Путь танцора. Свой стиль

Кусков Александр

– Знаешь, что мне Руслан про стиль рассказал?

– Что? – коротко бросил я.

– Стиль из трех вещей состоит. Во-первых, это правильная музыка. Она тебя ориентирует в нужную сторону. И тренироваться надо под нее, а не под Верку Сердючку какую-нибудь.

Различив не свойственные Михе речевые обороты, я понял, что он цитировал Руслана.

– Во-вторых, правильная техника. Надо от базы идти. От отцов, от истории. Тогда будет качественный фундамент. Даже термин есть – фоундейшн.

– А в-третьих? – нервно перебил я его, так как пока все было логично и придраться было не к чему.

– А в-третьих –

это правильная одежда. Тогда ты и выглядишь, как надо, и чувствуешь себя правильно.

Я переваривал услышанное. Все звучало четко и логично. Но что-то смущало, в чем-то чувствовался подвох…

– Делай правильно, и будет правильно, – выдавил я из себя. Крыть было нечем.

– Именно! – обрадовался Миха тому, что ему удается меня разговорить. – Руслан так и написал, когда я к нему обратился.

Мне снова стало неприятно при упоминании этого бравого гусара. Однако пока все складывалось так, что глянцевое «правильно» уверенно покрывало все вокруг, убирая любое возражение. Я сидел, борясь с ощущением странного бессилия. Видимо, это просто ревность своего друга к Руслану. Мне неприятно то влияние, которое он внезапно стал на него оказывать. Наверное, поэтому я так неприязненно отношусь ко всему, что он говорит. Но справедливо ли это по отношению к самой информации? Решив, что справедливость выше эмоций, стараясь не обращать внимания на внутренний разлад, я обратился к Михе:

– А что он тебе показывал сегодня?

– О! Это самый-самый базовый элемент, с которого надо начинать! Фресно называется. По имени американского города – его родины.

Сделав еще одно усилие над собой, я проговорил:

– Покажешь, как его правильно делать?

– Да не вопрос! – глаза Михи радостно просияли, и он с грохотом опустил свою огромную ладонь на столик. – Заметано!

Глава 9

Несколько капель ударили по пыльному и теплому асфальту. Я поднял голову и посмотрел вверх. В этот момент еще одна крупная капля приземлилась мне прямо на нос и разлетелась на мелкие брызги.

На низком небе скопились темные, грозные тучи, однако ливень не спешил начинаться. В этот момент я вспомнил, что не взял с собой зонтик, и ускорил шаг, направляясь по уже привычной дороге в зал на Савеловской.

Ноги автоматически несли меня, и я погрузился в воспоминания. Только начался сентябрь. Год прошел с того момента, как я связал свою жизнь с танцами.

Передо мной, словно телеграфные столбы за окном поезда, замелькали воспоминания.

Мне вспомнилась строгая Эля, так грозно смотревшая на нас, когда мы разучивали связку, и так радостно и тепло обнимавшая после выступления. Я словно почувствовал гулкое эхо Михиного подъезда, где нам приходилось тренироваться, дядю Колю с его колкими шутками, но добродушным настроем.

После пронеслись моменты наших занятий в «Школе Дракона», баттлы на тренировках, моменты уныния и радости. Как ловил и придумывал свои первые фишки. Отдельным ласковым воспоминанием окутал меня наш отчетный баттл, когда после первой победы последовала травма, а за ней – та забота, которую мне подарили друзья и Оля. Встречи и прогулки летними вечерами…

Да, сколько всего успело произойти! Все так стремительно менялось.

Взять хотя бы наши теперешние тренировки. Назвать их занятиями язык не поворачивается.

Мы собирались, как правило, пару раз в неделю, и каждый работал над собой сам. Иногда Руслан в своей издевательской манере, от которой так тащился Миха, показывал базовые движения и уходил в свой угол зала. В конце тренировки мы устраивали общий джем. В целом, все старались помочь друг другу.

Света всегда готова была подсказать, как делать правильно тот или иной элемент или как он верно называется. Кроме этого, она была главной по всем организационным вопросам: договаривалась о времени бронирования зала, собирала с нас деньги после тренировки и оплачивала аренду. Практически каждый после общения со Светой мог бы сказать: «Я бы с ней в разведку пошел».

Артур обладал поистине энциклопедическими знаниями о культуре паппинга. Мне представлялось, что даже если его разбудить ночью, он без запинки рассказал бы всю историю стиля, увлеченно поведал бы о каждом значимом танцоре и баттле. Кроме того, его музыкальная коллекция, на мой взгляд, была просто безгранична. Он как рыба в воде ориентировался в музыке: следил за трендами и диджеями, постоянно скачивал свежие треки. Артур мог бы сам стать хорошим диджеем, если бы не врожденная замкнутость и вялое, апатичное отношение ко всему, что напрямую не касалось танца и музыкального коллекционирования.

Руслан. Миха был без ума от него, хоть и старался не показывать этого мне лишний раз. Безусловно, Руслан обладал чертами прирожденного лидера. Глядя, как легко и просто у него все получается, на его великолепно сложенную фигуру и веселый, с чертовщинкой, взгляд, можно было залюбоваться. Он мало размышлял, никогда не рефлексировал, но зато много делал, и главной его целью был результат. Мне он напоминал спортсмена, которому один раз, на старте, объяснили правила игры, а он принял их и даже не думал о том, чтобы хоть как-то выходить за рамки. Но стоит признать, что парень с азартом играл по этим хорошо известным ему законам. От него исходила сила, привлекающая людей.

Однако несмотря на все его плюсы, между нами словно стояла стена. Я не мог начать воспринимать его как товарища или учителя, а не как соперника, которого хочется обойти на крутом повороте. И, несмотря на усилия, не мог это изменить. Вероятно, он чувствовал мое отношение и тоже никогда не раскрывался, сохранял дистанцию, оставаясь холодно-настороженным. Мне всегда было сложно спрашивать у него совета, но я перебарывал себя, желая освоить стиль, потому как больше обратиться было не к кому. Единственным приемлемым вариантом стал такой способ: Руслан подробно объяснял новое движение Михе, и тот, словно губка, впитывал информацию, а после, уже по дороге домой, друг пересказывал усвоенное мне.

Это скрытое соперничество было единственным, что периодически укалывало меня и подливало ту самую ложку дегтя в процесс совместных тренировок и общения с новыми друзьями.

Сама по себе новая техника давалась хорошо. Другое дело, что к самому танцу ее не получалось применить. Приходилось концентрироваться на том, чтобы использовать все эти приемы и фишки – фресно, крези легсы, волк-ауты. Но тогда словно перекрывался кран импровизации, и начиналась простая комбинаторика. Когда я расслаблялся, то в танце выскакивали совсем другие движения, и на паппинг это совсем не походило.