Путь Сашки [СИ]
Шрифт:
Остатки отряда уже в полной темноте вернулись в замок. Продолжать поход уже было некому, да и орки, как стало известно, повернули назад. Еще несколько рыцарских отрядов, также выступивших против них, основательно потрепали силы орочьей орды. Спустя несколько дней гонец принес в замок дурную весть: ларский замок взят штурмом войском Черного Герцога, а граф и его семья погибли. Два дня спустя в замок въехал небольшой рыцарский отряд из числа тех, кто охотился за орками к западу от отряда барона Красера. На одной из обнаруженных орочьих стоянок, неподалеку от северной переправы через Барейн, нашли дорогую детскую куртку, которую и привезли на опознание Хелгу. Он ее узнал
Без наследника ларской короны, ее вассалы не смогли организоваться, чтобы выступить против войска Черного Герцога, но и тот почему-то медлил, не предпринимая никаких дальнейших действий на землях ларского графства. Имея значительное численное преимущество, герцог не стал приводить к подчинению баронов и рыцарей графства, а ларские вассалы не смогли определиться с кандидатурой будущего графа. Несколько наиболее сильных местных баронов лелеяли собственные честолюбивые планы, другая часть вассалов ожидала, когда, наконец, король Лоэрна предпримет действия по изгнанию Черного Герцога из Ларска. Однако шло время, а король Френдиг как будто не замечал, что стольный город и замок первого графа Лоэрнского королевства захвачены чужеземцем. Многие приписывали это слабости короля, другие считали, что Френдиг копит силы, чтобы одним ударом освободить Ларск. Но никто не мог дать ответа на вопрос, кто же станет новым ларским графом.
Не имея единого лидера, ларская знать разъехалась по своим замкам для их предстоящей обороны, ожидая что Черный Герцог двинет свои войска на захват и подчинение провинции. Вместе с Ястредом и раненым Вентом ехал и маленький рыжеволосый мальчик. Перед отъездом из северного замка он подошел к Ястреду и напомнил ему слова о том, что рыцарь обещал его не оставить одного.
— Милорд, мне идти некуда. Отец убит, а мать с братьями осталась в захваченном замке. Вы обещали, помните?
— Да, я помню. И я свои слова выполняю. В любом случае я готов взять тебя к себе. Только в качестве кого? Скажи мне, мальчик, ты дворянин или простолюдин?
— Мой отец заслужил дворянство. Я дворянин.
— Это очень хорошо. Я возьму тебя воспитанником, а когда тебе исполнится четырнадцать, ты можешь стать моим оруженосцем. Но если ты будешь достоин этого. Понимаешь?
— Да, милорд, понимаю. Я буду стараться… Милорд, а если я был простолюдин?
— Тогда мне пришлось бы тебе предложить подписать рабскую запись.
— Я был бы рабом?
Ястред кивнул головой.
— Но ваш Вент, он же простолюдин…
— Он взрослый и принес вассальную клятву. Ты же маленький мальчик. Ты не солдат. Можешь быть или слугой, а они рабы, или воспитанником, а потом оруженосцем.
— А у вас, милорд, в замке все слуги рабы?
— Нет, только двое, остальные крестьяне. Они приходящие, выполняют оброк. Ты же не крестьянин.
— И вы меня клеймили бы?
— Я своих слуг не клеймил. Я их уже купил с клеймами. И если бы ты был простолюдином и подписал рабскую запись, то клеймить все равно не стал бы. Я же понимаю, что клеймо на всю жизнь. Конечно, когда дают вольную, ставят второе клеймо, но спина от этого лучше не становится. Да и второе клеймо, оно же на полспины…
— И мне бы пришлось всю жизнь быть слугой-рабом? Пусть и без клейма…
— Нет. Когда тебе исполнилось восемнадцать лет, я по твоему желанию, дал бы тебе вольную. И ты мог бы, как вольный человек, принести мне вассальную клятву. Но при условии, что я захотел бы принять эту клятву.
— А почему?
— Видишь ли… Тебе девять лет?
— Да, милорд.
— Я
— Спасибо, милорд, я все понял.
— Значит, едешь со мной?
— Да, милорд. Спасибо, милорд.
Уже на следующий день по приезду в замок, Ястред взял в оборот Хелга. В первый же день занятий он дал мальчику такую нагрузку, что тот после занятий чуть ли не вполз от усталости в холл замка. Не каждый взрослый справился бы, а этот мальчишка только кусал губы, но ни разу не взмолился об отдыхе. И лишь только к концу ужина Хелг спросил:
— Милорд, как сегодня такое будет каждый день?
— Нет, первый день самый трудный.
— Спасибо, милорд.
Что же, первую проверку мальчишка выдержал.
На следующий день, когда настало время завтрака, одного взгляда Ястреду было достаточно, чтобы понять, что мальчишка сегодня не выдержит даже половины вчерашней нагрузки. Рыцарь был готов побиться с кем угодно на заклад, что Хелг по-прежнему будет терпеть, но просить о послаблении не станет. Поэтому в этот день Ястред устроил лишь небольшую разминку, а затем отправил мальчика купаться на пруд. Там он и отмокал до вечера.
Занятия продолжались. Много времени Ястред уделил обучению мальчика садиться на шпагат. Получалось трудно. Спустя седьмицу Хелг спросил:
— Милорд, а почему мне нужно научиться садиться на шпагат? У нас в замке отец меня этому не учил.
— Вент, принеси три деревянных меча.
Вент, все еще с забинтованной головой и покалеченной левой рукой принес мечи. Один взял Ястред, остальные достались Венту и Хелгу.
— Нападайте!
Двое бросились на рыцаря. Первого, Вента, Ястред отбросил назад, встретив мечом его удар, затем немного развернулся лицом к Хелгу и когда тот замахнулся для удара, неожиданно сел на шпагат. Его меч оказался под идущим в ударе мечом Хелга. Но Хелг метил в грудь рыцарю, а там была пустота. Рыцарь слегка подправил вверх и в сторону идущий меч мальчика и резко ударил концом своего меча перед собой, попав воспитаннику в нижнюю часть живота. Хелг выронил свой меч и согнулся от боли. И хотя глаза от боли увлажнились, не заплакал. Через полминуты он уже выпрямившись, сказал:
— Здорово! Теперь я понял, для чего нужен шпагат.
Да, из этого мальчишки выйдет толк, вот он прошел и второе испытание, не подозревая о нем. Да еще как прошел!
— Тебе девять, а учиться этому надо с пяти-шести лет, а то и раньше, пока кости еще мягкие. Через несколько лет и вовсе будет поздно, вот почему сейчас я так много времени отвожу шпагату.
За прошедшие с той поры шесть лет Хелг редко давал Ястреду поводы для недовольства, редко звучали на конюшне розги. Да и то, в основном за мальчишеские шалости. Хелг рос веселым и добродушным мальчиком, склонным к различного рода проказам и шуткам. Зато к военному делу относился со всей серьезностью и как бы ни тяжело было обучение, ни разу не хныкал. Даже, наоборот, просил Ястреда и Вента остаться на дополнительные занятия. Результаты не минули сказаться, и когда Хелгу исполнилось тринадцать лет, Ястред сделал его своим оруженосцем — на целый год раньше общепринятых сроков. Мальчик спокойно воспринял и новые свои обязанности. В поездках готовил пищу, мыл посуду и котел, ухаживал за лошадьми, стирал одежду и чистил сапоги Ястреду, следил за чистотой оружия — одним словом, выполнял все нехитрые, но обременительные обязанности оруженосца. Зато, с какой завистью смотрели на него его сверстники!