Путь Стаи
Шрифт:
— Какой ужас, — поежилась Динка.
— Чтобы она не изменяла ему с другими мужчинами. А еще, чтобы она не смогла ласкать сама себя, если ей захочется. Чтобы ждала его, своего мужа.
Шторос повернул ей голову так, чтобы она уткнулась лбом в подушку и, откинув вверх волосы, круговыми движениями массировал затылок и и шею.
— Как же она нужду справляет? — удивилась Динка.
— Об этом история умалчивает, — тихо засмеялся Шторос. — Если ты не будешь послушной девочкой, то я куплю и надену тебе такую же штуку.
— А ключи будут у всех
— Посмотрим, — загадочно произнес он. — Я обещал Хоегарду, что не трону тебя. Хоть я и не согласен с такими жесткими ограничениями, но я могу понять его тревогу. Если ты сейчас навредишь сама себе, то мне никто не поверит, что я здесь не при чем. Верно?
Его пальцы соскользнули с затылка и принялись разминать шею, плечи и верхнюю часть лопаток.
— Я не буду больше, — прошептала Динка, вспомнив за каким занятием застал ее Шторос и снова обжегшись нестерпимым стыдом.
— Я был бы не против снова посмотреть, как ты это делаешь. Но не сейчас, — произнес он, продолжая разминать ее спину. — Особенно после того, что ты учудила сегодня, я просто обязан тебя поберечь. А теперь постарайся уснуть.
— Я не смогу, — жалобно произнесла Динка.
— Тебя еще что-то тревожит?
— Я боюсь засыпать, — поделилась Динка. — Я боюсь, что во сне перестану делиться с тобой силой, и ты умрешь.
Она приподняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Но Шторос положил ладонь ей на затылок и вернул ее голову обратно на подушку.
— Об этом можешь не волноваться. Пока я рядом ничего плохого не случится.
— Но когда я болела, я много спала. А потом я обнаружила, что резерв у вас всех наполовину пуст. Я прекратила «кормить» вас и даже не почувствовала этого.
— Когда ты болела, твои силы были направлены на выздоровление. Тебе просто было не до нас. Ты сама находилась на краю гибели. Сейчас совсем другое дело.
Динка тяжело вздохнула. Как хотелось бы ему верить!
Его пальцы обрисовывали лопатки, вызывая приятную щекотную дрожь.
— Я настолько тебе дорог? — вдруг спросил он дрогнувшим голосом.
— Ты даже не представляешь как! — прошептала Динка и почувствовала, как сердце в груди сладко сжимается от любви к нему.
— Спи, козочка. Я буду рядом, — произнес он, продолжая широкими успокаивающими движениями оглаживать ее спину.
Динка хотела бы сказать ему, чтобы не называл ее больше козочкой, но уставшее тело расслабилось и избавленный от тревоги разум начал терять ясность и погружаться в дремоту.
Шторос вышел из каюты, осторожно прикрыл за собой дверь, чтобы не разбудить Динку, и прижался лбом к прохладной стене. Ее близость, ее сонный голосок, запах ее тела сводили его с ума. Никогда в жизни он не желал никого так сильно. Даже воспоминания о Крилле меркли перед этими чувствами. Да и вообще перестали тревожить его.
Раньше эти воспоминания мучили его каждую ночь, и он безуспешно пытался заглушить их сражениями, вином, женщинами. Когда он в последний раз вспоминал? Да
Сейчас Динка сказала, что он дорог ей. Она ведь и раньше говорила ему о своей любви. Но он не верил. Не мог больше верить. Но не в этот раз. Он сможет защитить ее от чего угодно, но как он сможет защитить ее от самого себя?
Шторос издал тихий стон сквозь мучительно оскаленные зубы. Когти бессильно скребли по деревянной стене каюты. Как ему сдержаться, когда воздух в каюте вибрирует от запаха ее тела, когда она обнаженная лежит совсем рядом, когда она хочет его не меньше, чем он ее…
Проклятье! Дыхание с хрипом вырывалось из его груди, а гениталии скрутило нестерпимым напряжением. Мягкая ткань штанов обволакивала его возбужденный член, но это было совсем не то, что ему сейчас нужно.
Шторос провел рукой по члену прямо через ткань от основания до головки и тихо взвыл от разъедавшего его желания. Но хотел он не своей руки, которая приносит лишь временное облегчение. Он хотел бархатной мягкости ее лона, горячей упругости ее рта, нежного прикосновения ее рук, тугой тесноты ее попки. Он хотел ее криков наслаждения, хотел вкуса ее кожи, ее губ, ее нежного бутона, наполненного соками желания, хотел мягкости ее волос, путающихся в его руках и разметавшихся по подушке. Он хотел ее всю, от пальцев ног до макушки. Шторос не понимал зачем он прямо сейчас думает об этом, но сладкие фантазии доставляли ему мучительное удовольствие.
— Шторос, с тобой все в порядке? — со стороны коридора послышался девичий голосок.
Шторос скосил глаза и увидел стоявшую чуть поодаль Ладу. Она была в длинной белой ночнушке с глухим воротником и распущенными волосами. Из под подола видны босые ступни, переходящие в тонкие щиколотки.
Зверь внутри Штороса торжествующе рыкнул и встал в боевую стойку, навострив уши и жадно втягивая носом ночной воздух. Вот и конец всем мучениям. Самка сама идет к нему. Можно впиться зубами в загривок и с наслаждением вонзиться в мягкую податливую плоть. Удовлетворить бушующее в крови влечение.
— Пошла вон! — прорычал Шторос, с трудом удерживая себя на грани между инстинктами и разумом. Эта девушка тоже неприкосновенна. И хоть остальные думают, что он не в состоянии контролировать себя… Раньше у него просто не было ни одной причины сдерживаться.
— Я же вижу, что тебе сейчас плохо, — девчонка явно нарывалась на неприятности, приблизившись вплотную и положив тонкую ладошку ему на плечо.
— Уходи… отсюда… последнее предупреждение, — с усилием вытолкнул он из себя членораздельные слова. Но когти уже неумолимо покалывали кончики пальцев, а клыки коснулись нижней губы.