Путь

Кустов Максим Владимирович

Завершив этот сентиментальный момент, он погрузился и поплыл, но буквально через несколько метров всплыл. Сомов не учел одной важной детали – ночью под водой невозможно ориентироваться. Крайне важная операция грозила срывом, но откладывать ее очень не хотелось, тем более сейнер мог сняться в любой момент. Иван Палыч уже вдалеке

от берега покрутил головой по сторонам и поплыл практически к самой оконечности волнореза, с которого днём наблюдал за кораблем. От этой точки до турецкого корабля – практически прямая линия вдоль берега. На пути никаких преград не предвиделось, поэтому, если стараться плыть ровно, то можно достичь корабля.

Сомов встал на позицию, прицелился и оттолкнулся. Плыть было удобно, Иван не торопился, а старался придерживаться ровной линии. Полагаться приходилось только на внутренний вестибулярный аппарат. Несмотря на то, что в морской воде можно практически безболезненно открывать глаза, смысла в этом не было – вокруг была сплошная черная пелена. Проплыв примерно половину, Иван Павлович всё-таки решил всплыть и сориентироваться. Он поднял голову до уровня глаз только на одно мгновение и, уловив расположение корабля, скорректировал направление своего дальнейшего движения. Он также заметил, что заплыл уже на территорию порта и вскоре под водой начало светлеть, видимо, из-за освещения пристани. Теперь можно было видеть под водой хотя бы на дистанцию вытянутой руки.

Вдруг перед глазами встала черная стена. Иван резко остановился и уперся в неё руками. Руки почувствовали поверхность, поросшую водорослями и морскими ракушками. Сомов слегка выглянул из воды – это был рыболовецкий сейнер «Норд». Он развязал с пояса штаны с камнями, и они тут же ушли на дно. Скинул так же трубку, теперь он остался только в трусах с закрепленным пакетом с самым необходимым. От холода начали неметь пальцы ног и рук – нужно было скорее выходить из воды. Аккуратно переплывая между резиновыми амортизирующими буями по дальнему борту судна, Иван пытался узнать, есть ли кто-то на палубе. Никого не было не видно, не слышно, но в ходовой рубке горел свет. Добравшись до кормы судна, где был самый низкий борт, Иван залез на один из резиновых буев и тихо заглянул на палубу. Он жадно оглядывал взглядом каждую деталь на палубе, пытаясь подметить, где можно спрятаться и пересидеть долгое время, но ничего подобного не было. И тут его взгляд остановился на приоткрытом люке на палубе. Пытаясь не оставлять следов воды, он подскочил к люку и, открыв его, заглянул туда. Но ничего увидеть не удалось – только полный мрак. Стараясь как можно быстрее скрыться с глаз охраны порта, он прыгнул в люк. Ноги приземлились на деревянный настил. Первое, на что обратил внимание Иван Палыч, был стойкий запах машинного масла. Он достал из пакета зажигалку и осветил пространство вокруг себя. Всё пространство, на сколько хватало света, было заполнено огромными агрегатами и трубопроводами. «Скорее всего, это моторный отсек, – подумал Иван. – Зато за этими агрегатами удобно прятаться». Освещая себе путь зажигалкой, Сомов нашел подходящее место, где можно прятаться достаточно долго и вошедший в трюм человек не сразу смог бы его увидеть. Протиснувшись, он залез за какой-то компрессор с большими баллонами. Иван Палыч сел на пол поджав ноги. Теперь можно было немного передохнуть, но волнение не оставляло его. Возможно, кто-то из команды или охраны порта заметил его и сейчас за ним придут. Прождав так, прислушиваясь к каждому шороху, примерно час и, убедившись, что всё тихо, Сомов позволил себе немного расслабиться. Бессонная ночь, серьёзные нервные переживания и физические нагрузки сделали свое дело – и Иван заснул.

Конец ознакомительного фрагмента.