Путь под лазурным небом
Шрифт:
Радикальная фракция чистокровных, изначально ратующая за сохранение традиций общества со временем прониклась необъяснимой ненавистью к маглорождённым и тем идеям, что они приносят с собой. После нескольких неудач в политическом плане, провальных выборах и всплывших компроматов на членов фракции, с дуэли в Атриуме Министерства началась настоящая война. Вялые противостояния переросли в настоящую бойню и пять лет кровопролития закончились… на мне.
Даже на обеде я продолжал размышлять о войне. Мне не хватало знаний, чтобы ответить на два главных вопроса: с чего всё началось и почему закончилось именно так. Как известно, историю пишут
— Фух, — с громким вздохом рядом приземлился Дадли. — Как же я устал.
Лишние мысли тут же оказались задвинуты в самый дальний уголок, ко всем тем вопросам, на которые у меня не было ответа и внимание сосредоточилось на кузене.
— Не томи, как прошли отборочные? — с нетерпением спросил я.
— Можешь поздравить меня, теперь я официально загонщик в сборной!
На радостях я обнял Дадли, искренне радуясь за него. Сидевшие рядом ученики, которые услышали это, радостно захлопали и начали желать удачи.
— А Драко?
— Сомневаешься в нашем блондинистом друге? — съехидничал Дадли. — Ему пришлось попотеть, но его всё-таки взяли ловцом. И новые мётлы от его отца тут, конечно, совсем не причём.
Я засмеялся, услышав это уточнение. Так вто что он, оказывается, имел ввиду. Насколько я знал, Люциус Малфой, председательствующий в совете попечителей Хогвартса, действительно стал инициатором закупки новых мётел для игры в квиддич. Вот только не конкретно для Слизерина, а вообще для всей школы и древние чистомёты сменились новенькими Нимбусами.
Вечером в гостиной разыгрался настоящий праздник в честь нового пополнения основного и запасного состава команды на места выпустившихся в прошлом году студентов. Их буквально носили на руках, желая удачи и громких побед для факультета.
Колин Криви со своей новой колдокамерой, любезно подаренной ему близнецами, снимал каждый момент неожиданной вечеринки. Я смотрел на него и радовался что, вся его фанатичность в отношении моего образа, как героя, совершенно улетучилась. Занятый работой с близнецами ему стало как-то не до меня. Тем более, что и в гостиной я показывался редко.
Макгонагалл, узнавшая о юном даровании с камерой, загорелась идеей создать факультетский альбом и Колин со всей ответственностью подошёл к порученному ему делу. Он запечатлевал буквально каждый момент жизни на факультете Гриффиндор. Одобренные деканом снимки занимали своё место в альбоме, посмотреть который мог каждый ученик с красным галстуком.
Вопросы вызывала только Джинни, которая каждый раз, когда мы случайно пересекались изредка в коридорах или гостиной, краснела и убегала. Я даже не мог с ней заговорить, встречаясь с какой-то паникой в её глазах. Расспросы у Перси и близнецов о том, что такого я ей успел сделать тоже не принесли результата. Они только пожимали плечами в недоумении и обещали рассказать, если что-то узнают. Не влюбилась же она в меня, верно?
Тишина, неожиданно опустившаяся в один момент на гостиную удивляла. Все замерли, в ожидании направив свои взгляды ко входу. Макгонагалл, решившая проверить, как поживают её
Небольшой праздник возобновился, набирая прежние обороты. Под руководством декана, Колин Криви занялся порученной ему работой, фотографируя Макгонагалл с членами команды по квиддичу. А позже, после предложения неизвестного ученика, сделал общее фото, которое решено было вывесить отдельно на всеобщее обозрение. Макгонагалл даже пропустила пару стаканчиков сливочного пива, но предупредила, чтобы не увлекались.
— Оливер, не затягивай с утверждением состава команды, Завтра жду документы у себя на столе, — пригрозила она капитану команды и тот с широкой улыбкой пообещал, что не подведёт. — Скоро ужин, так что не опаздывайте. Мистер Поттер, подойдите на секундочку.
Мы отошли к выходу, подальше от шумной веселящейся толпы.
— Что-то случилось, профессор? — спросил я.
— Нет, мистер Поттер. Вас вызывает к себе профессор Снейп.
Её ответ меня ошарашил. Я сразу же начал вспоминать, где мог провиниться перед зельеваром, но ничего подобного точно не было. Иначе я бы уже драил котлы под его зорким взглядом.
— Зачем?
— Я точно не знаю, — ответила она. — Он сказал, что это не надолго. Пойдёмте, я вас провожу.
Отказываться от сопровождения я не стал, ведь где находятся покои декана другого факультета не имел ни малейшего понятия. Лёгкая паника улеглась, уступая место интересу. Я совершенно не мог предложить, что от меня понадобилось профессору зельеварения.
Личные покои декана Слизерина, как я и ожидал, расположились в подземельях, уровнем ниже рабочего класса. Макгонагалл постучала и попрощалась, когда Снейп открыл дверь.
— Проходите, мистер Поттер, — пригласил он и я не стал заставлять его ждать. — Не скажу, что рад видеть вас во внеурочное время.
Я тоже был не рад находиться в компании мрачного профессора где-то, кроме занятий, но мне было интересно, для чего же он позвал меня.
— Вам что-то нужно от меня? — поинтересовался я, осматривая комнату.
Не знаю, чего я ожидал, но покои профессора оказались самой обычной спальней. Двухместная кровать с зелёным балдахином, несколько шкафов, заполненных книгами и заваленный рукописями стол. Ничего сверх того, что необходимо для жизни. Что-то интересное могло скрываться за несколькими закрытыми дверями, но туда я точно не имел ни единого шанса попасть. Злоупотреблять гостеприимством Снейпа было опасно, как минимум, для психического здоровья.
— Я счёл обязанными передать вам одну вещь, которая должна находиться у вас.
Он что-то взял со стола и передал мне. Это оказалась фотография. Самый обычный не зачарованный снимок, с которого на меня с широкими улыбками смотрели двое подростков лет шестнадцати в форме Хогвартса. Первым был худой черноволосый парень со Слизерина. Одежда на нём, казалось, была по размеру больше, чем нужно. Несмотря на болезненный вид, выглядел он счастливым. Второй была яркая рыжеволосая девушка с Гриффиндора, показывающая в камеру большой палец. Оба казались мне смутно знакомыми, но я не мог понять, кто это. Я перевернул фото и прочитал надпись, расставившую всё по своим местам: «Северус и Лили. 1976».