Путешественник по мирам
Шрифт:
Потом почему-то вспомнился урок истории. Наверное потому, что его вела довольно симпатичная учительница, одетая в черный жакет и черную юбку до колен. Ее золотистые волосы были заплетены в култышку. Алла Павловна, так звали учительницу, рассказывала о том, что в 1930 году Россией правил царь Петр-IV, который провел земельную реформу. Какую именно реформу провел царь, Максим вспомнить так и не мог, он помнил только как пялился на область декольте учительницы, где из-под воротника белоснежной блузки выглядывал кусочек груди.
«Царь в России в 1930 году, серьезно? – удивленно
– Что такой загруженный? – спросила подсевшая рядом женщина со спутанным волосами.
Кажется, Максим недавно с ней разговаривал, там еще было двое мужчин, и они обсуждали новенького, который пришел на завод из внешних трущоб. «Вчера она была более опрятной», – подумал парень.
– А чему радоваться? – плечами парень.
– И, правда, не чему.
«Как же ее зовут?» – попытался вспомнить Максим.
И тут с ней поздоровался проходящий мимо рабочий:
– Маш, привет.
– Привет, Дим, – ответила та.
Рабочий последовал дальше, а Маша и Максим некоторое время сидели молча. Женщина уныло доедала свою кашу, в то время как путешественник по мирам уже осилил свою порцию.
– Слушай, а кто такой Петр-IV? – вдруг спросил он.
Парень хотел разобраться, что это за мир, узнать его историю и чего вообще тут можно ожидать.
Маша удивленно посмотрела на него и сказала:
– Что, в детстве уроки истории прогуливал?
Тот кивнул.
– Странный ты, – пробормотала она и больше ничего не сказала, продолжив жевать кашу.
– Ты тоже не знаешь, кто такой Петр-IV? – продолжал допытываться Максим.
– Я тебе кто, учебник истории?! – вспылила вдруг женщина, – поищи сам, если так интересно. И не задавай глупых вопросов.
– Ладно, – пожал плечами Максим, взял тарелку, бросил в контейнер для грязной посуды и пошел работать дальше.
Вечером общаться было особо не принято. Когда конвейер останавливался, рабочие шли в свои спальные ячейки. Некоторые принимали душ, но большинство ложилось спать немытые: вот поэтому в хостелах стоял такой тяжелый запах. Заглянув в душевую кабину, Максим сразу понял, почему мало кто моется: душ был платный и весьма недешевый.
Сегодня Максиму снилось, что он поджег обернутую в рубероид трубу. Пламя разгоралось медленно. Сначала это был небольшой огонек, который парень наблюдал через окно автобуса, который ехал по какому-то лесу. Затем начался настоящий пожар, заполыхали деревья. Максим постоянно думал о том, что оставил там отпечатки пальцев, и по ним его найдет полиция. Автобус постепенно превратился в цех, где парень подсоединил провод к станку и воровал электричество. Затем он оказался в каком-то офисе, где за ним пришли следователи. Оказалось, что они через воровство электричества вышли на поджег и нашли его.
«Ну и сон», – удивленно подумал парень, когда отрыл глаза. Пока он шел до своего рабочего места, его мысли крутились вокруг фразы «воровал электричество». Это почему-то казалось важный, как будто бы связанным с этим миром, точнее с тем человеком, в тело которого попал Максим. А еще парень почему-то подумал, что этот сон как-то поможет ему бежать отсюда.
Снова,
И тут Максим заметил, что допустил ужасную ошибку: он не успел закрутить гайку. Парень испуганно вскрикнул. Кто-то нажал на кнопку «стоп», конвейерная лента встала, все рабочие стали осуждающе смотреть на Максима. Тот был ни жив ни мертв, не зная, что делать дальше.
В цех вошли два человека в странной красной форме. На поясе у каждого была портупея, на которой болталась дубинка. Парень понял, что это кто-то вроде то ли полицейских, то ли охранников. Они грубо схватили Максима за руки и куда-то повели. Тот не сопротивлялся, понимая, что этим сделает только хуже.
Парня втолкнули в тесную камеру, без света. Щелкнул засов двери, погрузив все в непроглядный мрак. Максим сначала ощущал стены, изучая габариты своей тюрьмы, потом грустно присел на корточки и впал в прострацию.
Глава 32. Задание
Сколько Максим провел в карцере, он не понял, потеряв всякий счет времени, но, когда его вытащили оттуда, желудок предательски урчал, напоминая о чувстве голода. Парня сначала повели в душ, где насильно вымыли под струями пахнущей чем-то едким воде, дали новую одежду. Снова коридоры. Но уже не такие мрачные.
– Куда меня ведут? – удивленно спросил Максим.
– Заткнись! – рявкнул один из охранников, грубо толкнув его в спину.
Парня выели на бетонную площадку, огороженную забором с колючей проволокой. Забор был сделан из сетки-рабицы, что позволяло видеть, что находится по другую сторону. А там были какие-то полуразрушенные строения и груды мусора. Исхудавший человек в лохмотьях с ненавистью смотрел на вышедшую из здания завода троицу.
«А говорили, что тут холодно», – удивленно подумал Максим, обнаружив, что снаружи лето.
Парня втолкнули в одну из машин и повезли по дороге, огороженной от внешнего мира такой же сеткой-рабицей с колючей проволокой. Его взору представали трущобы, замусоренные улицы, толпы нищих. Один из них со злостью бросился на сетку, но получил мощный удар током, который сопровождался искрами, а тот бедолага дергался в конвульсиях.
– Придурок, – прицелил один из сопровождающих.
– Куда мы едем? – наконец осмелился спросить путешественник по мирам.
– Увидишь, – не то хихикнул, ни то огрызнулся один из охранников.