Путешественница

Самойлова Елена Александровна

– Ну, подруга… Предупреждать же надо! Так заикой недолго стать…

– Вот поэтому Смерть боятся. С таким-то лицом… – грустно усмехнулась Прекраса.

– Ой, я тебя умоляю! – улыбнулась я и похлопала ее по плечу. – Я, пока странствовала, и не такое видела. Чего, к примеру, стоит легендарная вещая птица Сирин… Ты ее видела? Лицо белое, будто мраморное, глаза черные, без зрачков, а волосы как медная проволока. И еще тело крупного грифа. Очень жутко она с незваными гостями обращается – спрашивала всех о цели прибытия, и если ответ ей не нравился, то ее лицо превращалось в птичье, а это, я тебе скажу, зрелище еще то. Я к ней даже подходить не стала, хотя очень хотелось.

Прекраса улыбнулась, а я наконец-то смогла как следует рассмотреть Адские Врата. Тот же бесконечный зал, декорированный под пещеру с темными сводами, те же окна-порталы, только расположенные не как у нас, в Галерее – зеркальными рядами, а нишами в стенах пещеры. Некоторые ниши-окна сверкали всеми оттенками красного и бордового цвета, но в основном порталы встречали нас тьмой. Н-да… Тоскливый интерьер у Валерианиной квартирки. Неудивительно, что из нее (Хозяйки, а не квартиры) за триста лет выросла маньячка со стажем… Разбежавшаяся нечисть уже слегка успокоилась и теперь осторожно выглядывала из-за углов, разнокалиберных острых обломков скал, художественно набросанных тут и там. Потом появился парламентер. Дипломат при более пристальном рассмотрении оказался самым натуральным чертом, жалобно стонал и упирался, но его буквально пинками вытолкнули прямо к нам, так что несчастный представитель адского племени распластался в позе морской звезды. Сверху на него спланировал обрывок белой простыни, в который перепуганный чертик вцепился, как в спасательный круг, и, глядя на нас маленькими красными глазками над трогательно-розовым пятачком, тихо произнес:

– Госпожа Смерть… Огромная честь для населения Адских Врат приветствовать вас и вашу спутницу в нашем скромном жилище. Прошу вас, сообщите цель вашего прибытия.

Выпалив это на одном дыхании, чертик сжался у наших ног и уткнулся пятачком в белый обрывок, служивший парламентерским флагом. Честно говоря, мне было его жалко – ростом не вышел, про таких обычно говорят «метр с кепкой», маленькие черные рожки, почти скрытые под рыжей шевелюрой, испуганные красные глазки и постоянно шевелящийся пятачок явно не делали его грозой нечисти. Ярко-красные шаровары спускались почти до земли, так что заметить маленькие лакированные копытца сложно, а вот длинный хвостик с кисточкой на конце меня умилил по-настоящему. Вот блин, и такого малыша отправили парламентером к Смерти, хотя из-за скалы выглядывают более внушительные и устрашающие рожи! Нечисть она и есть нечисть, хотя ее тоже понять можно – лучше уж отправить парламентером самого жалкого и ненужного черта, от потери которого никому не будет ни горячо, ни холодно.

Мы с Прекрасой переглянулись, а потом я сделала пару шагов к задрожавшему как осенний лист черту и, наклонившись, положила ладонь ему на плечо. Малыш побелел, как тряпка, которую он судорожно сжимал в руках, но сознания не потерял. Он только посмотрел мне в глаза и тихо спросил:

– Вы за мной?

Я постаралась максимально мягко улыбнуться и ответила:

– Нет.

Чертик шумно выдохнул, и краски моментально вернулись на его измученную мордашку. Он слегка приосанился и уже более спокойно спросил:

– Тогда за кем же вы пришли, уважаемая Смерть?

Я посмотрела в сторону Прекрасы, и та, обведя притихшую нечисть холодным взглядом, бесстрастно сказала:

– За Валерианой.

