Путь за горизонт
Шрифт:
— Предлагаю придерживаться плана капитана Хорста. На рассвете мы наберем воды из ручья во фляги и отправимся по координатам точки Гамма, чтобы воссоединиться с экспедиционным корпусом. Сколько у вас протеиновых батончиков? — ответы разнились от одного до двух. — Еды у нас мало, но хватит на легкий завтрак. Если все пройдет гладко, больше и не понадобится — мы нагоним экспедицию еще до вечера. Есть предложения?
— Никак нет, господин капрал, — с ухмылкой произнес Дариус. Прочие лишь вяло помотали головами.
— Мы не будем выставлять караул, вместо этого я оставлю систему обнаружения своей «Гончей» активной
Глава 16. Сердце Республики.
25 мая, 05:32 по центральному эллиадскому времени, Александрия.
Карл Сермонт вышел из матово-черного автокара, остановившегося у входа в Центр государственного управления, места, где вершилась судьба всей Республики. Он часто перемещался по городу без охраны, что и жена, Франсин, и сын, Филипп, и многие его сторонники считали недопустимым. Положение министра экономики и одного из лидеров оппозиционной реформисткой фракции Республики Эллиад, по их мнению, требовало беспрестанной защиты от обилия опасностей, подстерегавших его за каждым углом. Однако у Карла Сермонта были основания полагать, что его жизни ничего не угрожает, по крайней мере, пока что.
Кроме того, этот хорошо сложенный 54-летний мужчина с шелковистой черной шевелюрой, носом с аккуратной горбинкой, волевым подбородком и выразительными глазами цвета бирюзы предпочитал поведением демонстрировать, что ему нечего бояться у себя на Родине.
Перед ним возвышалось величественное здание в форме замкнутого многогранника, служившее местом работы тысяч чиновников органов законодательной и исполнительной власти Республики. Строение из светлого камня имело изящный и богатый вид, более присущий какому-нибудь королевскому дворцу, и являлось частью грандиозного комплекса «Цитадель цивилизации», строительство которого завершилось шестнадцать лет назад.
Внутрь комплекса вело четыре основных входа. Их украшали белоснежные арки с барельефом и массивные колонны с золотистой гравировкой. Вытянутые окна выстилали узорчатые и мозаичные витражи. Центр государственного управления окружал просторный сад, где гармонично сочетались морщинистые оливковые деревья, ряды голубых кипарисов и нарядные сакуры, похожие на невест в свадебных платьях из нежно-розовых лепестков. Территорию комплекса охраняли бойцы Почетной эллиадской гвардии, одетые в элегантную белоснежно-золотистую форму и остроконечные шлемы.
Карл Сермонт поднялся по лестнице и зашел внутрь белокаменного здания через распахнутые металлические двери. Он оказался в широком вестибюле, за непроницаемыми стенами которого находился пост службы безопасности. Сермонт прошел сканирование и идентификацию личности, после чего попал в просторный зал с высокими сводчатыми потолками в виде звездного неба. В столь ранний час вокруг не было ни души, не считая охраны и нескольких швейцаров. Его путь лежал к Башне Высшего Совета, располагавшейся в центре внутреннего двора комплекса.
Сермонт приложил идентификационную карту высшего доступа и зашел в лифт. Он посмотрел на свое отражение в зеркале: костюм темно-синего цвета, бирюзовая подкладка которого выступала в верхней части пиджака, что соответствовало последним
На рукавах блестели золотистые запонки в виде парящего сокола — фамильного герба Сермонтов. Под пиджаком скрывалась белоснежная рубашка, по которой, подобно кристально-чистому водопаду, спускался голубоватый галстук.
Он вышел из лифта и сел в транспортную капсулу, которая доставит его в Башню Высшего Совета. Сермонт задумался над тем, что с того дня, как он занял пост министра экономики, экстренное собрание Высшего совета не созывалось еще ни разу. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, поскольку он вступил в должность всего месяц назад. Прежде Карл Сермонт выполнял обязанности заместителя главы Центрального банка Республики Эллиад. Его бывший начальник был первым человеком, кому предложили вакантный пост министра экономики, но тот отказался, сославшись на высокую занятость. Следом выбор пал на Карла Сермонта, что скорее его насторожило, нежели обрадовало.
Тогда он задал себе вопрос: какова же причина, заставившая доверить должность министра экономики оппозиционному политику-реформисту? Поскольку Сермонт был прекрасно осведомлен о реальном положении дел в экономике, находящейся на грани краха из-за многолетней экспансии и милитаризации государства, ему не составило труда сложить дважды два. Ему уготовили роль козла отпущения, который должен ответить за все политические и экономические грехи, совершенные партией Национального Единства, составляющей ядро правящей экспансионистской фракции. Несмотря на очевидную ловушку, Карл Сермонт принял предложение, став министром экономики и членом Высшего совета, так как хотел сделать все возможное для блага Республики и ее народа и верил, что коллапса еще можно избежать.
Однако, чтобы предотвратить катастрофу, требовались радикальные изменения курса внешней и внутренней политики, конституционные реформы, что ликвидируют устаревшую сословную систему и позволят перейти к интенсивному развитию вместо агрессивной экспансии.
Многие ожидали, что Михаэль Адриатис, популярный среди народа и Почетных граждан, харизматичный политик, пойдет по пути изменений и отринет одряхлевшие устои, но, этого не случилось. Когда четыре года назад тот был избран Верховным председателем, то лишь усугубил ситуацию. Михаэль Адриатис стал третьим из своего рода главой государства, включая основателя Республики Александра Адриатиса, но внешняя и внутренняя политика при новом правителе отличалась от той, что вел его легендарный предок, как день и ночь.
Уже через три месяца после инаугурации Михаэля Адриатиса стало окончательно понятно, что государство не только продолжает двигаться в направлении, противоположном ее изначальным идеалам, но и переходит с шага на бег. Под предлогом защиты национальной безопасности и сплочения перед нарастающей внешней угрозой в виде Остеррианского Союза публичная критика власти была полностью запрещена. Оппозиционные политики с завидной частотой клеймились национальными предателями и попадали за решетку. Протесты недовольных граждан также стали табу и немедленно разгонялись, хотя полностью возмущенные голоса это заглушить не могло. В то же время по всей стране регулярно проводились многотысячные митинги в поддержку нынешнего правительства.