Путешественники поневоле
Шрифт:
Они смотрели на зеленые и красные огни, мерцавшие вокруг них.
– Господь нас не оставит, – сказал с надеждой веснушчатый.
– Да, нас скоро подберут. Я ведь много кому денег должен, – согласился высокий. Он притворился, будто играет на воображаемом банджо. – Я слышал, – сказал он вдруг. – что капитаны надежных кораблей, отправившись в море, никогда не возвращаются обратно в порт. В таком случае нас спасет какое-нибудь судно, которое идет в южные моря. А там, конечно, ты опять выкинешь какую-нибудь чертову штуку, и нас высадят. Нас высадят на необитаемый остров! Вот что они сделают! Нас высадят на необитаемый остров! С пальмами и загорелыми красавицами и тому подобным!
Он вдруг замолчал и замер. Вдалеке появился большой зеленый глаз, который уставился на незадачливых мореплавателей. Они в волнении вскочили на ноги и наблюдали, как он приближается.
Наконец, показался призрачный силуэт корабля. Рядом с зеленым глазом виднелись маленькие желтые точки. Путешественники услышали далекий скрип невидимых снастей и хлопанье призрачных парусов. Вскоре до них донесся шум волн, разрезаемых носом корабля. Высокий разразился восторженной речью:
– Ура! – воскликнул он. – А вот и наши спасители. Храбрые моряки! Как же мне хочется пожать мужественную руку капитана! Скоро ты увидишь, как белая лодка со звездой на носу отваливает от борта этого корабля. Бравые матросы в сине-белой форме помогут нам забраться в шлюпку и отвезут наши измученные тела на борт фрегата, где нас встретит красивый капитан с бородой и в шитом золотом мундире. А затем, в отделанной дубом каюте, попивая вино и раскуривая гаванские сигары, мы поведаем о перенесенных нами бедствиях и лишениях.
Приближавшийся корабль напоминал гигантского черного зверя с пастью, наполненной пеной. Два путешественника встали и взялись за руки, а потом разразились диким криками, которые далеко разнеслись над поверхностью моря.
Казалось, эти вопли поражали корабль, как вражеские ядра. Люди на палубе кричали и метались туда-сюда, подбирали и снова бросали какие-то тяжелые предметы, снова что-то орали. С отвратительными скрипами и хлопаньем парусов судно остановилось.
Все это время путешественники взывали о помощи, пытаясь знаками сообщить кораблю о своем местонахождении в темноте. До них донесся голос:
– Эй, там, – сказал он.
Они принялись кричать, надувая щеки:
– Эй! Мы здесь! Сюда!
– Вам чего надо? – спросил голос.
Посмотрев друг на друга, путешественники вдруг разом опустились на плот. Какая-то пелена покрыла небо и погасила звезды. Но почти сразу высокий снова вскочил и начал кричать, пытаясь описать случившееся. Он топал ногами, делал страшные гримасы в темноту и издавал ужасные проклятия.
На судне, казалось, испугались этих голосов, стонавших из скрытой под водой пещеры. А теперь один из них еще и грозился страшными карами. Несколько фигур с огромными конечностями, которые в свете фонарей отбрасывали на море гигантские тени, начали спорить и жестикулировать.
Где-то в темноте высокий вопил не своим голосом. У веснушчатого подкосились ноги, и он сидел в каком-то ступоре.
Через некоторое время одна из гигантских фигур схватила канат, который тянулся за кормой, и вытащила из тени маленькую лодку. Три гиганта спустились в нее и осторожно погребли в сторону плота. Серебристая вода блестела во мраке, пока весла погружались в воду. Метрах в тридцати от плота лодка остановилась.
– Вы кто такие? – спросил голос.
Высокий взял себя в руки и объяснил. Он как можно ярче описал ситуацию, помогая себе красноречивыми жестами.
– Вот оно как, – сказали три великана.
