Путь во Мраке
Шрифт:
— Да? — мой супруг задумчиво посмотрел на меня. — Переодевайся, счастье мое. Я ненадолго отлучусь.
— Только не до смерти! — крикнула я вслед и окончательно скрылась за дверью.
— Как получится, — услышала я ворчание Ормиса, и хмыкнула.
Вечный постарался, сильней, чем требует их вина, не получится. Все демонические замашки и моя кровожадность были взяты под контроль самим богом, после того, как в начале нашей судейской деятельности, мы чуть не сгубили двух зарвавшихся троллей прямо в зале суда. Я и от инкубов-то сбежала, потому что смогла только по физиономии всем пятерым надавать, а дальше все, стопор. Даже когти в ход не пустила.
А все от чего, от неподкупности и принципиальности моего супруга. Его за двадцать лет, чем только не
Я поправила прическу, расправила складки платья и степенно вышла из комнатушки, как и полагается добропорядочной жене и матери семейства. Тяжелая дверь распахнулась, и послышалось тихое шипение.
— Мрака, Мышь, — улыбнулась я, глядя на слангеру сейчас достигшую половину роста своего громадного приятеля.
— Мрака-с-с, — ответила змея и обвила меня мягкими кольцами. — Скучала я-с.
— Я тоже, — я поцеловала ее в тупоносую морду. — Где Чудик?
— Там-с-с, — она кивнула назад. — Орм-с-с рыч-щит на инубов-с, Ч-щудик их пугаетс-с.
— Нашел все-таки выход, — хохотнула я.
Чудовище никто не ограничивал, он может и придушить для острастки, и покусать и вообще… Он у нас что-то вроде пристава, верней, они вместе с Мышью. Если кто-то из недовольных расшумится или отказывается исполнять решение Главного Судьи, являются слангеры. Зачастую хватает только вида огромных боевых змей. Демонам еще и зубы скалят, эти самые упрямые, но под напором Чудовища и его ехидной подружки сдаются все.
А наши самые частые жалобщики — это семейка Даршас. Были, правда. Уже лет пятнадцать мы их исков не принимаем. Что Харт, что его дед и отец завалили нас требованиями о взимании моральной компенсации за оскорбления с такого количества народа, что в результате жители мира Мрака взвыли от трех озверевших драконов, провоцировавших их на ответные оскорбления. Сами нарывались, доставали кого-нибудь, с удовлетворением выслушивали, что о них думают и мчались к нам с новым иском с целью легкого обогащения. По-моему, у них это стало семейным делом, просто банда какая-то. Пришлось закрыть перед ними двери и с самих потребовать моральную компенсацию. Драконы поугрожали, пообижались, немного с нами не разговаривали и помирились. С тех пор жители нашего мира перестали бояться выходить на улицу.
Дверь снова открылась, и в зал вошел довольный Ормис. Рядом с ним полз не менее довольный Чудик, наше возрожденное Чудовище. Когда Мышка вошла в полную силу, змей сменил свою призрачную сущность, на живое тело. Быть живым оказалось сложней, чем воплощенным призраком. Поначалу он забывался и бился головой о стены, о пол, о потолок, когда пытался пройти сквозь них. Двигался медленно и неуклюже. Они даже с Мышью немного поругались, змея оказалась личностью ядовитой, и замучила бедного Чудика своими издевками. Потом помирились и задумались о своей первой кладке яиц. Подумали, и Мышь решила, что она еще слишком молода, поругались снова. Мирили их общими силами: мы с Ормом, лорд Алаис с лордом Шиэро, Харт, Сумрак, Элиам, немного мирил мой отец, даже боги. Наконец, моя клыкастая вредина сдалась под общим нажимом, и слангеры зажили мирно. Вообще, скандальная парочка вышла. Ругаются они по три раза на неделе. Все давно привыкли и больше не вмешиваются, змеи справляются сами.
— Не сильно вы их? — спросила я больше из любопытства, чем из сочувствия.
— Нормально-с-с, — ответил Чудик. — Они выж-шили.
— Двое заикаются, — усмехнулся Орм.
— Но ж-шивые, — упрямо повторил слангер, и шлепнул кончиком хвоста по подставленной ладони демона.
