал. Смысл монолога сводился к простой мысли, что он, Рунг, бездарнейший сын гоблина и кобольда, совсем впавший в старческий маразм и слабоумие, не сумевший догадаться что… ла-ла-ла (тут я понять не смог). Орк и вампир —
— В общем, я сглупил, — мрачно поведал мне этот литературный гений. — Мог и сам догадаться, что основные призывы, которым я тебя учил, были составлены орками-шаманами для орков-учеников и отклонений соответственно не терпят, дабы нерадивый ученик чего сдуру не учудил. — Угу, понятно. Значит, в этих ритуалах стоит защита от дурака, в которой наверняка помимо прочего прописано, что тот, кто проводит призыв, должен быть орком, ну, или принадлежать к гоблиноидным расам. — Так что не волнуйся, составлю я для тебя правильный призыв, а потом сам научишься. Тут главное — механизм понять, дальше все просто.
Угу, нечто подобное он мне уже говорил, но, надеюсь, сейчас все действительно получится.
Глава 5
— Вы очень не любите демонов? Да вы просто не умеете их готовить!
Племя Кровавого Ятагана занимало четвертое место в иерархии Териамара. По сути, оно было не такое уж сильное, всего три сотни клинков, не считая гоблинов, но в его составе помимо четырех шаманов находился единственный на весь Териамар орк-маг. Собственно по этой причине мы выбрали в качестве первой жертвы именно его. Племя Кровавого Ятагана обитало в основном комплексе дворфской твердыни в отличие от равшаев, которые жили вообще на отшибе в необработанных пещерах, бывших то ли старыми выработками, то ли еще чем. Понятно, что в таких условиях говорить о прямом нападении было нельзя, дело даже не в том, что пять десятков равшаев против трех сотен ятаганов и двое владеющих магией против пяти — расклад явно не в нашу пользу, просто никто не позволит последнему в иерархической лестнице племени свободно разгуливать по главным залам. Более того, хоть орки были весьма диким и кровожадным народом, но в Териамаре существовал свой король — Гарыг. И если в обычных горах и пещерах племена жили сами по себе и никому ничем не были обязаны, то тут все племена формально были подчинены харушакам, а значит, открыто воевать между собой не имели права. Конечно, грызлись тут все и со всеми, и мелкие набеги друг на друга устраивали, и резали друг дружку, так сказать, в индивидуальном порядке, но до открытого противостояния дело не доводили. Вот и мы не собирались доводить. Фактически то, что мы собирались сделать, это устранение прежней правящей верхушки, по сути — банальный захват власти.
Если один орк хочет стать вождем, то он должен убить прежнего вождя. Подразумевается, что должен проходить честный поединок, вот только на памяти Рунга ни одного случая не было. Потому как вождь не обязан принимать вызов от кого бы то ни было. Нет, его, конечно, можно загнать в ситуацию, когда не отвертеться, но для этого вызывающий должен быть очень важной шишкой в племени либо кем-то, на кого не получится натравить остальное племя. Да-да, вождь может без всякого ущерба для себя отдать приказ прикончить нерадивого поединщика, и приказ выполнят. Исключение возможно только в том случае, если визитера боятся сильнее, чем вождя, тогда да, вождю придется принять вызов, вот только заранее напугать в достаточной мере все племя сложнее, чем просто его вырезать. Поэтому захват власти обычно протекает тихо и незаметно, новый вождь в темном углу без лишних свидетелей быстренько умертвляет старого, как правило, с парой помощников, ну или сколько их нужно, а потом так же тихо, без лишнего шума убирает прежнюю правящую верхушку, которая в противном случае доставит массу проблем. И только тогда сообщает всем о перемене власти.
За последний год я многого достиг, в основном благодаря помощи духов. То, что я побывал одним из них и что был псиоником, открывало массу возможностей для получения информации. Мне даже удалось развить несколько вампирских способностей, таких, как превращение в туман и хождение через тени. Форма серебристого тумана была просто потрясающей штукой, давая тому, кто ее применяет, практически полную неуязвимость и возможность игнорировать почти любую защиту, вот только энергию жрала в чудовищных объемах. Мой рекорд был одиннадцать секунд, что неудивительно: я вампиром пробыл чуть больше года, а эта форма, насколько я знал, вообще являлась прерогативой исключительно высших вампиров, проживших не одну сотню лет. Я же при всех допущениях и преувеличениях тянул максимум на столетнего вампира, и то подобный скачок чуть было не стоил мне разума. В принципе, можно было подняться, используя диаблери, только слишком рискованно; одно дело — диаблерировать обычных людей или нелюдей, и совсем другое — сильных магов или воинов, посвятивших своему делу всю жизнь. У вторых, кстати говоря, сила воли зачастую куда выше, чем у псиоников, не говоря уже об обычных магах. Простые же люди были для меня уже практически бесполезны. Конечно, можно было компенсировать качество количеством, но массовое диаблери — это еще более короткий и надежный путь к безумию, чем, скажем, удачно выпитый архимаг, пусть даже вероятность для меня диаблерировать архимага в ближайшие пару сотен лет не только стремится к нулю, а имеет сильно отрицательную величину.