Путешественники покинули плот. Оглянувшись назад, они ощутили в сердце какую-то нежность к его мокрым доскам. Немного позже они вскарабкались по борту судна и перелезли через ограждение.
На палубе их встретил человек, который поднес к их лицам фонарь.
– Жевательный табак есть? – спросил он.
– Нет, – ответил высокий. – С собой нету.
У человека было бронзовое от загара лицо и редкие бакенбарды. Из-за необычных складок вокруг рта всегда казалось, что он насмешливо улыбается. Босыми ногами он плотно стоял на покрытой трещинами палубе. Устрашающего вида штаны поддерживались одной подтяжкой, которая поднималась на противоположное плечо и спускалась по правой стороне спины, отчего его фигура разделялась на треугольники.
– Иезекииль П. Сэнфорд, капитан шхуны "Мэри Джонс", из Нью-Йорка, господа, – сказал он.
– О, – ответил высокий. – Очень приятно, правда.
Некоторое время все молчали. Гиганты нависали во марке где-то рядом и смотрели на них. Вдруг капитан в изумлении воскликнул:
– Дьявол меня раздери, – крикнул он. – Это что на вас за шмотки?
– Купальные костюмы, – ответил высокий.
IV
Шхуна продолжила свой путь. Два путешественника сидели, оглядываясь. Через какое-то время они начали дрожать. Бархатная чернота летней ночи рассеялась, и над морем клубились серые туманы. Вскоре небо осветили первые проблески рассвета, и два маяка на далеких холмах потускнели и слабо замигали, как глаза гигантского умирающего зверя. Утренний холод пробрал двух мужчин в купальных костюмах до костей. Капитан иногда останавливался напротив них, засовывал одну руку за подтяжку и хохотал.
– Ох, будь я проклят, – говорил он сквозь смех.
Высокий, побледнев от унижения, злым голосом прошептал своему спутнику:
– Как нас неудачно спасли. Если б я только знал… – Он внезапно замолчал, глядя на подтяжку капитана. – Она сейчас порвется, – воскликнул он истерическим шепотом. Его глаза расширились, пока он наблюдал за хохотавшим капитаном. – Еще минута, и ей конец, это точно.
Но капитан шхуны, успокоившись, пригласил их выпить и закусить. Они проследовали за ним по палубе и нырнули в темный ход, который вел в каюту, крошечную комнатку с когда-то белыми стенами, освещенную оранжевой лампой. В каком-то углублении стояли две койки, а в центре каюты был деревянный стол, выглядевший так непоколебимо, будто весь корабль был построен вокруг него. В квадратном окне на потолке виднелись звезды. Наружу вели несколько потертых ступенек.
Капитан достал солидного размера сухари и холодную ветчину, а потом со скоростью кометы взлетел по лестнице в небо.
Веснушчатый устроился вполне уютно, напоминая толстую скво, завернутую в одеяло. Высокий ходил по каюте и принюхивался. Его возмущала грубость спасителей, а из-за своего севшего костюма он чувствовал себя слишком большим. Размышляя о своем плачевном положении, он вдруг сорвался.
– Знаешь, я этого не потерплю! Святые небеса, ты только посмотри на это… нет, скажи, ради чего, черт возьми, ты вообще втянул меня в это дело? Какой же ты болван! Ты только глянь на эту ветчину!
Веснушчатый только что-то промычал. Он ощущал странное блаженство, сидя на скамье и уютно завернувшись в свой купальный костюм. Высокий метался по каюте.
– Это кошмар какой-то! Я поговорю с этим капитаном! Я все ему выскажу… – Он замолчал, увидев, что на лестнице показались чьи-то ноги. В каюту спускался капитан, неся откуда-то с неба дымящийся кофейник.
Высокий бросился вперед, собираясь разразиться гневной речью. Капитан не видел его, острожно ступая по трапу и изо всех сил стараясь не уронить кофейник. Но ярость высокого быстро угасла. Он сделал взволнованный жест и что-то восторженно зашептал веснушчатому.