Путь воина (Боевые роботы - 2)
Шрифт:
С другой стороны, своими воинскими успехами Джоанна была частично обязана мастерству Кочевника. Она помнила множество стычек, исход которых решил быстрый ремонт, проведенный прямо на поле боя Кочевником и его командой. Плохо знающий свое дело или безразличный техник мог бы отправить звено в вечное забвение...
– Кочевник, ты что, никогда от меня не отвяжешься, воут?
– Ут. Мы будем все время вместе, как любовники.
– Хватит зубоскалить. Ты прекрасно знаешь, что я не сплю с техниками.
– Понятно. А что, воины занимаются сексом только с членами своей касты?
– Опять насмешка?
– Нравственность, так сказать, не позволяет?
– Чувство отвращения. Ты совсем не привлекателен, Кочевник.
Хотя насмешливые искорки продолжали вспыхивать в глубине глаз техника, последняя фраза заставила его умолкнуть. Джоанна с удовольствием продлила бы это молчание, но, к сожалению, нужно было исполнять служебные обязанности.
Ее тринарий из пятнадцати боевых роботов перебрасывали на станцию "Непобедимая" на смену Ударного тринария. Кочевник проделал ежедневную проверку контейнеров, в которых хранились роботы подразделения, и должен был об этом доложить. Все, естественно, оказалось в порядке. Конечно - это повседневная обязанность любого командира, но она заставляла Джоанну умирать от скуки.
Ходили слухи, что скоро начнется вторжение во Внутреннюю Сферу. Джоанна надеялась, что слухи верны. Воины Клана вообще-то сражались очень много, но все это были мелкие стычки, заурядные бои за территорию или генетический материал. Таким способом они поддерживали боевую форму, но всем хотелось большего. Джоанна желала участвовать в великой битве, где всегда найдется возможность совершить подвиг. Только в схватке с врагом заключается предназначение воина. Она поклялась святым именем Николая Керенского, что никому не позволит убить себя в каком-нибудь малозначительном бою и не станет пушечным мясом, как многие старые воины, растерявшие былые навыки и сноровку. И дело было не в том, что Джоанна боялась смерти, - она не желала погибнуть по нелепой случайности из-за пустяка.
Джоанна уже пыталась протестовать против своего назначения на Глорию. Если бы началось вторжение во Внутреннюю Сферу, она могла так и проторчать все время военных действий на отдаленном форпосте, или ее могли вызвать слишком поздно, когда самое пекло уже закончилось бы. Чтобы выбраться с Глории, ей пришлось бы использовать все имеющиеся в ее распоряжении средства, и она поклялась, что добьется этого.
Джоанна собралась было дать Кочевнику дневное задание, когда из репродуктора специальной линии связи, проложенной только в офицерские каюты, раздался голос капитана шаттла:
– Объявляется офицерская тревога! Всем офицерам проверить боеготовность вверенных им подразделений и доложить о результатах в рубку.
Сообщение повторилось, затем репродуктор замолчал.
– Вниз на стоянку роботов, - быстро скомандовала Джоанна Кочевнику, приготовить наши машины.
Техник уже понял, в чем дело. Он знал, что означает офицерская тревога.
– Убедись, что с роботами все в порядке, - крикнула Джоанна технику вслед, когда он уже скрылся в коридоре. Сама она кинулась в другом направлении - к рубке. Ведущий туда коридор был уже забит офицерами. Джоанну это не удивило.
Капитан корабля, энергичный молодой воин по имени Эссель, проинформировал всех собравшихся, что в регионе появился Т-корабль Клана Волка и что отделившиеся
– От кораблей Волков пока не поступило никаких сообщений, но мы подозреваем, что бой неизбежен. Полковник Каэль Першоу проинформировал меня, что собирается включить наш корабль и находящийся на нем тринарий в свои оборонительные силы. Вы должны подготовить подразделения и ожидать общей тревоги. Можете возвращаться на свои посты.
Адреналин всегда бурно выделялся в кровь Джоанны при малейшем намеке на возможность сражения. И в этот раз она просто нуждалась в хорошей драке, чтобы выплеснуть наконец накопившуюся в ней злобу. Выместить раздражение на Кочевнике, как бы он ни нарушал субординацию, не составило бы для нее чести. Джоанна была воином и обретала истинное счастье, только занимаясь своим прямым делом.
Какая удача, что Каэль Першоу решил использовать этот корабль и ее тринарий! Джоанна, правда, не знала, решился ли на это полковник, имея в виду какой-нибудь гениальный план или просто от отчаяния - ведь шаттл предназначался только для транспортировки войск и не был снабжен средствами для орбитального нападения. В общем, этот ход с его стороны Джоанну удивил, но она не могла не восхищаться решимостью своего нового командира.
"Я надеюсь, что мы успеем выгрузиться из корабля прежде, чем начнется бой, - думала Джоанна.
– Я просто не смогу болтаться на орбите Глории, оставаясь сторонним наблюдателем".
3
У Каэля Першоу действительно не было никаких разведданных о готовящемся нападении Клана Волка. Клан Кречета не ждал атаки, поскольку было непонятно, зачем врагу может понадобиться станция на Глории.
Когда техник, выполнявший обязанности курьера, принес полковнику информацию о том, что несколько неидентифицированных точек у внешней границы сектора - это, скорее всего, корабли, Першоу не обратил на сообщение внимания. Вероятно, торговые корабли прибыли на месяц раньше или пираты ищут убежища. Пиратам Першоу позволил бы спрятаться, при том, конечно, условии, что они не захотят сделать это на его половине Глории.
Волновало полковника в данный момент совсем другое, а именно человек, который сейчас спокойно стоял перед ним. Даже униформа у командира звена Хорхе не хранила следов недавней драки. Можно было подумать, что одежда, даже сильно помятая, сама расправляется на этом крепком теле. Хорхе принадлежал к тому типу людей, которые выживают везде. "Хорошая черта для воина, - подумал Першоу, - но этот конкретный воин, несмотря на все свои положительные качества, - вонючий недоносок".
– Кажется, мы совсем недавно встречались по такому же поводу, проговорил Першоу.
– В прошлый раз вы тоже подрались с командиром звена Вдетом, не правда ли?
Хорхе кивнул. Першоу сердито на него посмотрел. Воин казался монолитом, грубо обработанной глыбой камня. Его надо было сокрушить.
Между тем лицо Каэля Першоу, которое видел перед собой Эйден, было спокойным, почти безмятежным. Эйден знал, что у командира это признак гнева. Чем больше Першоу злился, тем меньше он выказывал свой гнев. Воины говорили, что, когда Каэль Першоу сходит с ума от ярости, он выглядит так, будто впал в кому. И вдруг Эйден понял, что именно сейчас командир базы как раз и похож на человека в коматозном состоянии.