Путь Шамана. Шаг 4: Призрачный замок
Шрифт:
— Подарок?
— Держи, — протянул я девушке созданный амулет. — Не знаю, что обычно говорят в таких случаях, поэтому… В общем — на!
Ничего не предвещало беды. Но едва Анастария взяла в руки кулон, в ювелирной лавке началось светопреставление — вокруг нас образовались золотые вихри, стало ярко, как во время создания уникальных вещей. Поднявшийся ветер разметал по стенам столы, инструменты, материалы, сбил полки, а шикарная люстра, висевшая в мастерской, была безжалостно вырвана с корнем и выброшена в окно. Все, что от нее осталось, сейчас медленно сползало на пол в виде кусочков свечей.
— Что вы
Спустя пару минут прямо в центре смерча, разносящего мастерскую в щепки, стояли двое — я и Анастария. Предметы пролетали сквозь нас, словно призраков. Ветер, к этому моменту сорвавший крышу, полностью игнорировал двух смотрящих друг другу в глаза людей. Когда пол под ногами со страшным скрипом вырвался и улетел вслед за крышей, оставив нас висеть в воздухе, я шагнул к девушке. Одновременно с этим Настя, словно чувствуя, сделала шаг навстречу мне. Мимо начали проноситься куски земли — пол уже полностью улетел — но стены, что удивительно — держались. Дверь, за которую спрятался Ювелир, вынесло и стало видно, что в соседней комнате хаос был не меньше, разве что пол с потолком остались целыми. При этом гнома в комнате не было видно. Либо сбежал, либо улетел вслед за крышей, либо прячется за огромным шкафом — единственной оставшейся мебелью.
— Это тебе, любимая, — произнес я, взяв Анастарию за руки. Смотря в ее карие глаза, мне было совершенно все равно, что девушка буквально несколько мгновений назад была на меня сердита, что она в порыве гнева может отвергнуть мой подарок… Но в данный момент это было абсолютно неважно. Впервые в своей жизни я искренне признался девушке в собственных чувствах, совершенно не переживая за ответ.
— Спасибо, любимый, — произнесла Настя и, как бы это банально и избито не звучало, мы окунулись в сладкий мир поцелуя…
Он длился вечность… Я прижал Анастарию к себе, закрыл от удовольствия глаза, и мы унеслись в небеса. Голова кружилась, словно девушка опять использовала любовные чары, которые на меня, по идее, действовать не должны, в голове один за другим рождались странные образы Драконов, Сирен, амуров и сердечек, наконец-то до нас добрался ветер, который охлаждал, но не срывал с места… Сейчас я понял, что значит выражение «На седьмом небе от счастья» — если судить по мне, то я взлетел сразу на сорок пятое. Даже проведенная ночь с девушкой не дало мне такого наслаждения, как нынешний поцелуй…
— Холодно-то как! — через некоторое время прошептала Анастария, стараясь прижаться поближе, обвивая меня хвостом. Я прикрыл ее крыльями, ограждая от холодного пронизывающего ветра. Стоп! Хвостом?! Крылья?! Холодно?!
— Сын мой! Ты посмел привести в наш мир Сирену?! — громогласный рык Ренокса разнесся среди заснеженных гор, вызывая лавины, и до меня дошло, что находится на сорок пятом небе — Вилтеракс! Родина Драконов Малабара!
— Уничтожить ее! — приказал мой виртуальный отец и стая Драконов, кружившая до этого в нескольких сотнях метров, ринулась в нашу сторону.
— Не смейте ее трогать! — бросив на Анастарию золотой щит, защищая ее от холода, я взлетел ввысь и преградил путь к Сирене. Драконы притормозили, хлопая крыльями
Несколько удивленных моими словами Драконов даже хлопать крыльями перестали, падая, словно огромные камни, на заснеженные склоны гор. Один из Драконов активно взмахнул крыльями и буквально через мгновение оказался рядом. Дракоша! Сделав пируэт, он грациозно развернулся и встал бок о бок со мной.
— Брат, я с тобой! — заверил меня мой Тотем, грозно ощетинив шипы на шее. — Влюбленные, заставившие расцвести Инь-Ян, заслуживают борьбы за свое счастье! Слышишь, отец! — прокричал Дракоша Реноксу. — Они заставили расцвести Инь-Ян!
— Все назад! — с гор сошла очередная волна лавин, после чего Ренокс тяжело опустился на землю. — Сын, ты уверен?
— Что тут быть уверенным? Сам посмотри! — Довольным голосом произнес Дракоша, после чего указал куда-то в область моей, а затем Анастарии, шеи. Понимая, что увидеть себя без зеркала мне не получится — гибкость не позволяет — я всмотрелся в девушку.
На шее Сирены висел увеличившийся в размерах амулет, трансформировавшийся вместе с Анастарией. На фоне голубых васильков в страстном танце были переплетены Сирена и Дракон. С учетом того, что я делал амулет, в котором эти два существа стояли рядом друг с другом, можно было гарантированно сказать — это уже не мой кулон. Но форма была не единственным изменением. Инь-Ян, по всем известным мне гайдам и предметам, являлся двухцветным камнем. Переливающимся, постоянно двигающимся, но двухцветным. Сейчас же…
Что будет, если собрать радугу и перемешать ее цвета между собой? Красиво, но привычно. Но что будет, если фигурки, сделанные из этой хаотичной радуги, будут постоянно двигаться, словно отдавшись замысловатому танцу? Получится то, что сейчас висело у Анастарии на шее. Руководствуясь порывом, я открыл свойства этого чуда и понял, что они не менее удивительны:
Женская сущность Монтелетти, кулона идущих вопреки… Описание: Драконы и Сирены испокон веков были врагами… Если предмет находится в инвентаре или на персонаже: +15 Привлекательности со всеми НПС, +5 % всем основным характеристикам персонажа. Предмет можно носить в качестве украшения, отдельного слота не занимает. Если в радиусе ста метров есть Мужская сущность кулона, общие характеристики владельцев увеличиваются еще на +15 %. Владельцы кулонов могут призывать друг друга, но не более 1 раза в день. Владельцы кулона получают личный канал связи посредством мыслеречи. Класс предмета: Уникальный. Ограничения: Передача предмета другим игрокам невозможна. Предмет выполнен из расцветшего камня Инь-Ян.
— Значит, это не слухи, — «услышал» я обращение Анастарии. — Дим, скажи что-нибудь!
— Какие слухи? — представив образ Анастарии, мысленно прокричал я. На самом деле я понятия не имею, что Настя имела в виду, предложив мне «сказать». Ее голос раздавался рядом с ухом, но, в то же время, где-то внутри меня. При этом я четко понимал, что это не плод моего больного воображения, а реальное обращение.