Путь Ворона
Шрифт:
Насчет четырех сторон Воронов был неуверен. Может отпустить – разорванным на четыре половины. Может, правда, лишь пугает, хотя… Когда законов нет, а лишь понятия, убить кого-то становится на удивление легко. Кто поражает – это бывший майор. Явно поддерживает нынешнего шефа, во всяком случае, не возражает.
– У меня еще вопрос к Воронову, – вставил фразу Едранцев.
– Ну, спрашивай, – кивнул Череп.
– Как сюда добирались? Только не говори, будто пешком. Не поверю. Да в придачу без оружия.
– Был автомат, патроны кончились. Охотились, как могли, да и так отстреливаться
– Ну-ну, – однако сомнение в голосе бывшего майора звучало.
– Потом разберемся, – остановил допрос Череп. – Нам пора. Вот вернемся… Эй, там, отведите этих в подвал. Пускай посидят маленько.
На зов явилось сразу четверо мордоворотов. Крепкие, этакие братки из девяностых, с виду невооруженные, только один все поигрывал здоровенным ножом, которым лишь свиней колоть. Промолчавший почти весь допрос дед теперь поглядывал в сторону напарника, однако Воронов шел спокойно, только незаметно косил, запоминая коридоры.
Не пригодилось. Подвал оказался не в доме, а в стоявшем в отдалении каменном сарае. Там сбоку имелся еще один вход, с толстой даже на вид дверью, да еще с амбарным навесным замком.
– Хиляй, – один из крепышей повозился с большим ключом, открыл проход и кивнул на ряд уходивших в темноту выщербленных ступенек.
Воронов шагнул первым, втайне опасаясь получить для ускорения пинок, только на такие шуточки приказа не было. Или настроение у конвоиров оказалось серьезным. Пленники еще не успели спуститься, как дверь захлопнулась за их спинами, и шедший вторым дед Иван едва не полетел вниз, в темноте не попав ногой на ступеньку.
– Блин! – машинально выдохнул Воронов, подхватывая старика.
И совершенно неожиданно снизу донесся слабый голос, который вполне мог принадлежать местному привидению:
– Кто здесь?
Тринадцать лет после Катастрофы
Зайти противнику в тыл не составляет труда, если хорошо знаешь местность и предполагаешь, где именно расположился тот самый противник. Откровенно говоря, для троих подкравшихся мужчин считаться серьезным неприятель не мог – всего-то три с половиной, один раненый еще пытался стрелять, человека. Да четверо уже валялись успокоенные навеки. Близковато к цели подобрались, ничего не скажешь. Явно все висело на волоске, пусть вряд ли нападающие сумели бы воспользоваться здешним сокровищем. Шансов – ноль и ноль десятых.
Распределить цели на пальцах, занять позицию поудобнее, а дальше три автомата коротко рявкнули почти одновременно, затем – еще разок, и на этом участке воцарились покой и тишина.
– Михалыч! Не стреляй! Это я, Воронов! Тут полный порядок!
– Ворон, ты? – словно капитан не представлялся, переспросил на всякий случай Тренько. – А ну-ка! Покажись!
Спустя полминуты офицеры уже обнялись, и зампотех хлопал приятеля по плечу:
– Андрюха… Эти… Гурина убили. Он как раз вышел
– Не ранен? – Воронов спросил о главном.
Лежащему неподалеку от единственного выхода бойцу помочь уже ничего не могло. Даже откровенное чудо. А больше тут никого не было. В хозяйство Тренько практически никто не заглядывал. Склад, он склад и есть.
– Пуля – дура, – хмыкнул зампотех. – Я как первых уложил, остальные вмиг стали осторожнее. Держали под обстрелом, однако шибко не высовывались. Должно, ждали, когда у меня патроны кончатся. И ведь кончились бы, половина магазина оставалась, а добраться до цинка… С чего они вообще сорвались? И что за стрельба?
Пришлось в нескольких словах ввести Михалыча в курс происходящего.
– Заведем хоть одну? – выслушав несколько матерных слов, уточнил Воронов и даже кивнул в глубь ангара.
– Чего ж не завести? «Шестерку» – запросто. А больше вроде не надо, – Тренько окинул взглядом собравшееся здесь воинство.
Несмотря на бедность ресурсов, в ангаре старались поддержать относительную температуру – хотя бы не ниже нуля. Тут, чуточку поодаль от всех прочих помещений и ферм, хранилось главное богатство поселения – остатки техники. Трактора, машины и три еще не разукомпектованные БМП, те самые, на которых когда-то прибыли сюда военные. Последний довод, уже давно не использовавшийся, и тем не менее…
Вряд ли кто из хабаровской группировки подозревал о подобном сюрпризе. Не то чтобы жители настолько тщательно хранили тайну, просто не распространялись на тему, а кто-то, может, и позабыл о неиспользуемой технике.
– Куда? – Тренько грузно полез на место механика-водителя.
– К штабу, – Воронов кивнул бойцам на десантное отделение, а сам взгромоздился на башенку. Место командира все равно не обеспечивало должного обзора, а уж вести огонь оттуда можно лишь из автомата, да и то высовываясь наружу, теряя единственное преимущество, лучше уж усадить людей по одному на борт.
Прочие машины оставались без охраны, да кто из пришлой молодежи имеет представление о былой военной мощи? Это ружья да автоматы до сих пор в ходу. О прочем бандиты могли разве что слышать. Даже завести, не имея представления, невозможно. Что же говорить о езде и стрельбе?
Было странно после долгого перерыва услышать рев мотора, и уж еще страннее – ехать на бронированной машине. Все пешком да на лыжах, кто же станет просто так расходовать драгоценное горючее?
Воронов тщательно проверил вооружение. Башенка вращалась, лента в пулемет заправлена, сам пулемет перед тем накоротке осмотрен, пушка вроде бы тоже должна функционировать. Бронебойные снаряды из боекомплекта были давно убраны, столько лет им не имелось достойной цели, а заряжать осколочные на старых БМП приходится вручную. Да и дальность оставляет желать лучшего. По существу, не орудие, а подобие гранатомета, кургузое, слабенькое, семьдесят три миллиметра, даже до классической трехдюймовки не дотягивает. Зато – самый крупный калибр во всех окрестностях, а быть может, и в гигантском крае.