Путь воина
Шрифт:
— Так вот где вы пропадали… А чем бы помогли, Алексей Изотович?
— У меня серьезные связи с людьми, имеющими выход на Папу и влиятельных кардиналов. Знай я, что Ордо Маллеус осмелится учинить безобразие на русской земле, поднял бы шум в европейских газетах. Иногда огласка планов Святой Инквизиции куда эффективнее, чем стрельба.
— Осуждаете за кучу трупов? — Никита нахмурился.
— С чего я должен осуждать твое право на защиту? Правильно сделал. Сейчас в итальянских княжествах и в других странах такой скандал поднялся, ты бы знал! Местные правители вдруг
— Ну вы и хватили, князь! — рассмеялся Никита. — В самом деле огласка серьезная?
— Зачем мне выдумывать? Могу даже прислать несколько газет: немецких, итальянских, французских…
— Не стоит, я вам верю. Интересная история…
— Не лезь туда, Никита, — посерьезнел Балахнин, подняв очки на лоб. — Сейчас такая собачья свалка началась, и я уверен, что и наша контрразведка там свою руку приложила. Если хочешь, подниму свои связи, и те, кто подталкивал магическую инквизицию к подобным акциям, однажды могут исчезнуть с лица земли.
— Неожиданно. Вы хотите мне помочь раз и навсегда разделаться с перманентной угрозой?
— Хочу. Мне нравится продвигать вперед молодых и энергичных дворян к высотам власти. Именно они станут драйвером нашей дальнейшей внутренней и внешней политики, поставят Россию во главе европейских домов, но не с позиции имперской парадигмы, а как влиятельного игрока, которому не чужда открытость и демонстрация стабильного порядка.
— Маугли, возглавивший волчью стаю? — усмехнулся Никита, поразившись той горячности, с которой сейчас вещал Балахнин. Это Лондон на него так повлиял?
— Именно, что Маугли. Нас и считают дикарями, начиная с незапамятных времен.
— А от меня что требуется? — волхв решил уйти от скользкой темы. — Все-таки имперская парадигма, как вы изволили выразиться, мне гораздо ближе по своему наполнению.
— Я не тяну тебя в дебри международных отношений, — лицо князя снова расслабилось. — Но я хочу вернуться к идее Кормчего. Несколько членов клуба «Двадцатки», ранее голосовавших против, уже дали принципиальное согласие поддержать твою кандидатуру… кстати, после того как ты лихо разделался с ватиканскими наемниками.
— Отрадно слышать, — хмыкнул Никита, не особо надеясь на дальнейшую удачу. Одни согласились, другие воспротивятся, испугавшись быстро растущей популярности барона Назарова. — Но и это не главное, да?
— Меня давно интересует проблема получения Дара, подобного твоему, — напрямую сказал Балахнин. Лодка выплыла на простор второго пруда, и он опять нацепил очки на глаза. — Я встречался со многими специалистами, перерыл невероятно огромную кучу литературы и даже пробовал выйти на храмовых жрецов Перуна.
— Они, скорее, не жрецы, а смотрители, охрана Алтаря.
— Я пришел к такому же выводу. Но, пусть будут жрецы для удобства. Дар Пяти Стихий не передается по наследству, Никита, и твои дети вряд ли станут такими же уникальными одаренными.
— Зачем вы мне это говорите? Хотите расстроить? Так я знаю, что Полина, Мишка и Ярослав не поднимутся до моих высот. Мой Дар — это лотерея, выигранная совершенно случайно.
— Нет, Никита, ты ошибаешься, — Балахнин снова взмахнул веслами пару раз и мельком взглянул на лодку с телохранителями, идущую следом в метрах двадцати от них. — Я полагаю, что твоя мать, будучи беременной, попала под влияние Источника Силы. Секрет твоего Дара почти раскрыт, осталось только дополнить некоторые пробелы в складывающейся картине.
— Вы проделали огромную работу, Алексей Изотович, — без насмешки произнес Никита, оставаясь совершенно невозмутимым внешне. — Действительно, связь между Источником Силы и еще нерожденным ребенком существует. К такому выводу прийти легко, если знаешь, где копать. Полагаю, вы нашли беременную женщину, которую решили вовлечь в эксперимент. И когда родится ребенок?
— В июле, начале августа, — князь жадно смотрел в лицо волхва, силясь найти на нем следы волнения или испуга от раскрытия тайны. — Жду с нетерпением, какой Дар он получит.
— Так вам еще придется потерпеть лет восемь, когда сформируются внутренние энергетические каналы в детском организме, — Никита усмехнулся. — Я свои способности стал ощущать именно в этом возрасте, а инициация только раскрыла потенциал. Но его еще нужно развивать.
— И тем не менее что-то же должно показывать на уникальность!
— Мне никто никогда не говорил, каким я был в грудном возрасте. Исходя из этого, делаю вывод: ничем не примечательным ребенком. Мой совет: наберитесь терпения, Алексей Изотович. Ваш эксперимент долгосрочный и рискованный… Кстати, а кто эта женщина? Сама она одаренная или нет? Я подозреваю, вы не все факторы учли. Беременную водили к Алтарю?
— Есть такое выражение: место Силы, — Балахнин слушал внимательно каждое слово, как будто в них мог проскользнуть ключ к пониманию процесса формирования Универсала. — Слышал?
— Место Силы? Да, приходилось. Это же храмы Перуна.
— Думаешь, древние волхвы зря ставили свои капища в дремучих лесах? Я не говорю про поклонение именно Перуну, а в общем смысле… До сих пор существуют такие места, о которых узнаешь случайно. Я нашел одно такое место, Никита. И да, мне пришла в голову мысль подвергнуть девицу воздействию магических потоков.
— Зачем вы мне это говорите? — парень вздохнул, но насторожился. Если бы Балахнин был обыкновенным дилетантом, его эксперименты можно было прикрыть, натравив на него Иерархов. Но князь являлся носителем Силы, умным и разносторонне развитым человеком. Кто его надоумил взяться за поиски алгоритма, который дает людям, подобным Никите, уникальный Дар? Неужели жрецы не понимают, к чему ведут такие эксперименты?
— Я не пытаюсь выведать у тебя тайны гипербореев, — Алексей Изотович продолжал методично подгребать, чтобы лодка не заваливалась к берегу. — Ты и сам, вряд ли, знаешь больше того, что рассказал Анатолий Архипович. Но мне важно найти единомышленника, который поможет создать некую формулу взращивания Универсала.