Путь воинов

Гир Уильям Майкл

Честер улыбнулся — Скор никак не мог привыкнуть к этой теплоте в его глазах.

— Ты готов получить урок, Директор?

— Разве иначе я бы вызвал тебя? — парировал Скор, чувствуя, что его голос окреп, стал более послушным.

— Вы можете дать полную безопасность уму и телу, Директор, — продолжал Честер своим многозначительным голосом. — Но в чем еще человек испытывает нужду? Подумай. Что в человеке нуждается в пище, но не такой, как хлеб? В питье, но не таком, как вино? В чувстве, но не таком, как осязание? В том, чтобы искать без того, чтобы видеть? Звать, но беззвучно? Действовать, но без…

— Хватит! — выпалил Скор. — Ты опять смеешься надо мной!

Честер покачал головой.

— Пророк никогда не насмехается. Ты знаешь, что это такое? — он поднял обыкновенное головное устройство связи.

Скор вытаращился.

— А! Понимаю, ты хочешь назвать это устройством связи, — Честер вздохнул, любовно поглаживая гладкий золотистый обруч. — Нет, директор, это окно. Восхитительное окно, которое открыло мне другие миры, историю человечества, музыку, живопись, литературу и…

— Ты не ответил на мои вопросы! — прошипел Скор, чувствуя себя загнанным в угол этим загадочным человеком, который, казалось, так много знал таким маленьким мозгом.

— Верно, — благодушно согласился Честер. — Но задержка только подогревает твое любопытство. Мой ответ заставит тебя задуматься. То, чего ты не можешь дать, это душа. Да-да, душа. Та, которая питается, но не хлебом, пьет, но не вино…

— Довольно! Я это уже слышал. Я никогда не видел душу, пророк. Я…

— Так же, как ты не видел ни одной идеи, — сказал ему Честер. — Как бы то ни было, все твои проблемы связаны с фундаментальной человеческой потребностью — в пище для души. Разреши этот вопрос, и Директорат опять станет управляемым. Только нужно помнить об одном. Он уже никогда не будет прежним.

— И ты знаешь, как это сделать? — поинтересовался Скор и, увидев, что Честер безмятежно кивнул, добавил: — Скажи мне!

Честер Армихо Гарсиа с сожалением покачал головой.

— Нет, директор. До этого ты должен дойти сам. Скажи я тебе, ты ничему не научишься, а я сойду с ума.

— Ты мне скажешь! — приказал Скор.

Честер глубоко вздохнул.

— Ты когда-нибудь читал древние драмы Эврипида?

— Нет, не читал! СКАЖИ МНЕ!

Добрые глаза Честера смотрели на него с непонятной нежностью.

— А я надеялся, что мы сможем поговорить о них. Замечательные драмы. Одни из самых ранних дошедших до нас, достаточно сложные в обрисовке…

— Ты не скажешь мне?

— Нет. Но я хотел бы поговорить о древних драмах, они затрагивают такие темы…

— Убирайся!

— Сюзан! — голос Ганса застал ее врасплох. Она сняла с головы устройство связи, сохранив предварительно математическую задачу, над которой билась.

— Заходи, Ганс. Люк пропустит тебя, — она развернулась в кресле к люку, в который он входил. Он неуверенно улыбнулся, остановившись на пороге, и нервно взмахнул руками.

— Э-э, я подождал, чтобы убедиться, что майор у полковника Ри, — он беспокойно огляделся. — Рита мне задницу оторвет, если найдет меня здесь.

Его благоговейный страх развеселил ее.

— Ничего подобного, ведь ты пришел ко мне. Садись. Кофе? Или еще чего-нибудь? Распоряжайся автоматом.

Он смущенно продолжал стоять — как будто не слыша, — старательно избегая смотреть на нее.

— Что-то случилось? — спросила Сюзан нахмурившись. — В чем дело, Ганс?

Он сделал глубокий вдох.

— Э-э, по орудийной палубе ходят странные слухи… — он опустил глаза. — Эй, знаешь, а ты говоришь на стандартном намного лучше.

— Это не имеет отношения к орудийной палубе, — напомнила Сюзан, нутром чувствуя что-то неладное.

— Хм, верно, — согласился он, проводя рукой по волосам.

— Черт возьми! — взорвалась она. — Садись, Ганс! Ты весь как на иголках. Майор не снимет с тебя скальп за то, что ты здесь. Ты пришел ко мне, — она беспомощно воздела руки.

Ганс кивнул и, помявшись, присел.

— Э-э… я хотел спросить, как у тебя дела с уроками? — казалось, это действительно его интересовало.

Сюзан вздохнула и встала, чтобы взять из автомата чашку чая. Она рассеянно покачала головой.

— Я… Я, правда, не знаю, — и добавила, встретившись с его растерянным взглядом. — Хм, это нечто вроде… вроде того, как в трюм корабля загружают детали оборудования. Ты можешь назвать каждую, но не знаешь, как они собираются — и даже от какого они механизма — не говоря уже о том, для чего они нужны, — она отпила чай. — Что-то подобное творится в моей голове после всех этих часов, проведенных перед компьютером и в обучающем сне. Отдельные мысли. Частицы информации… каша в голове.

— Я могу чем-нибудь помочь? — не задумываясь спросил он с неподдельной озабоченностью. — Я хочу сказать, что это ужасно. Возможно, я мог бы помочь тебе привести это все… — он вдруг спохватился и пристыженно уставился на свои руки.

— Ты не хочешь сказать мне, что тебя беспокоит? — тихо спросила Сюзан, облокотившись на спинку кресла.

Он закусил губу.

— Ты знаешь такого Пятницу Гарсиа Желтая Нога? Того, который будет драться с Конокрадом? — он в нерешительности насупился.

Она кивнула, сразу насторожившись.

— Ну… в общем, на орудийной палубе говорят всякое, — он потер шею и выпалил, — говорят, что драться будут из-за тебя.

Сюзан закрыла глаза и почувствовала, как кровь отливает от лица.

— Это… это правда, Ганс. Они… — она подняла глаза и вдруг увидела его удаляющуюся спину.

— Ганс? — позвала она, вскочив на ноги. — ГАНС? — но он уже ушел, и люк начал закрываться за ним. Она смотрела, как задвигается створка, со странным чувством пустоты внутри.