Мы вышли из зала, я втянула носом воздух, ощутив остатки страха пяти демонов-искусителей, и не удержалась от усмешки, Мышь почесала кончиком хвоста под челюстью своей пары, и Чудовище прикрыл глаза.
— Хорош-шо, — прошипел он.
— А мы реш-шилис-сь, — вдруг заявила слангера.
— На что? — я с интересом посмотрела на нее.
— На кладку-с-с, — Чудик расплылся в довольной улыбке, обнажая огромные кыли. — Я тоже буду отц-сом-с-с.
— Ес-сли не поругаемс-ся, — ухмыльнулась наша гадюка.
— Ни за ш-што, куколка-с-с, — заверил ее змей, а я укоризненно покачала головой.
Мышь поймала мой взгляд и подмигнула, указав глазами на свое тело. Вот ведь зараза красноглазая! Она уже беременная, а бедного Чудовище еще мучает! Я рассмеялась, глядя на ее деловитую морду. Ормис заметил наш молчаливый диалог и усмехнулся, явно сообразив, о чем мы переглядываемся. Я даже подумала, что он сейчас сдаст Мышь, но демон хитро сверкнул глазами и покосился на змея. В женские дела он не вмешивался. К тому же, его мстительная демоническая память не могла не напомнить, что Чудик издевался над ним, когда бедный Орм считал, что его избранная — мальчик.
— Ма! — звонкий голосок разнесся по коридорам здания Суда. — Па-а!
Из-за поворота выбежала наша дочь — Виаллин. Ормис поймал ее и подкинул. Малышка радостно завизжала, и, вернувшись в заботливые руки любимого па, стиснула его шею маленькими ручонками. Следом послышался топот маленьких ножек, и за ней выскочила домовиха Бидди.
— Охламонка! — погрозила пальчиком домовиха. — Хорошие девочки не бегаю, словно их арх за зад хватает, я тебе!
— Спокойной, Бидди, от нас не убежит, — весело ответил Сумрак, появляясь следом за ней.
На его шее сидел самый младший представитель рода Даршас, дракончик четырех лет от роду и довольно щерил в улыбке зубастый ротик.
— Тетя Эли, дядя Ормис, змеи, Мрака! — помахал он нам.
— А где Эдар? — тревожно спросила я.
— Здесь ваш кровопийца, — проворчал Харт, вынося нашего сына, который с наслаждением высасывал из дракона его драгоценную кровь. — Оголодал ребенок, — улыбнулся лорд Даршас.
Эдар оторвался от драконьего запястья и клыкасто улыбнулся мне. Его мордашка, перепачканная кровью, выглядела донельзя счастливой. Он протянул ко мне ручки, и Харт вручил мне сына, тут же залечив следы от клычков. Малыш удобно устроился на моих руках и вскоре засопел, проваливший в сытый и здоровый сон. Виаллин у нас старшая, ей шесть лет. Она унаследовала и внешность и сущность отца. Эдар совсем еще маленький, ему всего два года, и он моя копия. Маленький вампиреныш, которому я дала имя его прадеда. Бабушке Одариан это было приятно, и моему папе тоже. Бабушка Алида покинула клан по собственному желанию, и теперь жила в замке своего сына и моего отца. С мамой они быстро нашли общий язык.
Элиам со своей женой, чистокровной человеческой женщиной, и тремя детьми живут недалеко от них, там, где находилось поместье Фергас, дом у них свой и обустроен по-своему. А наш дворец был перенесен через год после свадьбы в другое место, вне доменов и государств, его нам создал Вечный. Здесь же стоял и Дворец Справедливости, так назывался наш суд. А недалеко от нас поселились Карвен с Тилли. Мой кровник не вернулся в клан Полуночных, и не остался в замке Одариан. Особняк Бриннэйнов его так же не устроил. Араан занимает должность секретаря, безбожно берет взятки, но никогда не вмешивается в процесс. "Они мне сами деньги суют. Не могу же я обижать таких щедрых личностей. Можно сказать, я их лечу от наивности", — нагло заявлял он. — "А целителям и лекарям нужно платить за работу". И ведь знает наглец, что жаловаться на него не пойдут, но мстить пытались, правда, безрезультатно.