Полгода назад мы с Рунгом призвали мелкого демона из Абиса, шакалоподобное прямоходящее существо с человека ростом, чем-то похожее на изображения Анубиса. Только вот Анубис производил впечатление величия и достоинства, а тут никакого достоинства, не говоря уже о величии, и в помине не было. Мерзкая тварь, бесы и те представительнее выглядят. Не успел еще материализоваться до конца, а уже начал визжать, какой он великий и ужасный, какие мы жалкие ничтожества и что он с нами сделает за то, что мы посмели его призвать. Вероятно, его речь смогла бы произвести должное впечатление, и мы с Рунгом, проникшись, упали бы на колени, вымаливая пощаду (нет, ну а вдруг? Я вообще пока в демонологии не силен, фиг его знает, что это за чучело, мало ли, вдруг какой из Лордов Бездны? Ну а Рунг уже старый, заклинит что в голове, и тоже проникнется священным трепетом). Но, увы и ах, пародию на Анубиса подвел голос. Вот, бывает, по школьной доске иногда неправильно мелом проведут, очень похожий душераздирающий скрип получается, только скрип мелка заканчивается быстро, а тут этот шакал-переросток им минуты две вещал, одно слово — мерзость.
Заклинание тишины легло точно на ротовую область, не затрагивая уши. Дух воздуха был крайне доволен, за такую простую услугу я отвалил ему треть своего резерва, и это при том, что объем доступной мне энергии был в три раза больше, чем у Рунга. Сам я, увы, подобную тонкую работу проделать не мог; всю комнату накрыть тишиной — это да, а вот чтобы одну пасть, дабы клиент говорить не мог, но все при этом слышал, — это пока не мой уровень, а духу ничего сложного.
— Хм… Интересное решение, — протянул Рунг, очевидно наслаждаясь тишиной. — Я подумывал про кляп, но так гораздо лучше. Ты уверен, что хочешь попробовать?
— Не уверен, что хочу, но это необходимо сделать, и лучше сейчас, в твоей пещере, чем потом в одиночку и неизвестно где.
— Потом-то ты будешь сильнее, и шансов будет больше; к тому же с чего ты взял, что не сможешь подготовиться в другом месте? Знаний у тебя уже достаточно, — испытующе поглядел на меня шаман, поглаживая подбородок.
— Мы это уже обсуждали много раз, — вздохнул я, осуждающе глянув на Рунга. — Мне не найти достаточно могущественное существо, которое за так согласится, не убивая, сдерживать меня, пока я борюсь с безумием. К тому же для наших планов мне в любом случае нужна сила, в моем нынешнем состоянии Териамар не захватить. — Повернувшись к демону, я глубоко вздохнул и через пару секунд произнес: — Ладно, начнем. — И уже тише: — Надеюсь, вкус у него лучше, чем запах.
Шаман на эти слова только хмыкнул и ехидно оскалился.
Демон, который внимательно прислушивался к нашему разговору, при последних словах ощутимо напрягся. Он уже должен был заметить цвет моих глаз, да и разглядеть ауру, если способен использовать демоническое зрение. Как бы то ни было, он, похоже, уже начал догадываться, что вызвали его не для светской беседы и даже не для банальной сделки.
Вот только давать ему время для осознания я не собирался, предельное ускорение — и вот я стою у него за спиной. К чести демона, чьего имени я так и не удосужился узнать, он успел начать реагировать, и это при том, что мое перемещение заняло не более одной десятой секунды.
Моя левая рука пробила грудь там, где у человека находится сердце, правая сжала горло, вздернув голову, а клыки уже входили в шею, в районе сонной артерии.
Мои надежды, что вкус у него лучше, чем запах, оказались тщетны. Угу, лучше, если рассматривать его как биологическое оружие или кислоту. Такой дряни мне пробовать еще не приходилось: прокисшая, протухшая, тошнотворная субстанция, при этом буквально сжигающая горло и пищевод. Духовная составляющая демона оказалась еще хуже, это был концентрированный Хаос. Жажда разрушения и убийства захлестнула мое сознание, а от мгновенного разрушения личности меня спасло только то, что я был темным. Моя собственная Тьма, рожденная в моей душе, столкнулась с Хаосом и начала его поглощать, как я сам недавно поглощал душу демона. Сам я в этот момент перестал существовать, растворившись в прохладной Тьме.