Путь за горизонт
Шрифт:
Лейтенант Ферус произнес страдальческим тоном:
— И это все?! Где же обещанный нам жаркий прием? Неужели хозяева гостеприимны только по отношению к вестландцам? Тошич, что скажешь… ох, черт.
Юлиан стал свидетелем того, как «Гончая» сержанта Тошича ушла под воду во время сражения на топях.
— Скорее всего, противник сконцентрировал силы возле рельсового орудия. Нас могут заманивать в ловушку, — послышался серьезный голос лейтенанта Галиана.
— Знаю-знаю, я тоже так думаю, но это не отменяет того, что наша задача — сбить это осиное гнездо палкой. Пусть так и веселее, но безопаснее было бы сжечь его издалека, — отозвался Ферус.
— Есть вероятность, что концентрированный огонь артиллерии уже уничтожил СЭДО,
— Не вопрос, шеф.
До электромагнитного орудия оставалось всего три километра. Аудиосенсоры «Гончей» выхватывали звуки далекого сражения. Инженерные машины Альянса, сопровождавшие войска экспедиционного корпуса, выехали вперед и в последний раз направили вращающиеся цилиндрические излучатели в сторону рельсотрона. Невидимый поток электромагнетических частиц устремился сквозь бледную дымку. Наконец сквозь рассеивающуюся завесу на холме проступила батарея длинноствольных орудий цвета темного серебра. Но вскоре стало понятно, что грозная защитная линия — не более чем груда покореженного металла, безжизненную землю под которой испещряли бесчисленные воронки от попадания снарядов.
На тактическом экране начали вспыхивать красные пиктограммы. Единичные рабочие орудия батареи ожили, словно восстав из мертвых. Их крупнокалиберные стволы наводились на технику экспедиции. Позади них показался плотный строй черных танков и паукообразных боевых дронов.
— Огонь! — прокричал лейтенант Ферус.
Пушки танков и уцелевшие стволы защитной батареи загрохотали, подобно раскатам гибельного грома. Носороги приняли на себя основной удар. Гончие рвались вслед за ними, перестреливаясь с врагом, удерживающим позицию на возвышенности. Обе стороны держались на границе зоны обнаружения, обмениваясь залпами. Уже через пять минут последние длинноствольные орудия батареи, предназначенные для отражения наземных и воздушных угроз, окутало пламя, и войска экспедиции продолжили наступление. Потери были равны, но остеррианцы уступали числом силам ударного корпуса в четыре раза и не выдерживали натиска эллиадских танков.
Мы почти на месте. Где основные силы противника?
Юлиан сконцентрировался на вражеских танках, пока пулеметы в автоматическом режиме отстреливали боевых дронов. Он пронзил правый борт «Саламандры», потонувшей в красном облаке, проскочил через тучу черного дыма и одновременно со Стефаном выпустил бронебойный подкалиберный снаряд в другой легкий танк противника, оказавшийся без прикрытия союзников. Раздувшееся пламя взрыва осветило «Гончую» командира отряда «Молния». С храбростью безумца тот бушевал впереди своих бойцов. Ферус на полном ходу выстрелил крюком, зацепившись за сочленение ствола и башни массивного «Йотуна», резко повернул, промчался по дуге и, едва не врезавшись в тяжелый танк, поразил его борт в упор. После чего развернул ствол и вторым выстрелом подорвал отступающую в дымку «Саламандру». Мастерство Феруса впечатлило Юлиана. Их стили боя были похожи: оба будто играли со смертью, балансируя на острие между жизнью и смертью.
Вражеские сигналы исчезли с радаров, радиус действия которых теперь расширился до ста метров. Ударная группа продвигалась вперед. Юлиан в любой момент ожидал увидеть громаду рельсового орудия, ради которого они зашли так далеко, но даже рассеивающаяся стена дыма не позволяла за собой ничего разглядеть.