Нечисть шумно и возбужденно загалдела, а парламентер подозрительно уставился на нас:

– Госпожа Смерть, но вы не можете. Сам Хозяин договорился с верхами, что за Путешественниками Смерть самолично приходить не будет.

Прекраса смерила ледяным взглядом чертика (тот снова побелел и наверняка пожалел, что вообще на свет родился) и ответила голосом, от которого по пещере пополз холодок, а у меня по спине мурашки затеяли военный парад, маршируя от затылка до копчика:

– Валериана нанесла мне личное оскорбление, осмелившись посягнуть на живую душу. Так что ваши договоры в данный момент меня абсолютно не волнуют.

– В таком случае, госпожа Смерть, прошу проследовать за мной.

Приятный мужской голос раздался за нашими спинами. Он окатил меня душной сладкой волной и сразу же отпустил, оставив после себя легкий привкус ванили на кончике языка. Я скривилась – терпеть не могу ваниль.

Нечисть моментально перестала галдеть, а Прекраса медленно повернулась, я же в точности повторила ее движение. Черт-перламентер почтительно поклонился и благоговейно прошептал:

– Шеф… Какая приятная неожиданность…

Шеф? Оригинальное именование должности Высшего демона. А в том, что в классификации я не ошиблась, у меня даже сомнений не возникало. От стоявшего перед нами высокого и сногсшибательно красивого мужчины прямо-таки веяло порочной силой, которая заставила мурашки промаршировать туда-сюда по моей спине еще несколько раз. Я передернулась от неприятного ощущения, и изумрудно-зеленые глаза демона с вертикальными зрачками словно нехотя взглянули на меня. Ощущение было еще то – будто кувалдой по голове ударило. Сила Высшего демона окатила меня палящим дыханием огненного ветра, содрав иллюзию маскировки, как шелуху, и крылья, блеснув сапфировым огнем, развернулись за моей спиной. Демон усмехнулся и, откинув с лица длинную прядь иссиня-черных волос, произнес своим гипнотизирующим голосом:

– Даже так? Прекраса, дорогая, ты притащила к нам ангела? И после этого будешь утверждать, что твоя вылазка не санкционирована нашими конкурентами? А ведь у нас есть договоренность…

Я качнула головой, стряхивая с себя наваждение колдовского голоса, и решила, что пора брать дело в свои руки.

– Во-первых, меня сюда никто не тащил. Я сама пришла. Во-вторых, я не ангел, поэтому плевать я хотела на все ваши договоренности. А в-третьих, у меня со стервой Валерианой личные счеты. Я и в обычном-то состоянии буйная, а сейчас попросту разнесу здесь к чертовой матери все, до чего дотянусь.

– Смелая… – насмешливо произнес демон, сложив руки на груди и демонстрируя великолепные мышцы под тонкой шелковой тканью. – Мне такие нравятся. А уж ангелы… Их так интересно совращать…

– Асмодей, – с легкой угрозой в голосе произнесла Прекраса, – не смей.

– А что такого? – развел руками ухмыляющийся демон, и жест этот почему-то напомнил мне саму Валериану. Я смотрела на его безупречное лицо, и внезапно до меня дошло…

– Так ты и есть Хранитель Валерианы?

– Термин другой, но суть уловила правильно, мой ангелочек.

От злости я заскрипела зубами и выдала:

– Теперь понятно, почему Валериана такая…

– Какая же? – ухмыльнулся демон. – Прекрасная? Жестокая? Могущественная?

– Стерва чокнутая! – честно ответила я. – По-моему, она была сумасшедшая, уже когда ты ее инициировал. А теперь совсем с нарезки слетела! Хотя какой учитель, такой и ученик. Если она твое творение, то мне жаль нечисть, живущую здесь, – вечность ходить под началом демона со сползшей крышей, да еще и с манией величия и сексуальной озабоченностью!