— Белла, Стефан, не теряем друг друга из виду. Справа от нас взвод Дариуса и Марко, а слева — лейтенанта Феруса. Используем их как ориентиры, — его не покидало ощущение незримой опасности.
Наконец из искусственного тумана показались очертания гигантской электромагнитной пушки, чьи размеры превзошли даже его ожидания. На высоте десятиэтажного дома проявлялся, казалось, бесконечной длины ствол, покрытый сколами и зазубринами,
— Третий и четвертый взводы, к вам приближаются «Берсерки»! Рядовые Бернетти и Радич, назад! — разорвал тишину эфира лейтенант Галиан.
— Вижу, они уже здесь! Я разделился с отрядом! Не смогу… — голос Марко заглушил страшный грохот, и связь оборвалась.
Юлиан уже устремился на подмогу товарищам, когда услышал Стефана.
— Я рядом с ним. Направляюсь к Марко… Он подбит, веду огонь! Еще один враг! Они целятся... — звуки взрывов сменились шипением.
— Четвертому и третьему взводам немедленно отступить и перегруппироваться! Берсерки раздавят вас как насекомых! — прокричал лейтенант Ферус. — Юлиан, какого черта ты творишь?! Назад! Это приказ!
— Они еще живы, — произнес Юлиан, глядя на информационный экран: несмотря на тяжелые повреждения «Гончих», сердца Стефана и Марко все еще бились. — Я доберусь до них первым и отвлеку противника на себя до вашего прибытия.
— Ты не сможешь, это самоубийство! Жди прибытия отряда, у меня с ними свои счеты! Черт... — Ферус стиснул зубы. — Я запросил помощи у «Голиафов». Мы скоро будем. Не вздумай подохнуть до этого!
Белла связалась с ним напрямую:
— Юлиан, я с тобой.
— Нет, это слишком опасно. Ты будешь только мешать. Перегруппируйся с отрядом.
Время словно застыло. Он мчался на полной скорости, разрывая клубящийся дым.
Прости меня, Оливер, я могу не вернуться.
Юлиан увидел охваченную пламенем «Гончую», из-под которой выползал Стефан. Он промчался мимо него, всматриваясь во враждебную мглу. Едва чернота механического гиганта проявила себя в белом дыму, Юлиан нажал на спусковой крючок. В это время «Берсерк» с секирой приближался к перевернутому танку Марко. Кумулятивный снаряд попал обсидиановому великану в плечо, вспыхнув оранжевым шаром. «Берсерк» отшатнулся, но устоял на ногах. Серебристое свечение головного визора обратилось на Юлиана. Остеррианский бронегренадер воткнул секиру в землю и достал бронебойную винтовку, не уступавшую размерами стволу маленькой танковой пушки. Подобравшись еще ближе, Юлиан резко сместился влево и выстрелил «Берсерку» в грудь, где находилась кабина пилота. Однако восьмиметровый противник уклонился, точно живой человек, и вместо этого снаряд попал в локтевое сочленение. Оторванное предплечье отлетело на несколько метров, но одной механической руки оказалось достаточно, чтобы открыть ответный огонь.
Большинство снарядов, выпущенных из бронебойной винтовки, оставили воронки в серой почве, но два все-таки задели правый борт «Гончей». Раздался двойной взрыв. Миниатюрный танк снесло в глубокий кратер. Проведя мгновение в воздухе, «Гончая» ударилась о землю. Тактический экран разлетелся на мириады осколков. Они вонзились Юлиану в висок и щеку. Лицо омыла горячая кровь, но, несмотря на острую боль и сильную встряску, он продолжал давить на ручки управления. Гончая взобралась по склону. Юлиан готовился произвести третий выстрел, но через треснутый оптический экран, словно покрытый паутиной, увидел, как из дыма вышел еще один механический боевой доспех с бронебойной винтовкой, а однорукий «Берсерк» рванул к нему и взмахнул поднятой с земли секирой. Юлиан дернул одну ручку управления, пытаясь уйти из-под удара, а с помощью второй выстрелил в бронированную тушу.